Мой старый добрый враг - Федотова Надежда Григорьевна - Страница 12

Кое-как определив, где у лежащего ноги, а где — голова, я, пятясь, потащила его к выходу. Рывок — и мы оба свалились на траву. Проморгавшись, я склонилась над спасенным, и в ту же минуту мне стало дурно…

— Уроды!.. — простонала я, с ужасом глядя на рыцаря. Нет, это, без всякого сомнения, был Риган. Но что с ним сделали! Ведь места живого нет!.. Вместо лица — сплошной синяк, на боку — кровоточащая рана, правая нога как-то странно вывернута… Ой, повезло Их Величествам, что площадь далеко! Иначе меня бы непременно посадили лет эдак на десять за массовое преднамеренное убийство с политической подоплекой…

— Стась… — тихо сказал крыс, стараясь не смотреть на лежащего перед ним осужденного. — Стась, ну всё, хватит… слышишь?.. Я сердце прослушал, живой он!..

— У-у-у, козлы!.. Какие козлы…

— Стась, ну прекращай, — потряс он меня за палец. — Ну?..

Хвостатый оглянулся на Гринмор. Смысл жеста понятен: времени у нас нет… Я подняла голову и вытерла рукавом слезы. Всё. Поплачу потом. Сейчас надо уходить, иначе нас отловят, а его повесят… господи, да тут и вешать-то нечего! Даже Ил, в самом невменяемом состоянии, до такого не опустится… Узнаю, кто — пусть пишет завещание! Всё!.. Я так решила. А раз решила, следовательно, успокоилась и теперь быстренько соображаю, что нам делать. На себе я его не унесу. Это однозначно. Колымагу надо бросить здесь… Но лошади-то еще ходить могут?..

…Единственное, что можно сказать точно, мы заблудились! Что, в общем-то, неудивительно, при моем полном географическом кретинизме… Въехать-то в лес мы въехали, а вот выбраться из него… После того как мы в третий раз оказались на уже знакомой поляне, я сдалась.

— Заколдованный лес какой-то! — Я спрыгнула со своей лошади и подошла ко второй, на спине которой лежал мой рыцарь. В сознание он так и не пришел. Черт возьми, всё седло в кровище, он так долго не протянет!..

— Это не лес заколдованный, — съязвил Мышель, — это ты, мать, всё время налево сворачиваешь! Надо было ходить на школьные занятия по спортивному ориентированию на местности…

— Иди на фиг! — фыркнула я. — Еще чего не хватало!.. По Соловьевскому садику с компасом бегать…

— Зато не плутали бы, как ежи в трех соснах!

— Вместо того чтобы выступать, лучше бы слез и с сородичами пообщался. Может, чего хорошего подскажут…

— Крысы — городские жители! Они в лесах не водятся!

— А кто тут на полевок западал?..

— Полевки — в поле! В по-ле! А тут чаща, если ты еще не заметила!..

— Но кто-то же должен здесь жить!! — Я принялась мерить поляну шагами. — Это же не пустыня, в конце концов!

— Ну, если только маленькие зеленые гномики…

— Маленькие зеленые гномики появляются после пятого стакана!.. Не беси меня, Мындер. И так всё плохо…

Мы замолчали. Всё плохо — это еще мягко сказано! Сидим тут, как дураки, есть хочется, спать хочется… курить хочется, наконец!.. Блин. Почему эта страна всегда встречает меня сплошными неприятностями?!

— Стаська.

— Отвали, я думаю…

— Бросай бесполезное занятие! Ты ничего не слышишь?..

— А что? — рассеянно я посмотрела на крыса.

— Тсс! — сказал он. — А теперь?!

И вправду — откуда-то из глубины леса доносился глухой равномерный стук.

— «В лесу раздавался топор дровосека…» — процитировал расплывшийся в довольной ухмылке Мышель.

— Мужик топором отгонял гомосека… — на автомате закончила я.

— Фи, мадам, что за пошлятина?!

— Это не я!.. Это у нас в универе на парте написано! Правда!..

— Альма матер… — сморщил нос серый приятель. — Чему б хорошему вас там учили… Давай-ка прыгай на лошадь, и двинули! Может, хоть покормят…

— Ты читаешь мои мысли. — Я взобралась на спину коня и взяла под уздцы вторую лошадь. — Только чтобы ни звука, Мыш! Вечно лезешь поперек батьки в пекло.

— Усек. — Когда он голодный, он такой покладистый…

Благодаря тонкому слуху и пустому желудку крыса, мы достигли источника звука в течение часа. На опушке леса, ловко орудуя топором, здоровенный широкоплечий мужчина в зеленой одежде лесника рубил дерево. Силища немереная, только щепки летят!.. Морда, наверное, вообще зверская, он и со спины уважение внушает…

— И-эх!.. — Острие топора плотно вошло в толстый ствол дуба. Я в нерешительности посмотрела на могучие плечи лесничего. Как бы к нему обратиться повежливее?..

— И-эх!.. — Еще один взмах. Что-то в этом движении показалось мне смутно знакомым.

— Э… простите! — наконец решилась я. — Вы не подскажете…

Мужчина вздрогнул и обернулся, вытирая со лба пот. У меня глаза на лоб полезли:

— Таврус?!

Бородач уронил топор, глядя на меня как на привидение. Моя светлость, счастливо взвизгнув, скатилась с лошади и камнем повисла у него на шее:

— Таврус!.. Дорогой ты мой! Господи, не было бы счастья, да несчастье помогло…

— Стася?.. — недоверчиво выдохнул варвар, часто моргая. — Ты?!

— Я, я!.. И Мыш со мной…

— Здорово! — приветствовал кочевника мой питомец. — Вот уж не ожидал!..

— Не могу поверить, — сказал полковник. — Ты так странно исчезла! Мы уж решили, что никогда больше тебя не увидим…

— Размечтались! — хмыкнула я. — Нет уж!.. Но ты — ты-то!.. Сменил профессию?..

— Можно и так сказать. — Таврус наконец улыбнулся. — Что это на тебе за лохмотья? Ты платья носишь?!

— Да это не мое…

— Одолжила! — хохотнул Мыш. — В обязательно-принудительном порядке!..

— А-а… а это кто?..

— Вот черт! — подскочила я, вспомнив про моего полуживого спутника. — Таврус, родной… у нас неприятности.

— Как обычно?

— Хуже!.. Это Риган. Только, пожалуйста, хоть ты на него не бросайся! Ему и так досталось…

— Риган? То есть ты хочешь сказать…

— Ну, Деймер, Черный Воин, фашист, подлец и сволочь!.. Какая, блин, разница?! Он свое уже получил! Таврус, ну ради меня…

Кочевник молча подошел к лошади, на спине которой лежал рыцарь, и склонил голову набок.

— Если не хочешь нам помочь, — убитым голосом произнесла я, — то хотя бы скажи, где врача найти! До академика слишком далеко, боюсь, он не доедет…

— Да уж, знатно постарались, — кивнул полковник. — Врачи есть в Гринморе…

— Нет!! — в один голос воскликнули мы с Мышом. Кочевник обвел нас проницательным взглядом, усмехнулся и покачал головой:

— Так я и думал. Вы там что-то уже натворили?

— Вроде этого… — скромно потупилась моя светлость.

Таврус добродушно усмехнулся и, сняв с коня Ригана, взвалил его себе на плечи:

— Хлестни лошадей, они сами найдут обратную дорогу…

— А мы?..

— Иди за мной, предводительница. Чует мое сердце: больше егерем мне не работать…

До грубо сколоченной хижины в лесу наша компания добралась нескоро. Таврус петлял между стволами деревьев, ломая ветки, дважды перешел вброд узкую речушку с ледяной водой… я семенила сзади, не отставая ни на шаг. Слава богу, ну, теперь мне сам черт не брат! С полковником рядом — просто как за каменной стеной. Он меня в обиду не даст, уж я-то знаю! И вообще, мы же с ним братья по крови… так-то вот!..

…В тесной лачуге было уютно. В самодельном очаге потрескивал огонь. Я, закутавшись в хозяйское лоскутное одеяло, уписывала за обе щеки холодное мясо. Рядом, сидя прямо на столе, чавкал Мышель. Таврус колдовал над лежащим на кровати в углу рыцарем.

— Жить будет, — удовлетворенно сказал полковник, выпрямляясь. — Крепкий парень. Могло быть и хуже, а так — отделался парой сломанных ребер… Кстати, он ведь бессмертный? Почему же…

— Уже, кажется, нет, — отозвалась я. — Точно, конечно, не знаю, но… мне во сне кое-что приглючилось… в общем, потом расскажу! Не отвлекайся. У него еще с ногой что-то.

— Вывих, — отмахнулся кочевник. — Сейчас вправим…

Он с хрустом поставил сустав на место. Риган негромко застонал. Я приподнялась:

— Эй, ты там осторожнее!.. Костолом! Ему же больно!

— Сиди… — бородатый насмешливо хмыкнул. — Что ему сделается!.. Давно без сознания?