Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 321

Утром Феклистову все выложил. Внимательно выслушав, тот сказал:

– Как версия про наводчицу, принимается. А как на воров выйти?

– Думал об этом. Смотри, между кражами три-четыре дня проходит. Юрченко, последнего из потерпевших, обокрали двенадцатого. Сегодня семнадцатое, пять дней прошло.

– Ты что хочешь сказать? В другой город перебрались?

– Не исключаю. И как вариант – шайка разрабатывает новую жертву.

– Типун тебе на язык!

– Николай, ты же из местных. Припомни всех богатеев.

– Ты скажешь тоже. Одни на виду, себя показать, достаток свой выпячивать любят. А другие втихомолку ценности в кубышку складывают. Как узнать про таких?

– Назови, кого знаешь, я запишу.

– Ты к чему клонишь?

– Ты назови, я после объясню.

– Валяй! Итак – председатель заготовительной конторы Шнейдерман. Второй – мастер цеха меховой фабрики Ильясов.

Феклистов замолчал.

– Пожалуй, и все. Остальных ты знаешь, их уже обокрали. Но я предупреждал – могут быть подпольные Корейко.

– Если не знаешь, воры тоже могут не знать. Остаются эти двое. В ближайшие дни кого-то из этих двоих обкрадут.

– Хм.

Николай закурил, задумался.

– А похоже на то. Что предполагаешь?

– Ты их адреса знаешь?

– Приблизительно. А паспортный стол на что?

Николай снял трубку телефона, позвонил в паспортный стол, назвал фамилии.

– Да, как данные будут, позвони в угро, я у себя.

Ждать пришлось буквально пять минут, когда зазвонил телефон.

– Феклистов у аппарата. Да, записываю. Ну, спасибо, выручил.

Андрей подошел к столу начальника, заглянул через плечо. Частные дома, в которых наверняка собаки есть. Интересно, если воры задумали туда проникнуть, как они думают справиться с церберами? Стрелять? Много шума, привлекут внимание соседей. Отравят куском мяса с ядом?

Ладно, это головная боль самих воров, зачем забивать себе голову? Адреса были в двух кварталах друг от друга, но на разных улицах.

– Что скажешь? – поднял голову Николай.

– Придумка есть. Можно начать с ломбардов в Москве, но их там много, не понаслышке знаю. Времени убьем много, а может статься – впустую.

– Не тяни кота за хвост.

– Засаду устроить.

– Эка хватил! Где людей столько взять? Воры могут прийти завтра, а могут через неделю. По двум адресам каждый день как минимум двоих держать надо.

– Другой вариант. Могу сам приглядывать. Ты знаешь, сначала перед кражей появляется наблюдатель.

– Ну да, женщина с коляской.

– Где она, там в этот день кража. Как замечу – под наблюдение возьму.

– Их несколько человек может быть, да при машине. А ты один, телефона-автомата в том районе нет, помощи попросить не сможешь. И кто сказал, что у них стволов не будет? Тебе больницы мало? Я тебя в морге опознавать не хочу.

– Сам не хочу. Ты пойми, это самый быстрый способ всю шайку разом накрыть. И наводчицу, и воров. И через них, не исключаю, на скупщика краденого или сбытчика. С тебя же за раскрываемость спросят.

– Верно говоришь, только тобой рисковать не хочу.

Николай надолго задумался.

– И других подходов нет. Никаких следов не оставляют, в перчатках работают. Ладно, будь как будет. Тяжело на душе. Я в кабинете, а ты шкурой своей рисковать будешь. Вроде я за спиной твоей прячусь.

– А на фронте? Командир разведвзвода бойцов за линию фронта посылал, можно сказать, в пасть противнику. И заметь – не все группы из рейдов возвращались. До сих пор неизвестно, где погибли парни, при каких обстоятельствах, где их косточки? Но есть такое слово – надо. Думаешь, наш лейтенант не знал, что людей своих может больше не увидеть?

– Ты сказал тоже! Война была, только закончилась она, тебе повезло, что жив остался. Не стоит искушать судьбу.

– Я настаиваю.

– Черт с тобой. Пострелять захотелось? Стрелок!

– Полегче на поворотах. Я хоть одного невиновного застрелил? А другие давно сами напрашивались. Мрази меньше, воздух чище.

– У чекиста должны быть чистые руки, горячее сердце и холодный ум.

– Знаю, Дзержинский сказал, только я не чекист. Вспомнил! В больницу ко мне лейтенант из МГБ приходил, тонко намекал о переходе в госбезопасность. Вроде министерство одно, нам такие люди нужны.

– А ты? – застыл Николай.

– А на фиг мне туда? Сказал – ранен я, слаб, надо сначала выздороветь, подумаю, шаг серьезный.

– Молоток! Больше не появлялся?

– Пока нет.

– Стой на своем. Сейчас не тридцать седьмой, Ежова осудили.

– Так я пошел?

– Пистолет наградной возьми и табельный револьвер. Случись стрельба, пригодятся оба ствола. И еще. Я периодически на мотоцикле через перекресток проезжать буду. В случае появления наблюдателя знак дай.

– Какой?

– Шапку сними и надень, волосы поправь. И знай, как только выстрел услышу, в пять секунд домчусь.

– Понял.

– Отсыпайся, отдыхай.

Андрей вышел. Николай выматерился:

– Гребаная жизнь! Парень через фронт прошел, а я согласился на риск. Чтоб они все пропали.

Под всеми он подразумевал бандитов, воров, насильников, весь уголовный мир. Из-за них добропорядочные граждане гибнут и вот такие, как Андрей.

А опер направился не в общежитие, а к Марии. Она только что вернулась из Москвы домой. Лицо от мороза, от молодости и здоровья румяное. Веселая, зубки жемчужные через приоткрытые губки видны.

– Андрей, рада тебя видеть.

– Взаимно.

– Фу, какие вы, мужчины. Взаимно. Как-то сухо, по-канцелярски.

У Марии было хорошее настроение, игривое даже.

– Зачет хорошо сдала?

– Не хорошо, а отлично. История Средних веков, Иван Грозный.

– У, когда это было! Глубокой старины преданье.

– Ты историю своего рода знаешь?

– Отца и мать – да.

– А дедушку, бабушку?

– В свое время родители не говорили, а я и не интересовался особо.

– Иван, не помнящий родства! Вот ты кто! Это же предки твои, а ты потомок их, кровь от крови, плоть от плоти. Тебе не стыдно?

– Воспитываешь? У тетки спрошу, как в Москве буду.

– Чай будешь пить? А то я проголодалась.

– Буду.

Чай пили втроем, с мамой Марии. Не спеша, с сахаром-рафинадом вприкуску, да с бубликами. И так уютно и тепло в доме, что уходить не хотелось, а надо.

– Спасибо за угощение, пойду я. Завтра трудный день.

Мария встревожилась:

– Опять бандитов ловить?

– Ловят рыбу в пруду, бандитов задерживают или отстреливают, как бешеных собак. Но беготни много предстоит, ничего опасного.

Они уже несколько дней как перешли на «ты», все же молодые оба, Андрей постарше немного. Как-то неудобно получилось, думал Андрей по пути в общежитие. Уже второй раз в гостях у Марии дома, а ничего не принес. Ни цветов, ни конфет, с пустыми руками на дармовщинку. Правда, с цветами поздней осенью, когда уже морозы, в Балашихе проблема. Бывают на рынке к Международному женскому дню, к началу учебного года. Считалось – пережиток капиталистического прошлого. А женщины красивое любят вне зависимости от государственного строя. Конечно, по пути был магазин, купить конфеты можно.

Однако не сразу дошло, только перед домом Марии. К тому же было еще обстоятельство. После покупки куртки денег и так остро не хватало, а занимать он не любил. Как-то унизительно просить. До зарплаты семнадцать рублей осталось, а килограмм сахара пятнадцать. И зарплата не скоро, поневоле экономить будешь.

В общежитии прохладно. Батарею потрогал – едва теплая. Забрался под тонкое одеяло, угрелся и уснул. Утром не торопился. Люди на работу к девяти утра идут, из дома раньше половины девятого не выходят. Город не велик, от окраины до окраины за полчаса быстрым шагом пройти можно. Так что наблюдатель, если и появится, не раньше девяти. Укорил себя. Вместо Марии вчера вечером надо было по адресам пройти, присмотреться, укромные места найти. Оделся, посмотрел в зеркало. Натянул поглубже шапку, чтобы короткой уставной стрижки видно не было. Потом слегка набекрень ее сдвинул, чтобы не так строго смотрелось. А еще револьвер барабаном выпирал из кармана. Сунул «наган» в карман брюк. Сверху он полой куртки прикрыт, уже не видно. А в карман куртки наградной «ТТ» положил.