Повелитель теней. Том 4 (СИ) - Романов Вик - Страница 40

— Подопечные Виктора Викторовича едва приехали, а уже напали на моих студентов! — всплеснул руками старик. — Ох, вот я покажу вам кузькину мать!

Глава 21

— Подопечные Виктора Викторовича едва приехали, а уже напали на моих студентов! — всплеснул руками старик. — Ох, вот я покажу вам кузькину мать!

Судя по всему, это был ректор Московского университета магических технологий. И он был готов встать грудью на защиту своих студентов. Но вот Блондин и Рыжий были этому совсем не рады — перформанс с Иглоголовыми Червями их очень впечатлил. Они-то думали, что страшные монстры сидят внутри их тел и сожрут их внутренности, если мне что-то не понравится. Поэтому перепуганные парни спешно отряхнулись, вскочили и попытались натянуть на лица маски невозмутимости. Но губы у них всё равно заметно дрожали, а на лбах выступила испарина.

— Никита, Владик, пойдёмте в мой кабинет, напишите заявление, я передам его куда надо, и наглецов быстро накажут, — обратился к ним ректор, а потом повернулся к нам и презрительно добавил: — Бесстыжие краснодарцы. У вас, на югах, принято заваливаться в чужой дом и плевать в лицо гостеприимным хозяевам.

Я выразительно посмотрел на Рыжего, приподняв брови. Тот напрягся, но расплылся в фальшивой улыбке и сказал уверенным тоном:

— Александр Ильич, так всё нормально, мы просто дурака валяли, — он неловко пожал плечами и тяжело сглотнул. — Да и вообще — это мы виноваты. Бегали с парнями по парку, случайно налетели на ребят. Парень нам подыграл… А потом оказалось, что и девчонку-то мы знаем. В одной школе учились, в одном классе, — он показал на Кристину и зачем-то пояснил, словно до этого было непонятно: — Ну, одноклассница бывшая. Так что всё нормально, Александр Ильич.

— Да, всё нормально, Александр Ильич, — с готовностью поддакнул Блондин и потёр живот, будто прислушиваясь к своим ощущениям — спит Червяк внутри или уже начинает поджирать кишки и печёнку? Видимо, то, что его никто не ест заживо, Блондина успокоило и воодушевило, и он с внезапным энтузиазмом протараторил: — Вот кто-то, а Вовка с Яриком точно заслужили выговор — это ж они ребят толкнули, да ещё и обматерили. Плохо с гостями так обращаться! А когда мы сказали им извиниться, так Вовка чуть драку не устроил. Собсно, он нас с Никитой и с ног сшиб, а сам сбежал, собака сутулая! А парень с Кристинкой нам помогали, так что вы их не наказывайте, Александр Ильич!

Ректор Московского университета магических технологий открыл рот, потом закрыл его и озадаченно уставился на своих студентов. Рыжий и Блондин спокойно выдержали его сомневающийся взгляд, состроив самые честные лица. Очевидно, ему хотелось спустить всех собак на меня и Кристину, но… нет тела — нет дела. За что нас наказывать, если якобы пострадавшие говорят, что мы ни в чём не виноваты?

— Свободны, — сухо бросил Александр Ильич своим студентам и процедил, поймав мой взгляд: — Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Я буду следить за вами. Пристально следить.

— Договорились, — я расплылся в улыбке. — Москва — большой и опасный город. Даже спокойнее, что за мной будет следить такой сильный маг, как вы. Точно никакой бандит не украдёт.

— Паяц, — Александр Ильич развернулся и быстрым шагом направился к главному зданию университета.

— Марк, ты — магнит для неприятностей. И кажется, это передаётся половым путём, — констатировала Кристина. — Встретить этих недоносков на университетских играх — да это шанс один на миллион! Они вообще не учились, прогуливали уроки и один раз даже избили учителя! Как они смогли поступить в университет?

— С поддержкой Рода? — предположил я.

— Наверное, — вздохнула Кристина. — Вечно забываю, что аристократия обладает особенными возможностями.

Я проводил её до спортивного зала и пошёл в общежитие. Саша, София и Егор куда-то свалили, а я задумался — чем бы заняться. По итогу решил потренироваться в управлении временем. Несмотря на то, что я освоил очень полезные и мощные навыки, мне нужно довести их до автоматизма и начинать уже расширять горизонты — Святовит намекнул, что у него в загашнике есть несколько сильных козырей. Но сперва надо перекусить. Заниматься чем-то на голодный желудок — плохая идея, будешь постоянно сбиваться на мечты о сочном бифштексе. Сказано — сделано. Я сгонял в столовую и, вернувшись в общагу, остановил время. Передо мной моментально материализовался Святовит — он всплеснул руками и воскликнул:

— Как же долго! Вот, значит, как ты учишься? Раз в несколько недель? Неуч!

— Договоришься — вообще буду довольствоваться малым и забью на тренировки. Паре-тройке способностей научился, и хватит, — пригрозил я.

Святовит, изменившись в лице, выпалил:

— Не посмеешь!

— Кто его знает, — я хмыкнул. — Может, посмею, а может, не посмею… Ты уверен, что хочешь сыграть в эту лотерею?

Он прищурился и рассмеялся:

— На каждого хитреца найдётся свой мудрец. Постоянно забываю, что тебя на слабо не взять, да и на жадность давить бесполезно. Эх, ладно, чему ты сегодня научиться хочешь? Только чур — после тренировки обсудим… Да хоть что-то обсудим! Сил моих нет куковать в безвременье!

Я сильно увлёкся и потратил на оттачивание навыков не меньше пяти часов, из-за чего почти полностью исчерпал магический резерв. Хорошо, что прихватил с собой в Москву несколько кристаллов — купил в магазине Академии на всякий случай. Поглотив из них энергию, я лёг на кровать и прикорнул — сон отлично восстанавливает силы. Разбудил меня хлопок двери — в комнату ввалились Егор и Саша, в коридоре, за их спинами маячила София.

— Нужна помощь, — сообщил Саша.

— Помогать людям, — сразу же пояснил Егор.

— Уже половина десятого, — я взглянул на экран смартфона. — Мы успеем помочь людям за полчаса?

— Конечно, нет, — ответил Егор, который, как, впрочем, и всегда, не услышал иронии в моём голосе. — В этом нам нужна твоя помощь. Мы не знаем, как нарушить режим общежития и не попасться. А людям мы сами поможем.

Я сел и, потерев виски, спросил:

— Каким людям-то?

— Не знаю, — Саша покосился на Егора. — Я их не видел. Мы с Софией гуляли по торговому центру, а ему стало скучно, и он вышел на улицу. Ну и немного потерялся. Судя по описанию, забрёл в какой-то стрёмный район…

— Там не было асфальта, мусор везде валялся и на лавочке бомжи пили, но в остальном — нормальный район, ничего ужасного, — возразил Егор.

— Я и говорю — полная стремота, — закатил глаза Саша. — Москва — город контрастов. Он вроде и недалеко отошёл, а по описанию — будто в средневековье попал. Ладно, лучше расскажи Марку, как всё было.

— Ко мне подошла девушка и спросила, нравится ли она мне. Она была симпатичная, и я ответил, что да, она мне нравится. Потом она спросила, сколько я могу ей предложить. Я как раз купил мороженое и угостил её. Вкусное мороженое, с клубничным вкусом, — Егор тяжко вздохнул. — Только оно почему-то ей не понравилось. Она посмотрела на меня как на дурака. А потом она начала расспрашивать, откуда я такой умный взялся и почему гуляю в одиночестве. Ну и пожаловалась, что её держат в плену и заставляют спать с мужчинами за деньги, — его лицо просветлело, он хлопнул себя по лбу и воскликнул: — Так она меня об этом спрашивала! Она хотела, чтобы я её купил, да?

— Ага, примерный смысл ты понял, — я хмыкнул. — История интересная, конечно, но всё-таки зачем вы собрались нарушать правила и сбегать из общежития?

— Её держат в плену, — терпеливо повторил Егор.

— Она врёт, — я покачал головой. — Она решила, что ты достаточно наивный, чтобы тебя надурить, вот и всё. И это хорошо, если она просто хочет развести тебя на деньги или напоить снотворным и ограбить. Малой кровью отделаешься.

— Я тоже так думаю, но его не переубедить, — пожаловался Саша.

Егор же вдруг посерьёзнел и посмотрел на меня, сдвинув брови над переносицей:

— Я поступил в Академию, чтобы помогать людям. Но помощь не ограничивается охотой на монстров. Я знаю, что не понимаю многих вещей. Мне мешает вот эта штука, — он постучал себя по черепу, где была вшита пластина. — Мама говорит, что травмы я был очень сообразительным. Но я всё равно понимаю, что слова той девушки могут оказаться правдой. Если она обманула меня, мы просто уйдём. А если нет? Вот я останусь в общежитии и не приду, но до конца жизни буду думать — а что если она не соврала?