Боярин Осетровский (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 66

— Заходишь в кладовую, — инструктировала меня Голос, пока я, при свете фонаря, покачивающегося в руке, двигался по узким проходам сисеевских подвалов, — ни на что не смотришь, понял? Ни на что! Зашел, быстро забрал, спрятал в мешок и ушел.

Да, я ведь обещал это призрачной маньячке прихватит ее с собой. А обещания нужно выполнять. Мне мстительный призрак без всякой надобности. Да и… Жалко ее. Одна ведь останется. Только и развлечений — случайных воров убивать.

Тоска.

— Что там такого страшного?

Ну, в принципе, я догадывался, что меня ждет в потайном месте, где хранится, скажем, так, вещественное воплощение Голос. Если вспомнить легенды и предания — там лежит череп той женщины, которая когда-то была убита, чтобы стать Хранителем дома. Согласен, приятного мало…

— Вовсе не страшного! — обиделась Голос, — Очень даже… В общем — не смотри!

— Может, мне еще и глаза закрыть?

— Точно! Закрой!

Я вздохнул:

— Долго еще?

— Здесь!

Интересно, «здесь» — это где? Мы — я, то бишь ну и Голос бесплотно — стояли на перекрестке двух коридоров. Нет тут нифига!

— Угол видишь?

— Этот?

— Нет, вон тот… ага. Нажми на него… сильнее!

Я надавил на то место, где сходились стенки двух коридоров. Угол щелкнул и с двух сторон, чуть ниже того места, где я нажал, открылись два крохотных окошка.

— Теперь берись за них и раскрывай двери, — командовала Голос.

— А тут кровь не нужна? — я с натугой раздвинул стенки угла, как двустворчатые двери, — Ну, мол, только тот, кто по крови к роду Сисеевых относится…

— Нужна, — подтвердила Голос, — была. Только рода больше нет, нет и крови. Любой может зайти… Закрой глаза, ты обещал!

Не успел. Дверцы, скрывающие потайную кладовую, поначалу открывались с трудом, заржавели, видимо, за сто лет, а потом как открылись…

За ними — небольшая комнатка. Посредине — невысокий постамент.

На постаменте — статуя. Девушки. Обнаженной.

— Голос, это… это ты, что ли?

— Отвернись, не видишь, что я голая, что ли⁈

Ладно, ладно… Я закрыл глаза.

Эта статуя мне кое-что очень сильно напоминала. Мой собственный родовой Источник.

Голос — Источник рода Сисеевых?

Но мой Источник со мной не разговаривает… и выглядит несколько иначе.

Если мой Источник — золотая статуя, то эта — из темного металла, как будто бы свинцовая… Стоп. Все верно. Мой Источник — действующий, а всю силу Источника Сисеевых — забрали для изготовления Царского Венца. Поэтому он… она… такая… погасшая.

Выгоревшая.

— Ты долго будешь стоять? Забирай, прячь и пошли!

И как я должен тащить свинцовую статую? Она сворачивается в маленькую, как нормальный Источник? Не попробуешь — не узнаешь, верно?

Я протянул руку, по-прежнему не открывая глаз, и коснулся холодного металла.

— Хватит мою задницу трогать! Давай уже!

Раз — и вот мою руку оттягивает тяжесть небольшой статуэтки.

— Все, Голос, я тебя забираю… Голос? Голос?

Молчание.

Она что, когда статуя уменьшается — замолкает? Или вообще засыпает? Надеюсь, не исчезла навсегда, мне она понравилась…

Я убрал темную статуэтку в мешок и закрыл опустевшую кладовую.

Санный возок катился по дороге, чуть покачиваясь на поворотах или в тех местах, где снег слежался неровными кучами.

На моем плече дремала Аглаша, крепко вцепившись в мою руку и неразборчиво бормоча во сне. С другой стороны ко мне прижалась мягкая и теплая Клава.

Девчонки спят, а мне не до сна. И до намеченного места ночлега еще, пожалуй, с час езды. Зимой быстро темнеет

Жаль, что в дорогу книг не взял, усмехнулся я. Хотя…

Протянув руку и прошептав Огненное Слово, я зажег фонарь, болтающийся под потолком возка, и достал книгу, в кожаном переплете, со стальными уголками и накладкой в виде оскалившегося волка.

Дневник моего прадедушки Северьяна.

Он прочитан от корки до корки, но ничего интересного я там не обнаружил. Даже историю о том, как был найден Источник, прадедушка скипнул. Но и сам по себе его дневник читается интересно, как приключенческий роман.

Я раскрыл дневник, машинально провел пальцами по металлической волчьей голове на обложке. Возок качнулся…

Ай!

Кажется, укололся об острый клык. Волк укусил, так сказать. До крови, надеюсь, у меня не начнется какой-нибудь столбняк…

Или галлюцинации.

Ровные строчки дневника явственно поплыли у меня перед глазами, извиваясь и изменяясь на другие.

«Подлинная история Северьяна, боярина Осетровского, кровью рода запертая и для моих потомков предназначенная».

Кровью рода, значит… Я закрыл дневник, посмотрел на «укусившего» меня волка, и опять раскрыл дневник, обнаруживший свою истинную натуру.

Посмотрим, что там прадедушка спрятал…

Возок скользил по заснеженной дороге, уезжая от Москвы в сторону далекого Алтая.

Конец

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/280542