Свой среди чужих (СИ) - Вяч Павел - Страница 23

Но я упрямо стоя на своем — это не мое, мне их кто-то подкинул.

И вот, чертов суд дал мне десять лет колонии… Десять, мать его, лет! За что?!

Судья уходит, немногочисленные зрители покидают зал суда, первым, к слову, исчезает мой адвокат, и конвоиры выводят меня из клетки.

Вот только ведут не в камеру, к которой я уже… привык, а в комнату допросов? Но зачем?

— Привет, Саша.

Марата, вольготно раскинувшегося на стуле тяжело было не узнать. Он стал крупнее, изменил прическу и променял джинсы на классический костюм, на губах играет участливая улыбка.

Ни дать, ни взять добрый дядюшка-депутат. Но я-то знаю, что скрывается под этой маской.

— Зря ты тогда отказался, Саш.

— Ты…

Вся череда случившихся неурядиц обретает смысл, и до меня доходит, из-за кого я нахожусь здесь. Глаза застилает гнев, и, хоть и понимаю, что совершаю ошибку, бросаюсь на Марата.

Удар дубинкой по спине бросает меня на пол, а ударивший в солнышко ботинок выбивает из легких воздух.

— Ты… — едва слышно сиплю, пытаясь втянуть в себя хоть капельку воздуха.

— Каково это, когда твою жизнь проживает другой? — Марат, усмехнувшись, бросает на меня полный презрения взгляд. — Ты ещё не знаешь, что тебя ждет на зоне…

А вот теперь мне точно нечего терять. Если до этого я хоть как-то пытался держать себя в руках, то сейчас мне просто срывает крышу.

— Убью! — кровавая пелена застилает глаза, и я тяну скованные наручниками руки к лакированным туфлям. — Тварь…

Кажется, мне удалось схватиться за его ботинок и я, не обращая внимания на сыплющийся на меня град ударов, как бульдог вцепился в Марата.

Каким образом я добрался до его горла не помню.

Помню лишь раскрытые в ужасе глаза и проступающие сквозь кроваво-красную пелену цифры:

3/7

3/7

— Сегодня у нас в эфире Александр Емец, — ведущий популярного телешоу так и сиял улыбкой. — Человек с непростой судьбой, который, наперекор судьбе справился со всеми сложностями на своем пути и сейчас возглавляет крупнейшую сеть частных клиник по всей стране!

Я вежливо улыбнулся и поправил лацкан недешевого пиджака.

— Александр, расскажете нам о своем пути?

— Понимаете, — я с улыбкой посмотрел на ведущего, ощущая, как через объектив камеры за мной следят миллионы людей. — Я просто верил, что у меня получится.

— Вы же из деревни, верно? Родители погибли, когда вы ходили в школу, доучивались уже в городе, потом самостоятельно, без всяких репетиторов поступили в мед?

— Да, все так.

— Учились, волонтёрили, и даже работали на скорой!

— Молодость, сил было много.

— Потом вас пытались подставить, обставив все дело так, будто вы занимались распространением наркотиков, но, к счастью, истинный организатор преступной сети дал чистосердечное признание, и справедливость восторжествовала.

Я вспомнил полный страха взгляд Марата, из которого я медленно, но верно выдавливал жизнь, и коротко кивнул.

— Да, к счастью, справедливость восторжествовала.

— А ведь этот человек, будучи депутатом, мог принести нашему городу, да и всей стране, много бед! Но вы сумели вывести его на чистую воду. Скажите, Александр, в чем ваш секрет?

Так и просилось сказать: «Все просто. Я оказался лучше, чем он», но эти, казалось бы, простые слова застряли у меня в горле.

Перед глазами пронеслись последние десять лет — бесконечное следствие, оправдательный приговор и подписка о невыезде…

Работа на скорой и подработка в частном хосписе — в том самом, который, оставшись без финансовой поддержки наркотрафика, начал загибаться…

Команда врачей, которые целых три года тащили загибающийся хоспис на себе, пытаясь чем можно помочь умирающим детям…

Бесконечные посты в соцсетях с призывом помочь, встречи с разными людьми, организация благотворительного движения и сбор средств на нужды больницы…

Анна Ивановна, наш бухгалтер, которая умудрялась сводить концы с концами, Ирочка — наш пиарщик, благодаря которой вся страна узнала про хоспис. Алексей Игоревич — врач-виртуоз, спасший не один десяток жизней…

Список неравнодушных людей можно продолжать бесконечно.

Первый полученный грант… Первая открытая частная клиника… Расширение сектора услуг, второй филиал… Сеть, раскинувшаяся по всем крупным городам страны…

Деньги полились рекой, уважение, почет, общественное признание.

Как будто кто-то могущественный оберегал меня от всех неприятностей после той полосы неудач…

Наш хоспис стал крупнейшим в стране, благо финансы позволяли, а я со своей командой работал и работал, стремясь укрепить наше финансовой положение.

В планах было открыть хосписы для детей и ночлежки для бездомных в каждом городе страны, но… мы, а точнее я их постоянно откладывал.

Сначала заработаем на восемь процентов больше… Сперва пустим прибыль в оборот, чтобы уменьшить налогооблагаемую базу… Вот только обновим оборудование в приносящих доход клиниках…

И вот, спустя десять лет, я один из богатейших людей в стране с сетью частных клиник и… одним единственным хосписом.

И то, он стал в большей степени нашим знаменем, чем искренним желанием помочь больным детям.

Зато меня сейчас показывают по телевизору, а завтра, точно знаю, собираются вручать премию Человек года.

Вот только моя ли это заслуга?

Так и хочется сказать — да, моя! Да, я заслужил! Да, я лучше! Я лучше, чем вы все! Я, я, Я!

Но в глубине души тлеется едва заметный огонек сомнений: я ли?

Я! И вот он мой триумф! Моя минута славы!

— Вы знаете… — говорить сложно, но образы, всплывающие у меня перед глазами, придают мне сил. — Очень хочется сказать, что это исключительно моя заслуга, но это не так.

— Но как же, Александр! — удивился ведущий. — Вы же так самоотверженно работали! Вы же…

— Наша команда, — перебил его я. — Вся заслуга — это самоотверженные усилия нашей большой и дружной команды.

Казалось бы, мне должно быть больно — ведь я столько времени ждал этого момента моего признания, а сейчас делю славу с сотнями, а то и тысячами других людей! — но на душе почему-то легко и свободно.

— Бескорыстная помощь жителей нашей большой страны. Поддержка государства. Пожертвования крупнейших бизнес-компаний. И самое главное…

То, что я собирался сказать, возможно перечеркнет мою репутацию делового и уверенного в себе человека, но я всем естеством чувствовал, что так будет правильно.

— И самое главное — это Божья помощь. Он был со мной и со всеми нами на протяжении всего пути.

Ведущий ошарашено молчал, в студии затихли все шепотки, а я изливал душу и никак не мог остановиться.

— Только его поддержка помогла мне не сломаться, только его пригляд избавил от многочисленных проблем… А я, вместо того, чтобы благодарить его каждый день, пытался заработать ещё и ещё, совсем позабыв, ради чего все это затевалось.

С каждым словом с моей души падал один камень за другим, а за спиной, казалось, вырастают крылья.

— Вы спросили, в чем мой секрет?

Я впервые за долгое время по-настоящему улыбнулся, сам находя ответ на этот вопрос.

— Мой секрет — это окружающие меня люди, которые стали моей семьей. Мой секрет — это Божья помощь, благодаря которой у нас все получилось. Мой секрет — это служение человечеству!

Я кивнул сам себе.

— Деньги, слава, влияние — это все шелуха. То, сколько пользы и ценности мы принесли миру — вот что важно и вечно.

Перед глазами медленно проявлялись странные цифры:

4/7

3/7

А в душе разливалось тепло от правильного поступка.

— Спасибо. Спасибо Богу. Спасибо каждому из вас.

Свет, впервые в жизни наполнивший меня изнутри, казалось вот-вот выплеснется наружу. Ведущий, удобные диванчики, камеры да и сама студия начали таять словно утренняя дымка.

А на смену исчезающему миру, приходила, а точнее возвращалась моя память.

— Вот это испытание… — пробормотал я, следя за появляющимся передо мной системным уведомлением, — длиной в жизнь…