3d, или Дела семейные (СИ) - Кальк Салма - Страница 51

— А эта дверь куда ведёт? — спросил Бруно, кивнув на ту, что сверкала медной ручкой рядом.

— В лабораторию, — улыбнулась она.

— А покажете? — у него даже глаза загорелись.

— Это возможно. Если… — она запнулась.

— Если, кроме прочего, будем ещё и друзьями? — усмехнулся он.

— Примерно так. Но сегодня я не хочу об этом думать.

— А чего вы хотите?

— Хочу быть с вами одним целым. А лаборатория подождёт.

40. О самосовершенствовании и не только о нём

* 99 *

В субботу утром Элоиза ехала в Санта-Магдалена, и было ей неспокойно. Что такого собирается с ней делать старшая Доменика, раз велела дождаться, пока организм придёт в относительную норму? Накануне родственница сама позвонила, спросила, готова ли она, Элоиза, заниматься, чем собиралась, и если готова — так пусть берёт и приезжает, завтра как раз есть время.

В итоге Элоиза заранее напряглась, накануне не осталась ночевать у Себастьена, спала плохо и была предсказуемо в отвратительной форме.

Доменика осмотрела её и тоже осталась недовольна.

— Ты почему еле живая?

— Утро, суббота, а раннее вставание никому ещё пользы не приносило, — пробурчала Элоиза.

— Не скажи, миллионы людей встают с рассветом и не жалуются, — отпарировала родственница, всегда, сколько Элоиза помнила, довольствовавшаяся четырьмя-пятью часами сна.

— Я не уверена, что вообще способна делать что-то осмысленное, — созналась Элоиза.

— Но ведь ты как-то сюда добралась? Или тебя довезли?

— Добралась. Но в этом деле ни мозг, ни что другое мне не требуется — достаточно рефлексов.

— Вот ими-то мы и займёмся. Рефлексами. Ты помнишь, что должна делать?

— Да, я об этом думала, пыталась вызвать у себя нужное состояние и, как мне казалось, достигала его.

— Сколько времени тебе на это требовалось?

— Секунд десять, — Элоиза не была уверена и назвала примерно.

— Много. У тебя может не быть этих десяти секунд, — заметила Доменика и повела бровью в её сторону.

Резкая боль скрутила внутренности и согнула пополам тело. И отпустила через мгновение.

— Эй, — проговорила Элоиза, отдышавшись, — могла бы и предупредить!

— А ты уверена, что твои недоброжелатели будут тебя о чём-либо предупреждать? — усмехнулась Доменика. — Ничего, отобьёшься от меня — отобьёшься от кого угодно.

— Утешила, называется, — пробормотала Элоиза.

Затем восстановила дыхание, выстроила корпус, упорядочила мысли и «завернулась в кокон» — так она это называла про себя.

И по виду Доменики поняла, что сделала это вовремя.

— Вот как, — усмехнулась та. — Я правильно поняла, что ты собралась просидеть остаток жизни в воображаемой башне?

— Зато безопасно, — пожала плечами Элоиза.

— Умный враг просто подождёт, пока у тебя силы кончатся, ты же пока ещё не можешь сделать эту возможность самоподдерживающейся, — сообщила Доменика.

— Нет, не могу, — согласилась Элоиза, утратила концентрацию и тут же получила новую порцию — на этот раз у неё перехватило дыхание, и она рефлекторно схватилась руками за горло.

— И не думай, что агрессия по отношению к тебе всегда будет выглядеть одинаково, — продолжала поучать Доменика. — В идеале ты должна уловить намерения и успеть закрыться. До того, как твой противник что-то сделает. Да, счёт может идти на доли секунды, но их должно хватить. Съешь дольку шоколада, быстрее восстановишься.

Доменика пододвинула ближе к Элоизе вазочку с конфетами. Элоиза подумала, съела одну и запила водой. Поставила кувшин на место, повернулась и в тот же миг лишилась зрения — на пару секунд, не более, но она снова ничего не заметила!

Да сколько же можно-то! Но с Доменикой всегда так — будет тыкать носом до тех пор, пока у тебя не получится тот результат, которого она ждёт.

Элоиза расслабилась, прикрыла глаза и прислушалась — не ушами, но всем телом. Вот она, Доменика, открыта — смотри хоть до второго пришествия, ничего не увидишь. Хотя… она не заметила, что именно послужило спусковым крючком, защита соткалась всё равно что сама. И удивлённый взгляд Доменики показал, что результат наконец-то есть.

— Вот, можешь ведь, когда хочешь, — пробурчала Доменика, с трудом поднялась со стула и медленно дошла до шкафа, на полках которого стояли всевозможные склянки.

Нашла там что-то и выпила прямо из бутылочки.

Элоиза вдруг осознала, что этой Доменике вообще-то много лет — сколько, кстати? Восемьдесят два, подсказала память, восемьдесят три будет осенью. Что она, Элоиза сможет в восемьдесят, и доживёт ли до таких лет вообще?

— Тебе помочь? — спросила она.

— Ты сама сначала на ногах удержись, — усмехнулась Доменика и села.

Видимо, зелье подействовало — на лицо возвращались краски, глаза снова заблестели.

А Элоиза поняла, что и впрямь нужно сесть. Потому что ноги тряслись мелкой дрожью. И села.

— Сейчас попрошу кофе, — пробурчала Доменика. — А пока выпей вот это, — взяла стакан, плеснула туда воды и накапала из взятого в том же шкафу флакона.

Элоиза безропотно выпила — да, стало проще.

— У меня правда что-то получилось? — уточнила она.

— Получилось. Что-то. И это уже очень много, скажу я тебе. То, что мы с тобой пытаемся сделать — это сложно, это на самом деле сложно. Более того, я ни с кем больше не могу сейчас это практиковать — не потянут, сил не хватит. Все они, конечно, что-то могут в тех областях, которые исследуют, но — не более того. А кто сможет рассказать об этих техниках маленькой Анне, когда она до них дорастёт? Я-то не доживу определённо. Её мать? Моя дочь? Моя внучка? Ничего подобного они не сделают. А ты сделаешь. Поэтому я не прошу у тебя прощения за боль и слабость, пусть тело запомнит их хорошенько и само защищается. Но уже не сегодня, на сегодня достаточно. Выпьешь кофе — и отправляйся домой, и не нагружай себя сегодня ничем.

— Это как — лечь и спать?

— Спать, есть, смотреть на живую природу. Если есть в досягаемости мужчина — то восстанавливаться об мужчину, пойдёт быстрее. Чего смеёшься?

— Представила процесс восстановления об мужчину.

— Вот уж не думала, что такая обыденная вещь может тебя развеселить, видимо, мало практикуешься. С мужчинами, я имею в виду. Всё, собирайся и отправляйся. Приедешь через две недели, и продолжим.

* 100 *

Когда Элоиза вернулась домой, то первым делом позвонила мужчине, об которого следовало восстанавливаться. Вообще она собиралась читать книжку и писать текст, но понимала, что в имеющемся разобранном состоянии она прочитать, конечно, прочитает, но основная часть смысла от неё определённо ускользнёт. Поэтому следовало найти себе дело с меньшим участием мозга. Мужчина же был бодр, весел и по-прежнему страдал от невозможности делать всё, что хочется.

— Знаете, мне предписали спать, есть и смотреть на живую природу в обществе расположенного ко мне мужчины. Что вы об этом думаете?

— Думаю, что вы сегодня встретили кого-то необыкновенно мудрого, сердце моё. Два первых пункта мы легко найдём прямо здесь, а вот насчёт третьего придётся подумать. Я вижу несколько вариантов: пойти в зимний сад, пойти во внутренний двор, пойти в гости к Лодовико и его котам. Или зазвать Варфоломея с котом. Вам какой ближе?

Элоиза посмеялась и решила, что гости ей пока не по силам.

— Тогда для начала затворимся в спальне, сердце моё, и там попробуем выполнить хотя бы часть предписаний. А гости… гости никуда не денутся. За вами зайти?

— Заходите, — согласилась она и направилась в ванную и переодеваться.

41. Вопросы коммуникации

* 101 *

Неделю спустя после визита самой младшей Доменики Элоиза зашла после работы проведать Себастьена, которому, как она знала, днём сняли с повреждённой руки все фиксаторы. Он обнаружился в спальне, пытался самостоятельно расстегнуть запонку и сетовал на ограниченную подвижность кисти.

— Вот не в первый же раз, сердечко моё, а всё равно обидно, что пальцы плохо шевелятся и их теперь ещё нужно разрабатывать!