3d, или Дела семейные (СИ) - Кальк Салма - Страница 15

— Ну и кого это беспокоит? Ничего, подождут.

В этот момент дежурный ответил на вызов и сообщил, что Марко ждут наверху.

— Кажется, у меня уже не осталось выбора? — подняла бровь Элоиза.

— Нужно было быстрей решаться, — язвительно улыбнулся Лодовико.

— Увы, хотя, как было замечено, голову мне не оперировали, я всё равно соображаю не слишком быстро, — пожала она плечами в ответ.

— Да ладно, вы всё равно крутая — ходите и ещё ехать собрались сами куда-то на край света. Знаете, мне доводилось переживать разные операции, и ни разу не помню, чтобы мне хотелось куда-то ходить или ездить, только лежать!

— Знаете, мне и не хотелось. Но монсеньор убедил меня, что движение нужно для моего же блага.

— Он может, — хмыкнул Лодовико. — Гвидо, бездельник, бери вон ту машину монсеньора и вези донну Элоизу, куда скажет. Жди её там, сколько скажет, а потом в целости и сохранности возвращай сюда, ясно?

14. От палаццо Эпинале до Санта-Магдалена

* 28 *

— Ты можешь сформулировать — что именно тебя беспокоит? — Доменика Прима усадила Элоизу в кресло у себя в кабинете.

— Сейчас? — хмыкнула та. — Шов болит и голова кружится.

— Это понятно. Кстати, кто тебя привёз? Ты же не сама приехала, я надеюсь?

— Нет, мне принудительно выдали водителя.

— Кто-то очень разумный.

— Потому, что не дал мне ехать самой?

— И еще потому, что убедил тебя послушать умного совета, ты же у нас вообще никого не слушаешь никогда, — ворчала Прима, тем временем она бегло осмотрела Элоизу, приложила пальцы последовательно к вискам, к запястьям, к переносице, потом положила левую ладонь на шов, пошевелила пальцами, и боль отступила. — Почему сама не обезболиваешь? Сил не хватает?

— Да. Вообще не могу сосредоточиться.

— Сейчас попробуем вместе. Сначала выпей вот этого, — Прима достала чашку, бросила в неё щепотку травы из стеклянной банки, капнула из хрустального флакона ярко-алой жидкости, залила всё это кипятком из чайника и протянула Элоизе.

Элоиза поморщилась.

— Пусть остынет, я не могу пить горячее.

— Хорошо, пусть, — не стала настаивать Прима. — Держи в руках и нюхай хотя бы. Сосредоточься. И представь себе место операции. Видишь?

— Вижу, — проговорила Элоиза.

— Видишь, что делать?

— Вижу…

— Сделай хотя бы глоток — и смотри дальше.

Дальше было как-то совсем просто. Небольшого воздействия хватило, чтобы убрать боль совсем. А зелье из чашки добавило сил и убрало головокружение.

— Спасибо, — Элоиза удивленно взглянула на родственницу.

— Не за что. Рассказывай. О чем ты хотела поговорить?

— О том, что я, похоже, всё время лезу туда, куда не нужно, и получаю за это.

Элоиза откладывала этот разговор долго, явно дольше, чем следовало. Она не собралась к Доменике ни летом, ни осенью, ни зимой… и вот, получила. А нужно было идти, и если не после Анджерри, так после упавшей люстры непременно. Но она хорошо помнила слова — мол, когда поймёшь, что нужно, тогда и приходи — и осознавала, что особой уверенности в том, что это вот прямо нужно, у неё не было. Ну да, хорошо бы обсудить, но придётся рассказывать разные детали и подробности, а ей этого ой как не хотелось. А сейчас беспроигрышный случай — серьёзный сбой в работе организма. Можно прийти и обсудить, и не вдаваться в те самые подробности.

— Например?

— Я не могу сохранить голову холодной, и вместо того, чтобы просто выпроводить назойливого человека, чуть было не задушила его. Я осознанно нарываюсь на агрессию со стороны мужчин и в ответ роняю им на головы старинные люстры. Я не вижу, как на меня наводят порчу и как пытаются приворожить мужчину, который интересует меня саму. А когда вижу — не могу нормально вычистить свой организм, чтобы нападение осталось без последствий. Я как котёнок — активна и бестолкова, и вот результат, — Элоиза вдохнула терпкий запах из чашки и выпила то, что там оставалось.

То ещё пойло, горькое и острое, но если пойдёт на пользу…

— И чего ты хочешь? — прищурилась Прима.

— Для начала освежить академические знания о защите и самозащите, — хмыкнула Элоиза. — А затем — практику по осмысленным агрессивным воздействиям. Сейчас я хочу, чтобы ты дала мне что-нибудь почитать. Я возьму это с собой в Париж и почитаю там, в тишине и спокойствии. А когда восстановлюсь — приду к тебе, и ты загрузишь меня какими-нибудь заданиями.

— Ты готова снова прийти ко мне в качестве ученицы? — усмехнулась Прима.

— Видимо, да. Раз раньше мозгов не хватило это сделать.

— Хорошо. Я поняла тебя. Да, я дам тебе кое-что почитать, — Доменика встала, отперла свой шкаф, перебрала там что-то невидимое для Элоизы и извлекла книжицу.

Старую книжицу.

— Это мне? — удивилась Элоиза.

— А кому ещё? Бери. Ты сможешь прочитать, я полагаю.

— Спасибо…

Элоиза открыла книгу… латынь, и начертание букв забавное — да, это старая книга. Рукопись. Страницы хотелось листать, трогать, вчитываться в них…

— Эй, почитаешь потом, — Доменика взяла из ящика стола простую полированную деревянную шкатулку, как раз по размеру, вложила туда книгу и поставила на колени Элоизе. — А остальное — после. Когда восстановишься. Всё, поезжай обратно.

В приёмной Элоиза застала идиллию — Гвидо Форте пил чай в обществе древней привратницы сестры Маргариты, первой монастырской сплетницы, которую иначе как болтливой старой ведьмой за глаза никто не называл. Он рассказывал какую-то захватывающую историю из жизни службы безопасности палаццо д’Эпиналь, а сестра Маргарита кивала, подливала ему чай и подкладывала в розетку персиковое варенье. Объёмная вазочка практически опустела.

Элоиза постояла в дверях, посмотрела на невероятное, потом вошла.

— Господин Форте, мне, право, совестно отрывать вас от такого захватывающего разговора, но нам пора обратно. Сестра Маргарита, благодарю вас за заботу о господине Форте, его начальство тоже будет вам благодарно.

— Знаешь, Эла, а молодой человек очень обходителен и отменно воспитан. Но разбойник, сущий разбойник. Может быть, ты найдешь себе кого-нибудь, у кого жизнь и работа поспокойнее? Чему ты смеёшься? А ты чего уставился?

До Гвидо дошло, что о нём подумала сестра-привратница. Он спал с лица, тихо положил ложечку в розетку и исчез в направлении выхода.

— Сестра Маргарита, вы подумали какую-то ерунду, честное слово. Не вздумайте её кому-нибудь повторить, ясно вам? — Элоиза как могла строго взглянула на привратницу и, давясь от хохота, проследовала за своим водителем к машине.

— Донна Эла, вы меня не убьёте? Я-то думал, что сплетничают только у нас во дворце! Я просто хотел, ну, разговорить её, узнать что-нибудь стоящее про это место, раз уж меня сюда занесло, — Гвидо смотрел проникновенно и умоляюще.

— Нет, сегодня не убью, — рассмеялась она. — Но хвастаться не советую.

* 29 *

На обратной дороге Элоиза заснула, и проснулась буквально перед воротами гаража палаццо д’Эпиналь. Видимо, Гвидо сообщил о возвращении, или их машину отслеживали, где положено, но в гараже их ждал Себастьен. Он открыл дверь, помог ей выбраться и сказал:

— Элоиза, вы как раз вовремя. Нас с вами ждут в «сигме».

— В самом деле? — растерялась она. — Я-то думала, что вернёмся, и я пойду к себе и лягу…

— Вам всё равно нужно поужинать. Почему бы не в «сигме»? А потом я провожу вас.

— Хорошо. Но мне всё равно нужно сначала зайти к себе.

У себя она заперла в сейф шкатулку с полученной от Примы книгой, переоделась в свободное платье и легкие туфли без каблука. Доменика права, нужно уезжать. Все эти посиделки очень милы, конечно, и очень не хочется от них отказываться, компания отличная, но сил-то никаких нет! Нужно восстанавливаться, а потом будут и посиделки, и компания. И свидания, которые с осторожностью.

Она вышла в гостиную, улыбнулась Себастьену и подала ему руку.

— Пойдёмте, я готова.