Охотник на мафию. Часть 1 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 60

- Что у вас, Воуэлл, твориться, чёрт побери? – раздался голос адмирала.

- Подлётное время пятнадцать минут, - снова заверещала рация.

- Заткните этого болвана! – проговорил голос адмирала.

- Несанкционированный запуск противокорабельных ракет, сэр, - проговорил в микрофон Воуэлл.

- Хрена себе вы устроили учения, генерал.

- Не я был инициатором, сэр. Это же русские, сэр. Им нельзя было верить.

- Не засирайте эфир, генерал, - с явными нотками презрения в голосе сказал командир авианосца.

Если учесть, что в сторону авианосца, на котором находилось командование группировкой летело восемь крылатых ракет с общим зарядом восемь тысяч килограмм, голос адмирала был на удивление ровный.

На какое-то мгновение в рубке установилась абсолютная тишина, прервавшаяся взволнованным шёпотом авиадиспетчера:

- С-с-с... Сэр, авакс подбит. Он исчез с радара.

- Я подбит, катапультируюсь!

- Катапуль...

- Ч-ч-ч-что это? – едва слышно спросил генерал.

- Наши истребители, сэр, - прошептал Сингх. – Сработали два ПЗРК «Оса».

Лейтенант не успел договорить, как раздался пистолетный выстрел. Тело генерала Джона Воуэлла рухнуло на палубу боевой рубки русского корабля, медленно погружавшегося в пучину Южно-Китайского моря. В перипетиях событий никто не обратил внимание, на то, что автоматика балансировки уже давно набрала полные танки, а сейчас выливала воду из цистерн правого борта, открыв все кингстоны.

«Новороссийск» и «Минск» почти синхронно завалились на левые борта. Минут через сорок-пятьдесят как-то неловко боком ушёл под воду тяжёлый авианесущий крейсер «Минск». «Новороссийск» смущал своим килем крутившихся вокруг него американцев несколько дольше, но тоже, в конце концов, затонул, уйдя на глубину кормой вперёд.

[1] В 1993 году певец Михаил Шуфутинский, незадолго до этого вернувшийся из эмиграции, записал песню под названием «Третье сентября». Автором текста стал Игорь Николаев, музыку написал композитор Игорь Крутой.

[2] Наиболее ярким проявлением этого процесса, по Марксу, стала массовая экспроприация крестьянства (т. н. «огораживания»), начавшаяся в конце XV века и достигшая наибольшего размаха в XVIII веке, в эпоху английской промышленной революции, когда она приобрела форму массового грабежа населения, санкционированного властью и законами.

[3] «Легенда»- советская/российская система глобальной спутниковой морской космической разведки и целеуказания силам ВМФ, эксплуатировавшаяся в 1978—2006 годах. Система позволяла отслеживать и прогнозировать тактическую обстановку в мировом океане и передавать информацию в реальном времени на корабли, подводные лодки и наземные пункты.

Глава 30

- Ну, вы будете жрать, или нет? – послышался голос капитан катера, явно пародирующего Василия Алибабаевича из «Джентльменов удачи».

Оба полковника обернулись. Александр Бабкин смотрел на них, выглядывая из дверей кормового салона и улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба.

- Я не могу смотреть на его улыбку без боли в зубах, - скривился Мамаев.

- Да. Он до неприличия жизнерадостен в последнее время.

- И он думает, что обедами и шашлыками от нас отделается.

- Ага! – саркастически хмыкнул Кобелев. – Хрен ему на воротник. Впахивать будет по полной программе. И не позднее завтрашнего дня.

- Даже так?! - удивился Мамаев.

- Именно!

- Клиент созрел?

- А куда ему деваться? – спросил сам себя Кобелев и, хмыкнув, добавил. - С подводной лодки...

- Да? Всё-таки решили там его окучивать?

- А где ещё? Мы не «контора». ИВС или «тюрьмы» у нас нет. На конспиративных квартирах с людями не поработаешь... Вот и приходится прятаться по очкурам.

- Ты бы сводил меня на экскурсию. Сколько слышал про ваши секретные подводные лаборатории, а ни разу не был.

Кобелев аж задохнулся от возмущения.

- Чего это ты мог слышать про наши секретные лаборатории?!

- Так ничего и не слышал, - успокаивающе махая руками, затараторил Мамаев. – Ничего не слышал... Кроме того, что они есть. А сколько их, две или три, и в какой бухте стоят, ничего не знаю.

Кобелев показал кулак.

- Ну, так вы, это... Пошли уже... Шашлык стынет и водка греется, - просительно проговорил Сан Саныч.

- И вправду, - встрепенулся Мамаев. – Что-то мы с тобой запизделися.

Осень в этом году Владивосток радовала теплом. Тайфуны проходили то южнее, то севернее, лишь изредка задевая город «крыльями». Море прогрелось так, что в бухте, где стоял на якоре катер Сан Саныча, плавали огромные серо-прозрачные медузы. На одну такую, диаметром больше метра, Мамаев решил встать. Естественно, медуза не удержала восмидесятикилограмового мужика (да и не хотела) и лопнула. Мамаев потом долго отмывался от кисельно-желейной массы.

Сейчас он поедал хорошо приготовленный шашлык, почёсывал обожжённое стрекательными нитями тело - медуза оказалась не из безобидных - и слушал, как Кобелев вербует капитана.

- Ну, ты же видишь, Саша, что твориться в Датском королевстве. Наши руководители, даже если бы и хотели, не могут ни вздохнуть, ни пёрднуть в сторону зарубежных партнёров. А от нас требуют конкретной работы и, естественно, новых людей.

- Не, Слава, ну его нахуй. Я что-то разочаровался в нашем государстве. Жириновские всякие, Чубайсы... Ну их на хер. Да и ваши отцы-командиры... Довели страну до цугундера.

- Ехё ге догеги, Фафа, - с полным ртом мяса прошамкал Мамаев.

- Ну, так скоро уже... Давайте лучше выпьем. Отстань, Слава.

Они ещё выпили, и некоторое время предавались поглощению жаренной на углях свежайшей баранины, раз за разом опрокидывая в себя водочку, наливаемую в семидесятиграммовые рюмки из бутылки, стоявшей в ведёрке со льдом. В пластмассовом, правда, не в серебряном.

- Ты, Саша, не правильно понимаешь политику партии и правительства, но мы сейчас не об этом. Пусть каждый из нас останется при своей точке зрения. А ты, Вячеслав Иванович, не правильно ставишь задачу и расставляешь приоритеты.

Мамаев смачно цыкнул дырявым зубом и посмотрел на приоткрывшийся в изумлении рот Бабкина.

- Поясни, - «исполняя выпившего», проговорил Кобелев.

- Ой, да ладно тебе, Иваныч, придуриваться, - махнул на него ладонью Мамаев. – Ты всё в шпионов играешь, а люди бабки зарабатывают.

Мамаев с удивлением посмотрел сначала на капитана, а потом на Кобелева.

- У него и фамилия подходящая, Бабкин, - сказал он задумчиво.

Капитан непонимающе перевёл взгляд с Мамаева на Кобелева.

- Да ну вас! Вы, как кот Базилио с лисой Алисой. Подписывать всё равно ничего не буду. Что надо-то?!

- А контракт с зарубежной фирмой? – ухмыляясь, спросил Мамаев.

- Какой контракт? С какой фирмой?

- Судоходной.

- Чего? Какой-какой?

- Фирма базируется в Гонконге. Контракт капитана, цена пять тысяч долларов в месяц. Английский знаешь?

- И китайский, - задумчиво и тихо проговорил капитан. – Подзабыл было, да с китайскими туристами наблатыкался за год.

Он снова недоверчиво посмотрел сначала на одного, потом на другого «вербовщика».

- Что-то вы мягко стелете.

Мамаев, словно бы безразлично, пожал плечами и, снова «цыкнув» зубом, прополоскал рот водкой и проглотил. Кобелева передёрнуло. Капитан сглотнул вслед за Мамаевым и закашлялся.

Кобелев встал и пару раз стукнул капитана по спине.

- Да, ну тебя! – извернулся из-под его руки Бабкин. – Лёгкие выбьешь.

- Зуб сломал, - сказал Мамаев, нащупывая у себя во рту языком сломанный зуб. – Треснул, блять. Прямо вдоль. Вот, сука!

- Нехрен жадничать, - усмехнулся Кобелев. – Килограмма полтора сожрал.

- Да я б такого шашлыка и два сожрал. Вкусный! Ты его в чём мариновал?

- У меня сбор трав особый. С Кавказа ребята возят.

- Смотри, отравят, или наркоту подсыпят.

- Армяне... Вроде, не должны...

Капитан сидел задумчивый, явно что-то мозгуя.