Задача вторая: освободиться! (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 18

— Законы генетики не отменить — вырождаются ведьмаки, с каждым поколением всё страшнее и страшнее становятся, — спокойно сказала Надежда. — Уж мне есть с чем сравнить. Но им на это плевать, до тех пор пока колдовскую мощь могут наращивать. А сила от близкого скрещивания только возрастает. Вот и результат. Имеем то, что имеем. Им бы, по-хорошему, к ведьмам из людей бегать, кровь разбавлять, но они, напротив, только усугубляют ситуацию. И уж сколько им про эту проблему говорили — они её в упор видеть отказываются. Устраивает их всё.

Я медленно попыталась разомкнуть веки, но всё тело по-прежнему было налито свинцом. От усилия аж устала. Нормально вообще?

— И что дальше делать будем? — примирительно спросила Саша.

— Выживать, бороться, держаться друг за друга, — твёрдо ответила Тимея. — Хорошо бы ещё знать, что там у них творится и что они планируют… Эх, поговорить бы с Маирой. Ивовы неплохо держатся, а вот она последнюю неделю сама не своя. И в круге повисла. Что-то там нечисто, знать бы что…

— Вряд ли она поделится, — с сомнением протянула Эльвира.

— А что, если её разговорить? Напоить настоечкой, чтобы язык развязался… — протянула Саша.

— Подленько, конечно, но в крайнем случае можно попробовать, — ответила Тимея. — Терять-то нечего. Пойду-ка я по лазарету прогуляюсь, посмотрю, кого куда определили.

— Тимеюшка, давай лучше я схожу. Не расскажет тебе Маира ничего, а вот со мной авось и поделится, — раздался голос Надежды. — Обещала я прабабке твоей приглядывать за тобой, бедовой, но вечно ты головой лезешь в любую гильотину. Мало тебе угрозы лишения дара, ты и тут в школе неприятностей себе отхватила вместо того, чтобы тихонько отсидеться и экзамен сдать.

— Хорошо, Надежда. Может, так и будет лучше, — на удивление покладисто согласилась Тимея. — И спасибо вам. И за Лейлу, и за доброту, и за помощь.

После того как скрипнула и закрылась дверь, воцарилась тишина.

Утомлённая, я снова уснула, чтобы очнуться ночью во вполне сносном состоянии. По крайней мере, тело слушалось, голова хоть и гудела, но терпимо.

Вокруг было тихо, рядом спала Тимея, вытянувшись на ряде составленных стульев и трогательно сложив ладошки под щёку. Чёрные волосы свисали почти до самого пола. На неё я смотрела с нежностью. Вроде и годится мне в матери, а чувствуется настоящей боевой подругой.

Я покашляла, но она не проснулась. Пить хотелось ужасно, артефакт тянул на себя силы, а в черепной коробке поселился жирный и очень наглый комар, который не только звенел, но иногда ещё и матерился по-матросски. Ну до чего ж невоспитанное насекомое!

Тимею пришлось пнуть. Вернее, пнуть я попыталась, а вышло просто ногой чуть дотронуться, на что моя ночная сиделка лишь недовольно засопела и устроилась поудобнее.

— Тимея…

Попробовала позвать, но горло так пересохло, словно я до этого ела песок стаканами. Неимоверным усилием воли, буквально цепляясь зубами за воздух, я поднялась с кровати и на шатающихся ногах дошла до тумбочки с бутылкой. Открытая и надпитая, она явно принадлежала кому-то из девочек, но меня сейчас такими мелочами было не смутить. Присосавшись, я влила в себя пол-литра, как в сухую землю. Туалет нашла только со второй попытки. Набрала воды в бутылку из-под крана, уселась на фаянсового друга и предалась простым жизненным удовольствиям.

Пила маленькими глотками, чтобы не только нахлестаться воды, но и утолить неуёмную жажду. Когда мысли более-менее пришли в порядок, я поняла, что не звонила сегодня Артуру. Надеюсь, что в беспамятстве я провалялась один день, а не два. Но в любом случае выйти на связь нужно срочно.

К счастью, рюкзак нашёлся в палате.

Включив телефон, я выяснила, что время три часа ночи, а у меня семь сообщений о звонках.

Пока я раздумывала писать или звонить, телефон сам завибрировал в руках.

— Алло, — сипло выдавила я.

— Лейла, что случилось?

— Артур, я жива, всё хорошо. Но горло саднит, не могу говорить. Давай лучше спишемся?

— Хорошо. Жду сообщения.

Пришлось писать обо всём произошедшем. Головная боль сначала мягко мазнула затылок, затем чуть сдавила виски, а после навалилась с такой силой, что пришлось закрыть глаза и считать вдохи-выдохи. Артуру написала, что позвоню завтра.

Тимея от всех моих телодвижений даже не шелохнулась. Тоже мне сиделка! Тут хоть святых выноси, дрыхнет, как в последний раз. Под её присмотром уже бы семеро сдохли. Захватив и нежно приобняв бутылку с водой, я завалилась на постель и снова вырубилась.

Проснулась на рассвете, когда сизый свет окутал комнату, расплескав по ней чернильные тени. Дышалось легче, вроде бы даже ничего не болело. Тимея недовольно спала на стульях, и вид у неё был настолько забавный, что я не удержалась от смешка.

— Тимея? — голос вроде тоже перестал походить на покойницкий.

Ведьма фыркнула и отвернулась. Нет, ну точно кони двинешь, пока её добудишься. Пришлось встать и погреметь вещами. Ноль внимания.

Вздохнув, я отправилась на свидание со своим новым фаянсовым приятелем, мы вчера друг другу так понравились, что стоило бы углубить знакомство. Сил хватило даже на то, чтобы ополоснуться. Кстати, ни белья, ни одежды на мне не было, только тонкий халат подозрительно казённого вида.

К моменту моего возвращения уже рассвело, а Тимея всё ещё спала. Посмотрев на часы, я всё-таки разбудила подругу.

— Доброе утро! Хочу еды и информации.

— Доброе? Издеваешься? — ведьма поднялась со стульев и попыталась размять шею. — В моём возрасте спать на стульях противопоказано. Это строго до десяти лет можно делать без последствий для позвоночника, — проворчала она.

— Не брюзжи. Дрыхла ты очень даже неплохо, я полночи тебя дозваться не могла, пришлось самой за водой идти.

— Ничего, физкультура тебе на пользу.

— А если бы мне по-настоящему плохо стало? — с обидой спросила я.

— У меня чуйка на такие вещи. Раз спала как убитая, значит, всё хорошо. Так, я в ванную, а ты пока одевайся. Вещи вон там. Только футболка, считай, на выброс. Одни кровавые ошмётки остались. А юбку Эльвира отстирала.

Футболка, а вернее кофточка с коротким рукавом, сшитая из нежного однотонного шёлка, была размотана на нитки. Судя по дыре в испачканных кровью лохмотьях, припечатало меня знатно.

Расстегнув молнию на груди, я обнаружила у себя пониже правой ключицы здоровенную болячку в сияющем круге тёмно-лилового синяка.

Бюстгальтер тоже был в сопли. Ну что за невезуха? Один забыла у Волкова в машине, второй пал в неравном бою с подонком Арским. Такими темпами домой придётся ехать, радуя окружающих природными данными. Они у меня, конечно, были вполне выдающимися, но я к такому как-то не привыкла. В смысле, не привыкла общественность радовать.

Первым делом мы с Тимеей отправились ко мне в комнату, где ждал очередной неприятный сюрприз. В моих вещах явно кто-то ковырялся. Всё стояло на местах, но ощущение чужого присутствия не отпускало.

— Тимея, ты можешь проверить комнату на следилки? Тут, кажется, кто-то был.

Ведьма прошлась по небольшому помещению, зашла в ванную, провела ладонью по стенам.

— Сейчас ничего вроде бы нет, но да, поисковые заклинания запускали. Интересно, чего хотели?

— Понятия не имею.

Оставалось только радоваться, что книжка лежала в рюкзаке. Туда, кажется, никто не догадался заглянуть, пока я валялась в отрубе. Или девочки помешали.

На завтрак мы пришли в числе самых первых. На нас косились остальные, столовая гудела, но пока что никто активных действий не предпринимал. Эльвира с дочкой и Саша подтянулись почти сразу. Мы сели за самый дальний столик, и подруги принялись удовлетворять моё любопытство.

— Маира в лазарете, сильнейшее истощение, — начала Тимея. — Надежде она лишь кратко рассказала, что сексуальные аппетиты ведьмаков давно выходят за рамки того, что она считает нормальным и приемлемым… Но отказать им не может, поэтому ждёт окончания школы, жалеет о том, что с ними связалась. В то же время считает, что из-за нашего неповиновения парни злятся сильнее и поэтому ведут себя с ними особенно жестоко. В общем, тут ничего нового — во всём виновата Лейла. Завьялова запретила Арскому колдовать и повесила блокиратор. Запрет на две недели. У остальных — на неделю. Ильяр исходил яростными соплями, убеждая, что ты сдохла. Утверждал, что после прямого попадания Разящего копья ещё никто не выживал. Сучёныш. Ты бы видела его харю, когда он узнал, что ты жива. Чуть не лопнул от возмущения, обмудок косноязычный.