Вик Разрушитель 5 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 18

— А метеориты с иным набором химических и физических свойств облагодетельствовали людей магией? — я посмотрел на старика и увидел, что его глаза из бесцветных стали серыми.

— Да, так и есть. Магия — порождение чуждых нашей вселенной энергий, — кивнул он.

— С камнями все понятно, спорить не буду, — я сразу воспользовался паузой в разглагольствованиях старейшины. — Но человек — не метеорит. Каким образом появился живой антимаг?

— Возьми эту книгу, — Яков Сидорович протянул мне фолиант, оказавшийся настолько тяжелым, что я едва его не выронил. Одна обложка, обтянутая мягкой шелковистой по ощущениям кожей, весила половину книги! — Считай, это мой подарок тебе, внук. Компенсация за обиду.

— Подарок? Теперь это моя книга?

— Твоя. Но постарайся, чтобы ее не увидел Брюс, — старейшина хищно улыбнулся, показав довольно крепкие еще зубы. — Убить не убьет, но сделает все возможное, чтобы забрать такую ценную вещь. Или так заболтает, что сам отдашь. Знаешь, кстати, как она здесь появилась?

— Даже не представляю.

— Ее принес с собой Мамон. Книге тогда уже было лет триста. А это копия, которую изготовили в начале двадцатого века с оригинала, потому что он уже рассыпался от ветхости. Успели переписать. Учти, что сначала переводили с латинского на глаголицу, а уже потом — на современный русский, после реформы господина Шахматова[1].

— Вы весьма осведомлены о таких тонкостях, — удивленно ответил я.

— Можно подумать, перед тобой сидит чурбан с глазами, — проворчал старик, ничуть не обидевшись. Развлекается разговором со мной, ну и пусть. Лишь бы не проверял мои антимагические способности, как Булгаков.

— Спасибо, Яков Сидорович, — отблагодарить старейшину уже стоило хотя бы за такой подарок. Я старался выбросить из головы мысль, что передо мной сидит человек, чья жесткая воля или упертость наравне с недальновидностью круто изменили мою жизнь. За это он был наказан отцом и отстранен от ведения дел Рода, что уже являлось справедливым по отношению к матери и ко мне. Раз Глава не убил старейшину и даровал ему жизнь, пусть и с большими ограничениями, то я подавно не имею права требовать наказания больше того, что уже есть.

— Изучай, пригодится, — отмахнулся Яков Сидорович. — Тебе говорили, что ты похож на Добра?

— Говорили.

— Родная кровь не водица, — старейшина усмехнулся. — Ладно, ступай. А то отец нервничает, аж досюда его аурная волна шибает. Думает, я тебя против него настраиваю.

Он нажал на кнопку, лихо развернул коляску и покатился в темный угол под мерное жужжание двигателя.

— Шторы задернуть? — спросил я, вставая.

— Оставь, — донесся голос старейшины. — И уходи.

2

Отец и в самом деле ждал меня в гостиной, монотонно расхаживая из угла в угол. Я спустился вниз уже без книги. Не таскаться же с такой тяжестью по дому, вызывая у домочадцев зависть, и не зная, как они отреагируют на подобный подарок. Вдруг фолиант нельзя выносить за пределы усадьбы, потому что он является ценнейшим артефактом семьи Мамоновых? С другой стороны, это личный подарок владельца. Ведь никто из Рода не увлекается алхимией, в чести пестовать Стихии, чистую магию.

— Зачем тебя старейшина к себе звал? — излишне резко спросил он, увидев меня. Прав был дед: отец и в самом деле волновался.

— Знакомились, — меня покоробило такое отношение. Получается, родному сыну не доверяет? — Дед просто позвал к себе, интересовался, как живу.

— И все? — князь остановился на полдороге, взглянул с недоверием. — Никаких проверок на магию, хитрых вопросов, втирания в доверие?

— Да какой с меня толк? — усмехнулся я. — Нормальный дед, сразу сказал, что каяться за давнюю историю не намерен. Такому человеку веришь больше. Прямой и честный… Хоть и сволочь.

— Но-но! — сразу взъерошился отец. — Разговорился! Не забывай, кто для тебя старейшина.

Получилось двусмысленно.

— Не забываю, — я пожал плечами и пошел одеваться. Ведь мы договаривались посетить Источник для проверки некоторых моментов, вызывавших интерес у отца, дядьев и шамана Омрына. Натянув на себя куртку, я решил честно признаться: — Он мне книгу подарил. Сказал, что могу ею пользоваться. Ты позволишь ее забрать с собой в Москву?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какая книга? — отец надел зимнюю камуфляжную куртку.

— «Камень мудрых», — я не стал называть полностью, но ему было достаточно, чтобы понять.

Князь удивленно хмыкнул и заботливо поправил малахай на моей голове.

— Я видел своего батю с этой книгой в руках последний раз лет десять назад, а так она все время стоит на полке в его кабинете. Думаешь, она подходит для твоего случая?

— Дед сам не уверен, но кое-какие тезисы оттуда внушают надежду, что «Камень мудрых» даст хоть какое-то понимание о моем Даре.

— Н-да, Витьке бы не помешало с тобой пообщаться, — странно ответил отец, и сам же пояснил: — Совсем не умеет вести разговор, грамотно мысль не может подать. Вот как его подпускать к важным делам или переговорам, когда придет время? Оболтусом растет.

— На перевоспитание его, золото мыть, — пошутил я. Глава рода только усмехнулся. — Так ты не ответил мне насчет книги. Могу забрать?

— Бери, изучай. Для нас она не имеет никакого значения. Всего лишь антиквариат, который ни у одного Главы рука не поднялась выкинуть или продать. Даже странно, что она дожила до твоего появления, — отец призадумался о превратностях судьбы, ожидая, когда охранник распахнет дверь.

Мы вышли на улицу. Лицо сразу обожгло морозным ветерком. Небольшая поземка металась по открытому пространству, гоняя снежные хвосты по очищенным дорожкам.

— А где все? — удивился я, не заметив никого из родственников. Даже дядьев не было.

— Сделал так, чтобы делом занимались, а не глазели, как ты Источник укрощаешь, — рассмеялся отец. — Дядька Алексей с Антоном и Витькой поехали в Ленск. Надо решить вопрос с акционерами насчет открытия нового платинового прииска. Месторождение богатое, надо его развивать. Да и алмазами где-то поблизости пахнет. Там еще Ломакин одно время активно искал кимберлитовые трубки. В общем, пусть работают, уламывают, чтобы денежки вкладывали. Дядя Сергей по улусам и поселкам вояжирует. Вот когда уедешь в Москву, усадьба тоже опустеет. Ведь вся основная деятельность клана проходит в Ленске и Якутске. Там наш финансовый центр.

Отец похлопал меня по плечу, словно подбадривая. Когда мы подошли к гостевому дому, процедура пропуска внутрь повторилась до мелочей. Мощная дверь отсекла нас от посторонних, и пока отец задумчиво разглядывал алые блики Источника на стенах подвала, а я без колебаний сделал несколько шагов вперед, уверенный в том, что теперь Алтарь не будет столь агрессивен.

Кажется, Небесный Камень обрадовался, почувствовав меня. Сначала вверх рвануло пламя холодного огня, а затем его обвили гибкие крылья льдисто-голубых оттенков. Они слились в единое целое, на какое-то мгновение заиграв фиолетовыми всполохами и снова распались на две части. Я застыл, наблюдая за Источником, который подобно игривому щенку, вцепился в меня и окутал в кокон, отрезая от выхода. И что мне теперь делать? Чего ждать? В голове мелькнула мысль: это ведь самая настоящая инициация! Родовой Источник пытается разобраться с антимагией и вытравить ее. Или, как вариант, подстраивается под мои новые возможности.

Снова боль. Она возникла на кончиках пальцев и стала подниматься вверх. Это как своеобразный укол обезболивающим лекарством. Все немеет, невозможно двинуть ни руками, ни ногами. И я как будто превратился в ледяную статую, внутри которой мою жизнь поддерживает ласковый огонь. Ощутив на себе прелести магического вторжения, от которого не было спасения, я провалился в темноту.

Сначала показалось, что мне снова придется разговаривать с Геванчой, когда неведомая сила выплюнула изжеванное болью тело на каменистую поверхность какого-то холма. Пахнуло невероятной свежестью, где-то в районе уха тонко зудел комар, а пронесшийся ветерок затронул ветви карликовой березы, задрожавшей от такой бесцеремонной выходки.