Кайа. История про одолженную жизнь (том Пятый, часть Первая) (СИ) - Александр Коробочка - Страница 2

Нет! Все, хватит! Спать! Утро вечера мудренее.

Аккуратно закрыв заднюю крышку ВЭМ, отнес аппарат подальше от кровати, на всякий случай. А когда скинул с себя все то, что на меня было надето, и улегся в кровать, нацепив маску для сна, перед моими глазами встал этот вновь установленный компонент.

Не-е-ет! Тут явно нечто иное, нежели бомба, активирующаяся по включению аппарата. Устройство распаяли на пути к беспроводному сетевому адаптеру, и тот, кто установил эту штуковину, учитывая то, как быстро и качественно это было проделано, вряд ли мог не заметить того, что я сделал с этим самым адаптером…

Усилием воли отринув от себя вообще все мысли, я принялся считать.

Один, два, три…

И, когда дошел до девятнадцати, практически погрузившись в сон…

Вскочив с кровати и сдернув с головы маску для сна, я в темпе вальса вновь надел на себя пижаму.

Я, должно быть, совершенно лишился разума, если, словно бы главная героиня из какой-нибудь компьютерной игрушки для девчонки-подростка, в жанре «квест», желаю разгадать очередную тайну в тот момент, когда в моем доме орудует натуральный диверсант. Если это маман за каким-то чертом велела установить в мою ВЭМ эту хреновину — прекрасно, играем дальше. А если нет…?

Вернув ВЭМ на письменный стол, я снова открыл ее корпус, не хило так вспотев, ибо ожидание возможного взрыва здорово бодрит.

При помощи камеры видеофона сделал виртуальное изображение «новообразования», дабы затем, ежели по поводу этой фигни мне ничего рассказать не сочтут нужным, самому попытаться выяснить, что же это все-таки за хреновина. После чего, оставив ВЭМ открытой, порылся в «контактах» и, найдя телефон теперь уже главного стража Семьи, совершил вызов.

— Доброе утро, Николай Семенович. — поздоровался я, когда абонент на «той стороне», не включая камеру, соизволил наконец-то ответить.

— Доброе, Кайа. — из динамиков раздался голос мужчины, чей сон был только что прерван. — Что у тебя стряслось?

Он явно собирался добавить: «на сей раз», но промолчал.

— Некто побывал в моей комнате пока я отсутствовала, и установил в мою ВЭМ неизвестный компонент…

Около десяти минут спустя, каморка на цокольном этаже.

Несколько больших мониторов на рабочем столе; ВЭМ; некая аппаратура, похоже, что для организации связи; два стула с высокими спинками и раскладушка, ну и плюс настольная лампа — вот и вся обстановка аскетичного помещения, в которое меня привел начальник стражи нашей Семьи, Николай Семенович Ушаков.

Этот, безусловно, теперь чертовски занятой мужчина, едва услышав мои слова, не велел идти досыпать свой сон, а приказал (именно так!) выйти из комнаты и дожидаться охрану в коридоре.

Охранники, один из которых нес в руке сумку, похожую на одну из тех, в которых развозят пиццу, примчались в ту же минуту и уточнили только: «где?» и, получив мой ответ: «на столе», проследовали (предварительно попросив отойти чуть дальше от двери) в указанном направлении. И через десяток секунд, один из них, тот, что был с сумкой, быстрым шагом унес мой «модернизированный» аппарат прочь.

Зябко обняв себя за плечи и поежившись, я наблюдал за тем, как он уходит.

А затем, когда я, что называется, одним глазом заглянул в свою комнату, где оставшиеся охранники производили некие следственные мероприятия, самолично явился Николай Семенович и поволок меня в свое логово…

— Барышня! — вернул меня в настоящее его голос.

— Я задумалась, извините. — ответил я, проведя рукой по волосам и отгоняя прочь воспоминания.

— Значит, привидение, да? Как вы узнали о…? — мужчина мотнул головой в направлении моей комнаты (охранник наверняка доложил о гипотетическом «привидении»). — Ниточку вешали, когда из комнаты выходили?

— Нет, мне подобное без надобности…

Я отрицательно помотал головой, ибо в подобных мелких фокусах из фильмов про шпионов не нуждаюсь, учитывая свою фотографическую память, которая, как и феноменальная способность к обучению, то ли досталась мне в наследство от прежней хозяйки тела, то ли вновь приобретенная практически мистическим образом особенность.

—…интуиция. — я пожал плечами. — А ей я в последнее время доверяю.

— Я понял. — главный охранник кивнул, задав очередной вопрос. — А ВЭМ? Про него вам тоже интуиция доложила?

Вновь отрицательно помотав головой, я поведал об ароматизаторе и запахе, исходящем от ВЭМ.

— И в этом, значит, вы тоже кое-чего понимаете… — постучав указательным пальцем по столешнице, произнес этот мужчина, имея в виду запах пайки, глядя в одну точку, где-то позади меня, а затем, очнувшись, добавил. — Но больше так, пожалуйста, не делайте барышня.

— Не делать как? — уточнил я.

— Не прикасайтесь к вещам, с которыми, по вашему мнению, не пойми кто мог сделать не пойми чего. — произнес этот мужчина и от его ответа по моему позвоночнику пробежал электрический разряд.

— Все-таки это бомба? — спокойным тоном, хотя никакого спокойствия не испытывал вовсе, поинтересовался я.

— Все то, что вам необходимо будет знать, вы узнаете от своей матушки, барышня. — мужчина пожал плечами. — Однако, пожалуйста, помните, что сейчас…

Он замолк, подбирая нужное слово. Было заметно, что главный страж не просто не выспался…ему явно нужно в отпуск.

— Время перемен. — пришел я ему на помощь.

Он лишь кивнул, добавив:

— Будьте, пожалуйста, бдительны… — он вновь застучал пальцем по столу, а затем произнес. — Вам подготовили спальню на цокольном этаже.

На этом наш диалог завершился и я, велев себе ни о чем более не размышлять, потопал в указанном направлении. Туда, куда в прошлый раз меня в бессознательном состоянии доставила Лера.

Спальня на цокольном этаже, несколькими минутами позже.

Один, два, три… — улегшись в кровать и приказав системе выключить свет, я, закрыв глаза и расслабившись, принялся считать. И дойдя до девятнадцати…

Сон…

11 января, Санкт-Петербург, особняк Семьи Филатовых, спальня Кайи, 17:02.

…пробуждение.

Когда, продрав глаза и зевнув, уселся на кровати, я, несмотря на то что выспался прекрасно, ощутил сильнейшее беспокойство, а затем, оглядевшись вокруг…

Моя постель оказалась в полнейшем беспорядке: две из трех подушек валялись на полу; простынь вся скомкана; а пододеяльник, даром что пошит из шелка, оказался и вовсе порванным.

А затем…я, что, ко всему прочему еще и описался?

Провел рукой по простыне. Все мокрое насквозь…

Запах. Нет, я не описался, это пот.

Вся кровать оказалась пропитана моим потом: матрас, подушка, одеяло… Все!

Я провел ладошкой по своему телу, липкий…

Обхватив голову руками, я принялся вспоминать. Вспоминать о том, что было ночью, ибо, учитывая случившееся вчера, мне вновь могли учинить медикаментозный допрос…

Нет, не то! Я зажмурился, отгоняя воспоминание о первом сне. Сне, в котором, как это ни странно, я был мужчиной, а подобные сны перестали мне сниться сразу, едва только оказался здесь…

А вот следующий сон…

Я крепко зажмурился, силясь вспомнить, что же видел в том сне, а затем…

Я дернулся всем телом! Матушка! Нет, не оттуда и не бывшая мачеха, а моя нынешняя приемная родительница! Видение одного порядка с тем, когда мне привиделась родная мама Кайи.

Из памяти всплыл образ симпатичной высокой рыжеволосой женщины с мученическим выражением на лице и на моих глазах появились слезы…

А затем образ мамы исчез, и…

Филатова Женя, одетая в свой легкомысленный халатик. Ее лицо словно бы постарело на двадцать лет и выражало невыносимые боль и страдания, а на ее руках, которые она протягивала ко мне и с которых стекала кровь, покоился очевидно мертвый младенец…