Табу (СИ) - Felis Marian - Страница 14

Оказаться на мушке у Соньки “Золотой ручки” не хотел никто.

Я была готова рискнуть, чтоб только посмотреть на крах Машки и её глупой затеи.

— Хочу деньжат поднять, — с улыбкой призналась.

Вся троица заулыбалась, а Софья снова принялась лопать пирожки.

— Где ж ты была? — заворчала женщина. — Мы уже почти свернули лавочку. Но, к счастью, для тебя местечко найдётся. У нас до круглой суммы не хватает ставки на двенадцать тысяч, ты как?

— А, давайте, — ляпнула и замерла вместе с присутствующими.

Сумма была не то что бы фатальной для меня. Но лишаться денег просто так было бы верхом безумия. Для такой суммы всегда имелась более разумная статья расходов. Например, кредит.

— Ох, — женщина приосанилась, поправила платье и одним махом допила кружку с чаем. — Поставить можешь, конечно, но у меня комиссия девять процентов, можем округлить до штуки. Согласна?

Сокрушённо кивнула. Отдать тысячу Созановой просто так? Нет, на это я не была готова. Жаба душила. И всё же выхода не оставалось.

— Тогда неси деньги, — величественно махнула пирожком главбух, отчего капуста из выпечки вылетела и шлёпнулась на стол.

Я сбегала в кабинет за кошельком и притащила две шуршащие оранжевые купюры и три голубых. Потные ладони Софьи схватились за бабло и шустро спрятали в ящик стола.

— Значит, ты ставишь двенадцать тысяч, проценты мне, — пропела женщина и вздохнула. — Вот если бы все так ставили! У нас пока и сорока тысяч вместе с твоей ставкой не наберётся, а договаривались на пятьдесят. Надеюсь, в течение дня донесут.

Не понимала, зачем ввязалась. Ставки и азарт ко мне относились мало. Я любила тишину, спокойствие и сериалы. Может, просто желание забрать часть денег Машки и посмотреть в её наглые глаза затмили разум?

— А вы про Борщёва ничего не слышали? Он в хорошем настроении? — как бы невзначай уточнила. — Что вообще происходит?

Пока главарь банды точил очередной пирожок, Тамара соизволила ответить на мой вопрос.

— Происходит вот что, — таинственно прошептала она и оглянулась на дверь. — Борщёв узнал, что ваш начальничек расстался со своей пассией. В тот же день, как они подписали контракт. И сейчас активно настаивает на том, что это работе не мешает. А наш Семён Михалыч, святой человек, бегает сюда и советуется. Ему вроде бы очень понравился Кирилл, да и всем в офисе. Только он всё равно считает, что такого человека нужно убрать из компании. В общем, он в раздумьях. Коршунов к нему уже раза четыре за сегодня бегал, и всё без толку. Лишь хуже делает.

Тяжело сглотнула и представила, что же может случиться со мной в таком случае. Конечно, Колобок ценил меня, как сотрудника, но не настолько, чтоб мучиться от выбора. В моём случае он бы без зазрений совести завалил меня работой с головой, начал проверять все отчёты и в итоге попросил уволиться.

— Вот так номер, — прошептала с грустью.

— У тебя-то как на личном? — гаркнула Софья Сергеевна. — Светка рассказала про развод.

Светлана?! Вот зараза! Я бы могла ожидать такое от Машки, могла предположить, что всё это — стечение обстоятельств. Или что сам Макс столкнулся с бухгалтершей и наплел всего с три короба. Но Калашникова?!

— Да всё отлично, место уже занято другим, — с глупой улыбкой соврала. Тамара Алексеевна в этот момент посмотрела на меня так, будто знала правду — хитро и лукаво.

В кабинете высокой трелью зазвенел телефон, и вся бухгалтерия мигом погрузилась в работу, настойчиво помахав мне рукой.

А мне только оставалось молиться и ждать, что пронесёт. Что злость и обида Машки улягутся на больничном. Но уже следующим утром я поняла, что буря только набирала обороты.

Глава 7

В пятницу вечером я собиралась встретиться с бабулей и прошвырнуться по магазинам. Она с радостью согласилась, хоть и удивилась такому решению — бывший муж меня никуда не выпускал. Но ба ещё не знала о том, что мы не вместе, что подписали бумаги о разводе. Что наглый бывший муж пытался разинуть варежку на мою крохотную квартирку.

Я собиралась рассказать. Честно пыталась. Но после свадьбы со своим пятым мужем бабуля так порхала, так светилась и пела, что портить ей настроение я не решилась. Отложила до лучших времён. А в начале недели она крупно поссорилась со своим суженым, даже жила пару дней в гостинице. Тогда я поняла: вот оно подходящее время.

С Калашниковой решила поговорить тет-а-тет, не по телефону и без лишних свидетелей, поэтому заскочила к ней до начала рабочего дня.

— Ничего не хочешь сказать? — ворвалась в кабинет, руки уперла в бока и грозно насупилась. — До меня дошла информация, что ты растрезвонила о моём разводе!

Блондинка, доселе спокойно жевавшая батончик, закашлялась и затарахтела:

— Я это могу объяснить, честно! Вот тебе крест! — достала из-под блузки китайскую бижутерию и потрясла ею в воздухе.

Мотнула головой и села на мягкий стул.

— Помнишь, ты после развода слегла на неделю, пока весь шоколад в округе не кончился? Мы тогда обнесли все ближайшие пышечные, скупили все круассаны в городе, чтоб твою печаль залечить. Ты была как амёба, и на всё забила. Так вот мы с Машкой обивали пороги вашей бухгалтерии, чтоб они нарисовали тебе отпускной. Ваша главная отказала. А когда Маха свалила, я на общей лестнице стала обзванивать знакомых врачей, чтоб отмазать тебя хотя бы по болезни. Помнишь, Игоря Кошкина? Лысый, пухлый, нос картошкой, глаза поросячьи. Вот я с ним почти договорилась, правда он хотел сходить со мной на свидание за это. К счастью, обошлось, тут-то меня ваши два кашалота и зажали в углу. Ну, я сглупила, совсем забыла про это дурацкое правило, и рассказала всё, как есть. Они обе были возмущены поступком твоего бывшего и сразу отпуск тебе накалякали. Я не специально, правда!

— То есть, — шокированно уточнила, — они уже полтора месяца знают?

Подруга только и смогла, что удручённо кивнуть.

— Возьми, съешь, — подсунула мне темную шоколадку и подорвалась к чайнику Светка. — Я тебе сейчас с мятой сделаю, как ты любишь. С домашней, из деревни!

Она налила кружку, и уже через пару минут меня отпустило. Раз уж бухгалтерская гвардия выдержала полтора месяца, значит, будет молчать и дальше.

Облегчение приятной волной окатило с ног до головы. Уходила от Ланки я с полными руками сладких припасов и спокойной душой.

Пятница обещала быть интересной. У нас намечалась видеоконференция со столичным клиентом, и я, как и всегда, являлась ответственной. С самого утра ушла настраивать аппаратуру, проверять связь, готовить материалы. Решила по просьбе Коршунова сократить список участников, да и вообще проредить проекты, так как некоторые люди занимали бюджет, но при этом не делали ровным счетом ничего.

В плане всегда рядом со мной стояла Машка — в качестве помощницы и заместителя. Эдакий запасной план. Но в этот раз я её вычеркнула. Оставила только себя, начальника, дизайнера и разработчика. Всех остальных из рассылки исключила.

Ближе к обеду, когда вернулась в опен-спейс отдела, наткнулась на недовольную Машку. Она полыхала от ярости, недобро стреляла глазами и задирала свой напудренный нос. Даже не поздоровалась. Белова не на шутку разозлилась. И я, чтоб сгладить конфликт, сообщила в чате нужным людям о начале созвона через полчаса и сбежала. Чтоб не случилось ничего дурного.

Только дурное уже поджидало за углом.

Для переговоров у нас был отведён отдельный кабинет: самый светлый, с видом на небольшой сквер. В центре стоял овальный стол, вокруг рассредоточились стулья. В углу притаился стол с компьютером, на стене висел огромный проектор, над ним — камера.

Я закрыла окна, чтоб яркий солнечный свет не мешал разговаривать, разложила планы с информацией по проекту и текущей встрече с клиентом на столах и экстренно побежала к принтеру, ведь не хватило экземпляра.

— А вот и вы, — в маленьком коридоре, у самой двери, меня перехватил Борщёв. Наигранно весёлый, в цветастом спортивном костюме, ведь по пятницам можно было являться в свободной форме одежды. Он оскалился и тяжело вздохнул. — Я к вам, Эвелина Павловна, с плохими вестями.