Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк - Страница 61

Вейлар, пошатываясь, выбрался из-под сломанной бизани, правой рукой сжимая левую. Уголок его мозга подумал, что рука была сломана почти так же сильно, как и его флагман, но не то чтобы в данный момент это имело большое значение.

Он с горечью понимания в глазах увидел, как черисийский галеон снова изменил курс. Он качнулась назад, снова возвращаясь обратно на фордевинд, а его рангоут опять повернулся, словно управлялся одной рукой. Он наклонился к ветру, поддаваясь его давлению, а затем ускорился, и он увидел, как над его брамселями расцвели марсели. Они упали, как занавески, затем затвердели, когда были выбраны шкоты и брасы, и «Судьба» пронеслась мимо «Архангела Чихиро».

Вейлар обернулся, ища «Благословенного Воина».

Он знал, что капитан Мантейн, должно быть, был застигнут врасплох неожиданными манёврами черисийцев по меньшей мере так же сильно, как Абат и он сам. «Благословенный Воин» почти автоматически изменил курс, когда «Судьба» открыла огонь, развернувшись в западном направлении, как и было первоначально запланировано. К сожалению, это была единственная часть первоначальных договорённостей Вейлара, которая сработала так, как планировалось. Хуже того, ни «Судьба», ни «Архангел Чихиро» не были там, где он ожидал их увидеть, когда планировал свою первоначальную тактику. Теперь «Благословенный Воин» находился далеко к юго-западу от своего первоначального маршрута… и «Судьба», двигаясь на северо-северо-запад, уже направлялась к тому, чтобы пройти за его кормой — причём с преимуществом погодных условий — вместо того, чтобы оказаться лицом к лицу с обоими её противниками сразу.

Батарея правого борта черисийского галеона ещё раз полыхнула огнём и загрохотала, когда он пронёсся мимо «Архангела Чихиро», направляясь к своей второй жертве. Фок-мачта, уже ослабленная потерей штагов, которые когда-то вели на корму к исчезнувшей грот-мачте, упала за борт, оставив «Архангела Чихиро» совсем полностью без мачт. Корабль безумно и пьяно завертелся, неописуемо закручиваясь в штопор, когда внезапная потеря всего его рангоута и такелажа уничтожила любые остатки устойчивости, только для того, чтобы грубо застопорится от резкого столкновения с обломками, всё ещё прикреплёнными к его борту порванными вантами. Лейтенант Мартинсин, который каким-то образом всё ещё был на ногах, выкрикивал команды, направлял группы своих выживших моряков убирать обломки. Мелькали и стучали топоры, перерубая запутавшиеся снасти, сражаясь за освобождение корабля, в то время как другие моряки и морские пехотинцы вытаскивали рыдающих, кричащих или молча корчащихся раненых из-под обломков.

Проходной залп «Судьбы» добавил ещё больше разорванных и изломанных тел к его жестоким потерям, но было очевидно, что «Архангел Чихиро» стал для черисийского судна не более чем второстепенной проблемой. Флагман Вейлара представлял собой разбитые руины, так сильно искалеченные, с таким количеством убитых или раненых, что с ним можно было разобраться в любое время, когда бы он не подвернулся «Судьбе» под руку. В данный момент у врага были более важные заботы, и челюсти Хейрама Вейлара сжались от чего-то гораздо худшего, чем боль в сломанной руке.

Он хорошо знал Томиса Мантейна. Если во всём теле Мантейна и была хоть капля дрожи, Вейлар никогда не видел даже намёка на это, а «Благословенный Воин» уже менял курс. Его парусной команде не хватало отточенной точности «Судьба», а корабль, к несчастью, повернул на свой новый курс, и его паруса хлопали и гремели в знак протеста. Этот манёвр смог отвернуть корму от врага, прежде чем «Судьба» смогла забрать его, как «Архангела Чихиро», и его орудия правого борта демонстративно выстрелили. Тем не менее, каким бы храбрым и решительным, несомненно, ни был Мантейн, неуклюжесть, с которой его корабль вышел на новый курс, только подчёркивала, насколько велика была разница между уровнем мастерства его команды и уровнем команды черисийского галеона, приближающегося к нему. Его не просто превосходили по вооружению и весу; его превосходили по уровню, и часть сэра Хейрама Вейлара жалела, что у него оставались целые мачты и сигнальные фалы. Он хотел бы приказать Мантейлу выйти из боя и уносить ноги.

«Или сдаться», — признался он себе с мрачной, ужасной честностью, наблюдая, как корабль сэра Данкина Аэрли набрасывается на свою новую добычу, как охотящаяся виверна. — «Он не может оторваться — не может убежать от неё или избежать её. А так как он не может…»

Новый раскат грома прокатился по ледяному послеполуденному морю, когда черисийский галеон, такой же безжалостный, кракен изображённый на штандарте Армаков, развивающемся на его бизань-рее, снова открыл огонь.

VII. Архиепископский Дворец, Город Тейрис, Провинция Ледникового Сердца, Республика Сиддармарк.

.VII.

Архиепископский Дворец, Город Тейрис, Провинция Ледникового Сердца, Республика Сиддармарк.

Это была самая холодная зима, какую только мог припомнить Жасин Кахнир… как бы он не старался.

Кахнир был худощавым человеком, и Бог потратил очень мало жира, когда создавал его. В результате он обычно чувствовал холод сильнее, чем многие другие, и всегда думал, что его назначение в архиепископство Ледникового Сердца, в горах Сиддармарка, было доказательством того, что у Бога и Архангелов есть чувство юмора.

В последнее время смеяться над этим, казалось, становилось немного труднее.

Он стоял, смотря из окна своего кабинета на втором этаже своего дворца в городе Тейрис. Это был не такой уж большой дворец, к каким обычно относили такие вещи великие лорды Матери-Церкви. Если уж на то пошло, Тейрис, несмотря на свой неоспоримый статус крупнейшего города провинции Ледниковое Сердце, на самом деле был не более чем крупным городком по стандартам более богатых и густонасёленных провинций.

Жители архиепископства Кахнира, как правило, были бедными, трудолюбивыми и набожными. Большая часть ограниченного богатства, которым могло похвастаться Ледниковое Сердце, поступала из шахт провинции, в которых, к сожалению, добывали не золото, серебро, сапфиры или рубины, а обычный уголь. Кахнир ничего не имел против угля. На самом деле, по его мнению, он обладал гораздо большей внутренней ценностью, чем любая из этих более дорогих безделушек, а уголь Ледникового Сердца был хорошим, полностью сгорающим антрацитом. Это был… высококачественный продукт. Продукт, который можно было использовать для целей, которые, как он был совершенно уверен, одобрил бы Бог. Который обеспечивал бы дома отчаянно необходимым теплом в разгар зимнего льда и снега. Продукт, с которым как минимум несколько владельцев литейных заводов здесь, в Сиддармарке, начали экспериментировать, превращая его в кокс в подражание нынешней черисийской практике.

И всё же были моменты, когда архиепископ мог бы пожелать чего-нибудь более яркого, немного более соответствующего тщеславным желаниям этого мира. Чего-то, что обеспечило бы его работящим, трудолюбивым прихожанам большую отдачу. И при этом, несмотря на всё, что мог сделать Орден Паскуаля, не отправляло бы слишком многих из этих прихожан в могилу с «чёрными лёгкими[5]» раньше времени.

Губы Кахнира скривились от этой мысли, и он покачал головой.

«Конечно, ты хочешь этого, Жасин», — отругал он себя, хотя эта ругань была мягкой, так как её жёсткие края стёрлись из-за частого повторения. — «Любой священник, достойный своей шапки и скипетра, хочет, чтобы его люди жили дольше, здоровее и богаче! Но будь благодарен Богу, что Он, по крайней мере, дал им уголь для добычи и возможность доставить его на рынок».

Эта мысль привлекла его внимание к каналу Тейрис, сейчас уже замёрзшему, который соединял город с рекой Серой Воды. Серая Вода была судоходной — по крайней мере настолько, чтобы по ней могли ходить баржи — по большей части своей четырёхсотмильной протяжённости, хотя были несколько мест, где требовались шлюзы. Она соединяла Ледяное Озеро, расположенное к северо-западу от Тейриса, с Ледниковым Озером, в двухстах милях к юго-западу. Оттуда могучая река Сиддар текла шестнадцать сотен миль, извиваясь змеёй через последние горы Ледникового Сердца, затем через предгорья провинции Шайло и через Старую Провинцию вплоть до столицы самого Сиддара. Это означало, что баржи с углём из Ледникового Сердца можно было сплавлять по рекам прямо до Сиддара, где его можно было загружать на борт каботажных судов и океанских галеонов для отправки по всему миру.