Милорд и Сэр - Федорова Екатерина - Страница 20

Итак, они понеслись вправо.

Где-то через полчаса гнедой перешел на ровную рысь. Серега решил уже было, что конь устал, но спустя несколько мгновений из темноты вынырнул силуэт коня со всадником и тюкообразным вздутием на крупе. Черный жеребец стоял совершенно неподвижно. Леди Клотильда. Ждет его? Значит, он-таки прощен?

Черный жеребец беззвучно развернулся, когда Сереге до него оставалось не больше метра. И, равномерно топоча, двинулся по дороге дальше. Не обращая никакого внимания на послушно трусящего следом Тишайшего.

Значит, все еще не прощен, вздохнул про себя Серега. Интересно, чем все-таки больше всего обижена прекрасная леди – тем, что он не прислушался к ее предложению и спас от смерти незадачливого куроеда, или тем, что в качестве объяснения выдвинул не совсем приличные мотивы? Последнее, скорее всего. Ну и ладно, не погибать же бедняге-оборотню только из-за того, что милейшая леди Клоти страдает отвращением к зоофилии – в отличие от многих других благородных и “приятных во всех отношениях” дам. Вот уж действительно – во всех. Вообще, иногда полезно почувствовать себя одним… одной из многих. Пускай учится быть членом общества во всем, в том числе и в сексуальных пристрастиях.

Вот он, например, никакого отвращения к подобному не ощущал. Только любопытство и, пожалуй, отчуждение. Чужая жизнь, чужие нравы. Интересно было бы посмотреть со стороны, попредставлять, как это все могло бы быть – человек обращается в лиса и живет… хм, и ощущает себя при этом зверем. Но стать участником подобного действа он лично все же не согласился бы. Или согласился? Нам, девственникам, как-никак терять нечего, кроме цепей своего девственного незнания…

Интересные складываются коллизии, размышлял, покачиваясь в седле, Серега. В своем мире был книжным мальчиком, которого все время как-то “забывали” приглашать на вечеринки, где, в полном соответствии с общепринятыми нормами, и происходило знакомство его сокурсников с понятием “половая полноценность”. Денежный запас для каких-то других мероприятий на эту тему у него был слишком мал. В дворовые компании не был вхож. Так что куда ни кинь, всюду клин. То есть был клин – в смысле знакомства со взрослыми потребностями. В той, прежней его жизни…

А в этом мире он был… он в свое время считался здесь менестрелем. А теперь и вовсе числился в герцогах. Стоял выше простонародья, таким образом. Эти обстоятельства, надо полагать, придавали ему определенную сексапильность в облике и во взгляде. И в замке Балинок-Деде не меньше двух раз ужасно симпатичные служаночки вели себя несколько странно – мягко говоря, просто провоцирующе. До него это дошло намного позже, когда уже и сам замок Балинок-Деде скрылся за “шеломянем”, как писывал один так и оставшийся неизвестным автор… М-да… Просто уму непостижимо, как он мог посчитать случайностью расстегнутую до самого пояса блузу. Которую потом, кстати, принялись нарочито медленно застегивать прямо у него на глазах. То и дело меняя позы. А он, дурень, просто взял да и сбежал из того тупичка. Правда, в тот момент он был занят поисками только что потерявшегося Мишки. Известного ему ныне как мальчишка-король Зигфрид. Но до этого-то, до этого! Была еще та девица, которая якобы мыла полы на лестнице как раз возле отведенных им с леди Клотильдой покоев. Возможно, она действительно их мыла – по совместительству, так сказать. Повернув зад к выходу из Серегиной комнаты, а юбки подоткнув так высоко, что…

Судя по всему, в этих диких местностях он легко может получить некоторые, крайне необходимые ему, познания во вполне определенной области человеческих отношений. Еще один повод здесь подзадержаться, тем более что сэр Монтингтон Скуэрли клятвенно обещался возвернуть его на родимую Землю в ту самую минуту, из которой он и был изъят. Опять-таки если он здесь задержится и если только им удастся посадить малыша Зигфрида на принадлежащий ему трон (где ему самое и место, как верно выразился старичок-лесовичок), то и леди Клотильде это весьма и весьма поможет. И в смысле выживания (кто его знает, может, вредный старче и не врал про грозящую ей погибель и свою возможность помочь ей – такая уж здесь метафизика вместо физики), и в смысле ее жизни вообще тоже поможет – все-таки будет спасительницей и, э-э… сажательницей на трон самого короля. “Сажал на трон царей и на соломе спал…”

В общем, обстоятельства складываются пока благоприятно. Несмотря на то что проблемы перед ним абсолютно неразрешимые. До сих пор, конечно, ему до странности везло. Так что будем надеяться на лучшее. Где сказано, что барона нельзя как-нибудь убить? Вот в его мире, например, и получше охраняемых людей, бывало, убивали. Если пораскинуть мозгами, то возможности есть всегда: стрела из какого-нибудь окна, кирпич на голову.

Главное – найти потом какой-нибудь замок, где его… их примут в качестве гостей. И где обязательно должны найтись служаночки…

М-да, хмыкнул про себя Серега. Стоит только человеку заделаться благородным герцогом, и мышление у него разом перерождается в самое что ни на есть простонародное.

– Сэр Сериога! – довольно мрачно вклинился в его раздумья не слишком-то приветливый глас леди Клотильды. – Ваш… пленник оживает. Я бы сказала, вполне оправился от своих ран. И он, кажется, жаждет свободы. Отпускать будете? Или все ж таки сначала шерстку попросите?

Серега подъехал поближе, посмотрел на оборотня, уже начавшего предпринимать попытки сесть прямо, а не просто болтаться тряпкой на лошадином крупе.

– Милорд, – прохрипел тот, – опять вы… Рю мортале ин фатум…

Серега пожал плечами и вопросительно посмотрел на леди Клотильду.

– Заколдованная смертельная дорога в судьбе, – все так же мрачно перевела та. – Иными словами, ваше сиятельство, именно ваше присутствие в его жизни и приводит к столь крупным для него неприятностям. Предположительно – Бог хочет от него, чтобы он что-то сделал для вас, посему и сталкивает вас с ним все время, да еще и ставит все время его самого в зависимое от вашей милости положение. Пользуйтесь, ваше сиятельство…

Наверное, бес его попутал, или обрывки прежних, отнюдь не пуританских мыслей еще кружились в подсознании, потому что он сказал:

– В смысле беготни в лисьем облике по полям? Только если вместе с вами, баронесса.

Клотильда, выдохнув сквозь зубы что-то очень скверное (на тему смерти и мужских, хм… достоинств, которым место исключительно в лапах Сатаны), спихнула беднягу-оборотня прямо на землю и умчалась в ночь, громким топотом своего коня спугнув какую-то ночную живность из-под соседнего куста. Стайка зверюшек размером с земных кроликов, но, в отличие от них, с огромными светящимися в темноте глазами, бегучим ковриком прошелестела по земле и исчезла в ночном лесу.

– Зря вы так с девушкой, милорд, – охая от боли, сквозь зубы прошипел оборотень. Падение на землю с высоты Клотильдиного жеребца явно не способствовало улучшению его многострадального здоровья, скорее, наоборот. – Она премилая особа… очень хорошего рода. И с очень хорошо поставленным ударом, так что зря, зря…

– Не боись, выживу, – несколько легкомысленно отозвался Серега, и оборотень тотчас откликнулся с нехорошей интонацией:

– Да уж вижу… Гадость сказали вы, милорд, а отвечать за нее пришлось моим бокам.

– Сожалею, – слегка для приличия смутившись, ответствовал Серега, на деле не ощущавший и малейшей тени раскаяния, – не попадайся мне часто на дороге, и все тут. И у тебя будут бока целы, и у меня проблем с Клоти будет меньше.

Оборотень, сидя на земле, задрал голову и посмотрел Сереге в лицо пронзительным, странно светящимся в темноте взглядом:

– Ни черта вы не сожалеете, милорд.

Зрачки у него были вытянутые, как у кошки, и светились зеленовато-фосфорным свечением.

– Да ладно! – в сердцах ответствовал герцог Де Лабри. – Ну не сожалею. Шерсти мне твоей тоже не надо – носи ее на себе. До сви… нет, лучше прощай, и – просьба у меня к тебе такая огромная – не попадайся нам больше на пути, ладно? Сам видишь, дама нервничает, а у нее, у этой дамы, привычки самые нехорошие. Вечно в глаз дает так, что и уши по пути отваливаются. И будь добр, уйди с пути моего коня. Мне еще эту дамочку догонять…