Моё имя (СИ) - Соболева Анастасия - Страница 35

Несколько секунд, борясь с неудобствами, доставленными шляпой, я вглядывалась в глаза друга, размышляя над тем, стоит ли ему рассказывать. В итоге пришла к тому, что мне всё-таки нужно кому-то выговориться, а во всём мире не найти человека, которому я доверяла бы больше, чем Нату.

— Ты только не волнуйся, ладно? Потому что я действительнов порядке, — увидев, что мои слова его только насторожили, я решила больше не тянуть. — Сегодня ночью Пандора пыталась меня убить.

Слушая рассказ о последующих событиях и о том, что именно я задумала, Нат становился лишь мрачнее и задумчивее. Желая не пропустить даже малейшей детали, он присел на землю рядом со мной, а к тому времени, когда я закончила говорить, уже таращился на меня, как на сбежавшую из психбольницы. К тому же не могу отрицать — он имел на это право.

— Да ты, наверное, свихнулась! Шанс того, что останешься в живых к завтрашнему утру — не больше десяти процентов!

— Десять, думаешь? Весьма неплохо. Когда я решила пройтись центром города, выбранного на Жатву, мой шанс выжить был меньше трёх, — установив крепкий зрительный контакт, я продолжила с твёрдостью в голосе, — тем не менее, я всё ещё здесь.

— Ада, я знаю, что ты особенная, — начал Нат, потихоньку опуская глаза к земле, — но в чём-то Глэдис всё-таки права: насколько бы ты не была особенной — всё равно остаёшься человеком. В этот раз тебе может и не повезти.

— Я никогда не полагалась на везение, Нат. Я не верю ни в богов, ни в судьбу. Я всегда верила лишь в себя. И буду верить и дальше. До сих пор я жива лишь благодаря этой вере. Вере и ненависти.

В воздухе повисло гробовое молчание.Несмотря на то, что обычно я любила посидеть с Натом вот так, в полной тишине, сейчас отсутствие каких бы то ни было звуков до боли давило на подсознание. Поняв, что Нат не собирается разрывать эту пелену, я решила, что нужно как можно скорее взять на себя инициативу.

— Эй, да ладно тебе. Не нужно делать столь мрачное выражение лица. Король уже привязан ко мне и, уверена, так просто не убьёт. Даже если ему приведут неоспоримые доказательства моей вины — до этого не дойдёт. А я тем временем просто обязана подтолкнуть его к действию. Мне нужно попасть на бал Анжей, чего бы это ни стоило.

— Хорошо, только дай мне вникнуть в ситуацию ещё раз, ладно? Ты покинула дворец с разрешением, но не вернулась туда, когда следовало, и за это тебя, скорее всего, нарекут предателем…

— Не «скорее всего». Даю руку на отсечение, что так и будет. Лудо и Пандора подключат всё своё красноречие, дабы убедить Сирила в том, что я была шпионом или же убийцей. Вот же ж ирония… ведь так оно и есть.

— Ладно, давай дальше, — бросил Нат, окинув меня осуждающим взглядом. — Ты разлеглась на самом видном месте, так что найти тебя не составит труда. Но почему ты так уверена в том, что король прилетит за тобой лично, а не просто вышлет карательный отряд? Если он посчитает тебя предателем, то это вполне возможно…

— Он этого не сделает. У меня нет доказательств или аргументов, но он поступит иначе. Моя женская интуиция твердит именно это.

— Однако почему нельзя было просто поговорить с королём во дворце? Рассказать о покушении Пандоры, попросить помощи…

— Сделай я так — и он тотчас потеряет ко мне интерес. Нет, Нат, тут нужно действовать хитростью. Сирил потеряет Аду Норин, а потом вновь обретёт. И будет готов бросить к её ногам целый мир после этого.

— Говоришь так, будто доверяешь ему… — фыркнул Нат, после чего его взгляд смягчился, и он тяжело вздохнул. — Ещё ребёнком ты всегда попадала во всякие заварушки. Сначала я думал, что это из-за неуклюжести, но вскоре понял, что большинство из них были тобой же и подстроены. Каждая твоя, на первый взгляд, безумная идея в итоге оказывалась гениальной. Так что и сейчас мне ничего не остаётся, кроме как поверить в тебя и довериться, верно?

Не услышав моего ответа, Нат продолжил.

— Интересно, наступят ли хоть когда-нибудь времена, в которых мне не придётся за тебя волноваться?

— Не считаешь, что эти времена были бы слишком скучным? — ответила я вопросом на вопрос, уверенная в том, что услышу согласие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет, — к моему удивлению, сказал Нат, — эти времена были бы самыми лучшими.

Атмосфера вокруг нас становилась всё тяжелее и тяжелее, ну а я совершенно не хотела вновь начинать играть в молчанку. Поэтому, практически не думая, чуть ли не выкрикнула вопрос, давно засевший в моей голове.

— Так что ты делал в Аксилле с Глэдис? — вдруг поняла, что неосознанно сделала ударение на «Глэдис», но было уже поздно что-то менять.

— Всё не так, как ты думаешь…

— Да я ничего… — осознав, что в мыслях образовалась чёрная дыра, я запнулась на полуслове.

— Ты ведь помнишь, что относительно недавно Глэдис, как и её отец, стала нашим шпионом? Она добывает информацию, работая на шахтах близ Аксиллы. В основном — сплетни стражи, но и они многое значат. Раньше Глэдис использовала жучков, чтобы связываться с нами, но после того, как её отца схватили, эксили усилили охрану и стали повсюду рыскать в поисках шпионов. Когда мы не получили сообщения в назначенный день, то подумали, что что-то могло произойти и тут же направились к ней на выручку. Как оказалось, она просто придерживалась осторожности. Через доверенное лицо Глэдис передала нам сообщение с просьбой увидеться в Аксилле для обмена информацией. И вот я здесь — встретил тебя, никак того не ожидая.

— Но почему на встречу пошёл именно ты? Ты, предводитель «Красного пламени», единственной группы сопротивления, что доставляет эксилям проблемы. Ещё немного, и на тебя охоту объявят, а ты вместо того, чтобы последовать примеру Глэдис и соблюдать осторожность — идёшь прямо в логово врага! Да и вообще: как эта идиотка пришла к выводу, что встречаться в Аксилле будет безопасней, чем послать моего жучка?!

Я поняла, что сорвалась на крик, но угрызений совести совсем не чувствовала. В голове крутилась лишь одна чёткая мысль: ну что за идиоты!

— Ада, я прекрасно знаю о рисках. Но она только что потеряла семью! Пойми и ты меня правильно — я просто не мог её бросить, должен был успокоить. Никто бы не справился с этим лучше меня. И Глэдис далеко не идиотка, пусть иногда и ведёт себя по-идиотски. Думаю, она повернула всё таким образом лишь для того, чтобы увидеться с кем-то родным и, возможно, доказать самой себе, что в этом огромном и жестоком мире вовсе не одинока.

— Эгоисты ничуть не лучше идиотов, Нат, — сказала я, про себя отметив, что кто может знать это лучше, чем такая эгоистка, как я.

— Знаешь, Ада, — ехидно заулыбался мой друг, — мне тут кажется, что кто-то очень сильно ревнует.

— Правда? Не волнуйся: Глэдис меня не интересует. У неё слишком сопливый характер. А у меня, как известно, аллергия на нытиков.

Несколько секунд Нат просидел с ничего не понимающим лицом, но после рассмеялся по-детски искренне и оживлённо. Я тоже улыбнулась, но не стала к нему присоединяться. Вместо этого про себя подумала, что смех друга очень похож на смех Сирила. Когда я нагрубила Пандоре при нашей первой встрече — он смеялся в точности так же. Да и потом… Сирил любит смеяться. Но, минутку: почему я вдруг вообще об этом вспомнила? Потому что смех Ната делает меня счастливой, а Сирила — злит до безумия? Об этом я подумала? Или нет?

— Ада, ты помнишь поверье об одуванчиках, которое родители наверняка тебе рассказывали?

— А? О чём это ты?

— Мы с моими в детстве часто выбирались на пикники, играли в бадминтон на таких вот больших и цветущих, усеянных одуванчиками, полянах. Помню, что всегда выигрывал и был очень счастлив от этого. Сейчас, я, конечно же, понимаю, что мне просто поддавались, но тогда относился к этому вполне серьёзно и действительно гордился собой. Каждый раз, когда такие пикники подходили к концу, я брал одуванчик и загадывал желание — «выиграть у папы с мамой и в следующий раз». После этого дул на него изо всех сил, дабы сорвать все цветоносные стрелки с первой попытки. Ведь по народному поверью, если тебе это удастся — желание обязательно сбудется.