Поход самоубийц (СИ) - Попов Илья В. - Страница 34

— Ты… ты подстрелила меня, шлюха!.. — взвизгнул он, корчась на полу и зажимая руками рваную рану чуть выше паха.

— Именно, — кивнула Птаха. Найдя у Коротышки пули и порох, она принялась перезаряжать пистолет. — Или ты думал, я пришла сюда вести с тобой светские беседы?

— Ты думаешь, убив меня, все кончится? — простонал Кройслер, оглядывая дрожащие пальцы, перемазанные собственной кровью. — У меня есть могущественные друзья — не та уличная шантрапа, люди с деньгами и связями. Они это так просто не оставят.

— Как говорил мой отец — срут и умирают все одинаково, что король, что нищий, — усмехнулась Птаха. Выстрелив в некогда миленькую мордашку Хохотуньи, и превратив его в одно сплошное месиво, Птаха одела ей на палец свое кольцо и положила в закоченевшую ладонь подаренный отцом амулет с гравировкой: «Любимой птичке».

— Я хотел предложить тебе занять место Логана, — Кройслер присел на полу, прислонившись к стене. Распахнутый халат обнажил бледное старческое тело, покрытое желтоватыми пятнами, и что-то похожее на меленькое червячка, так что Птаха брезгливо поморщилась и отвела взгляд. — Еще не поздно уладить дело миром — просто дотащи меня до знахаря, дай отлежаться пару недель и поговорим как деловые люди. Мы можем править Нимлерой вместе — только ты и я…

— В бездну этот город, — Птаха распахнула дверцы большого шкафа и оглядела ряды початых бутылок. — И тебя вместе с ним.

— Тупая бешеная сука! — прорычал Клойстер; когда Птаха начала лить ему на голову бесцветную едко пахнущую жидкость, он закашлялся: — Что… Что ты задумала? Нет, нет, нет! Ты не посмеешь!

— Уже посмела, — оскалила зубы Птаха и бросила в старика снятый со стола подсвечник.

Вопли горящего живьем Клойстера стихли, едва Птаха скользнула в скрытый проход и задвинула за собой каменную плиту. Прежде чем вернуться домой, она какое-то время петляла по кишкообразным проулкам, дабы сбить возможную погоню, и только убедившись, что никто ее не преследует, быстрым шагом направилась вдоль узкого проулка.

Внутри ее встретил только Рик, развалившийся в кресле с бутылкой в руке.

— Я уж думал, ты не вернешься, — с облегчением выдохнул он при виде закрывающей дверь Птахи. — Коротышка и Берта?

— Мертвы, — ответила Птаха. — Как и Клойстер. Где Алан? Где моя дочь?

— Я пытался его остановить, — понурил голову Рик. — Но сама понимаешь — в нынешнем моем состоянии со мной справилась бы даже Эм.

Подойдя к кроватке, Птаха обнаружила на аккуратно застеленном одеяле клочок бумаги. Развернув его, она прочитала: «Люди не меняются».

— Пока, Белани, до завтра! — выкрикнул Сепп перед тем, как хлопнуть дверью и нетвердой походкой отправиться вниз по улочке, мешая прохудившимися башмаками весеннюю грязь.

Та в ответ махнула грязной тряпкой и продолжила бесплодные попытки избавиться от бурого пятна на полу, оставшегося после одной короткой, но бурной заварушки, в ходе которой ей сломали совсем новенький стол, а зачинщику драки — нос и руку. Сам виноват — нечего было замахиваться на Белани, которая принялась выпихивать задир на улицу.

Мало-помалу посетители покидали «Тихую гавань», и вскоре в просторном зале, пропахшем жареным мясом и кислой капустой, остался только невысокий мужчина, скрывающий лицо за широким капюшоном.

Белани он сразу не понравился. Торчал здесь несколько часов и не сводил с нее внимательного взгляда — она чувствовала его буквально спиной — и за все это время не произнес ни звука. Даже когда какой-то залетный мордоворот — Белани до сего момента ни разу не видела его в своем заведении — явно ищущий приключений рухнул на скамью рядом и принялся допытываться до чужака, откуда такой молчун здесь взялся и чего столь дерзко пялится, он не произнес ни слова.

Белани уже было подумала, что вечер закончится очередной потасовкой — что-то зачастились они, уже третья за неделю — как незнакомец шепнул бугаю на ухо несколько слов. Тот покраснел, побледнел, громко икнул — а потом вскочил на ноги с перепуганной рожей, точно сидящий подле него человек вдруг превратился в демона, пробормотал несколько извинений и выскочил наружу, не допив свое пиво.

Отпустив помощницу, которая радостно упорхнула на встречу с очередным воздыхателем, Белани, повысив голос, произнесла:

— Мы закрываемся.

— Бутылку вашего лучшего вина.

— Ты глухой? Я же сказала — мы…

Увидев на столе цельный золотой орен — круглый, совсем новенький, не обточенный ушлыми торгашами, готовыми удавиться за каждый волосок драгоценного металла — Белани умолкла и недовольно поджала губы. Как бы ей не хотелось поскорее избавиться от этого типа, однако в последнее время дела шли из рук вон плохо.

Из-за открывшегося на углу кабака, где, дабы привлечь пропойц, наливали по два стакана по цене одного, клиентов становилось все меньше — да и то, «Тихую гавань» обычно посещали простые трудяги, имеющие за душой в лучшем случае десяток медяков — поставщики драли втридорога, запасы исхудали, так что Белани даже не на что было залатать прохудившуюся крышу, которая вот-вот грозилась рухнуть на голову какому-нибудь бедолаге.

Вытерев руки о фартук и спрятав монету, Белани направилась было в сторону погреба, когда в спину ей донесся насмешливый голос:

— Самая опасная наемная убийца Семи Городов — владелица дешевенькой питейной. «Тихая гавань», да? Какая ирония. Интересно, как бы отреагировал Сепп, если бы узнал, что каждый вечер пиво ему подает печально знаменитая Птаха, за голову которой дают целое состояние…

Мышцы сработали быстрее мысли. Белани не успела еще даже осознать смысл слов незнакомца, как обнаружила, что прижимает нож к его горлу.

— Последний, кто так меня назвал… — прошипела Белани.

— Расстался с жизнью, — совершенно спокойно произнес странный гость. — Да-да, я в курсе, кто прикончил Коротышку, уличного короля всех нимлерских нищих. А заодно Большую Берту, Руха и других бывших «друзей» твоего отца. Быть может, выслушаешь меня, прежде чем перерезать глотку? Мы оба знаем, что ты способна сделать это еще до того, как я успею моргнуть глазом.

Белани кинула быстрый взгляд в сторону двери.

— Уверяю — я пришел один, — сказал незнакомец, точно прочитав ее мысли. — Я не законник и не работаю ни на кого из твоих бывших «коллег», если можно так выразиться.

— Чего ты хочешь? — напрямик спросила Белани.

— Помочь тебе найти Эмили.

Услышав про дочь, Белани не смогла сдержать громкого вздоха. Заметив быструю улыбку, мелькнувшую под капюшоном, Белани мысленно выругалась — если у незнакомца и были какие-то сомнения, после ее реакции они развеялись, точно дым.

— Если это какая-то шутка… — сказала Белани и медленно убрала нож.

— Ты убьешь меня. Я согласен, — кивнул незнакомец. — К слову — насчет вина я не шутил. Нам предстоит долгий разговор.

Не сводя с него подозрительного взгляда, Белани покинула зал, чтобы вернуться с запечатанной бутылкой и двумя бокалами.

Незнакомец не соврал. Проговорили они почти до рассвета. Одним махом осушив стакан, мужчина поблагодарил Белани за выпивку и покинул таверну. Она же заперла за ним дверь и отправилась в спальню. Выкинув из большого сундука всю одежду, побросав ее прямо на пол, Белани открыла потайное дно, достала вытянутый и положила его на кровать.

Пробежав пальцами по резному дереву, она аккуратно подняла крышку и провела ладонью по двум кривым кинжалам, лежавшим на алом бархате. Руны на стали приветливо вспыхнули, узнав хозяйку, по ее же телу пробежала крупная дрожь. Голубка и Колибри. Единственные друзья Белани, которые никогда ее не подводили.

Она не держала оружие в руках почти пять лет, но прохладные рукояти, выполненные из темного металла, легли в руки как родные. Признаться, Белани надеялась, что ей больше никогда не придется пускать Близняшек в ход… И вместе с тем — пускай даже и не признаваясь само себе — ждала этого момента.

Положив обратно один из кинжалов, Белани подошла к зеркалу и решительно отрезала длинную косу, что змеей свернулась у ее ног. Белани предстоит долгая дорога и длинная прическа будет только мешать. Следом она наскоро собрала дорожную сумку, положив лишь самое необходимое, надела высокие сапоги, крепкие штаны из грубой кожи, рубаху, куртку и залатанный плащ, укрывший перевязь с Близняшками.