Проклятье, с*ка! 1 (СИ) - Морале А. - Страница 37

— Ух ты ж, твою мать! — едва не выругалась она, обнаружив под одеялом голую себя. — Я ничего не помню… Ох и накидалась же я вчера! Голова трещит. Говорила же, нужно периодически практиковаться — навык теряется! А ты: «Прекращай пить, прекращай пить».

— Вообще ничего не помнишь? — пропустил я её ворчание мимо ушей.

— Руку убери, кстати! И где моя одежда?

— Какую руку? — На всякий случай уточнил я, нахмурившись.

— Свою! Которой ты меня за грудь лапаешь!

Точно! А я ещё думаю, что такое приятное, горячее и мягкое лежит в моей правой ладони. И ничего я не лапаю! И так левую руку отлежала мне, развалившись на ней, так ещё и права качает.

— Прости, на автомате, — изобразил я пожатие плечами и попытался убрать руку, прижимающую ко мне голенькое тельце Ольки.

— Верни обратно, бляха! — едва не свалившись с узкой кровати, зашипела она и опять закуталась в одеяло. — Да не на сиську же! Просто держи, чтоб я не упала. Так… Дай подумать, — принялась рассуждать Ольга и снова зашипела, как рассерженная кошка. — Руку убери, я сказала!

— Да ты определись уже!

— Держи меня за живот, что тут сложного?

— А ты не прижимайся ко мне задницей! — не остался в долгу я.

Оля посопела немного, для проформы, и снова шёпотом принялась вспоминать:

— Помню урывками. Сначала пили… Потом ты отвёл меня спать… Укрыл… Потом эта долбанная гроза!

— Долбанная?

— Да, я грозу боюсь с детства. Потом слезла с кровати, сбегала в туалет. Это помню. А потом забраться не смогла на второй этаж, не могла лестницу нащупать. Долбанная лестница!

— А голышом обязательно было ко мне ложиться?

— А вот этого я не помню. Просто… Всегда мечтала, когда наконец съеду из дома родителей, спать голышом. Наверное, одно на другое наложилось.

— Понятно, — вздохнул я.

— Макс! — осторожно позвала меня Оля.

— Что?

— А ты... Ты не воспользовался моментом? — затаив дыхание и активировав свой Дар, осторожно спросила она.

— Нет, не успел, — ехидно ответил ей и сразу смягчился. — Я только под утро обнаружил тебя здесь, да и очень крепко сплю, если честно.

— Спасибо, Максим.

— Кому-то из нас двоих противопоказано пить, и это точно не я, — язвительно заметил я. — Хорошо, что ты ко мне пришла, а не к кому-то из парней. Хотя, Ярик бы точно не стал отказываться — он парень горячий!

— Да пошёл ты!

— Давай уже вставай и одевайся, хватит тереться об меня и сиськи мять! Пригрелась она здесь.

— Да пошёл ты! — снова фыркнула Оля, легко спрыгнула с кровати, стянув с меня одеяло и укутавшись в него. — Я вообще-то не по парням! Ты забыл?

Она поправила растрёпанные волосы, скрутив их в хвост, достала из сумки сменную одежду, прихватила полотенце и обернулась ко мне:

— Я в душ, а ты буди своих собутыльников, а то проспят! — вильнула попкой и вышла из комнаты.

А фигурка и тело у неё просто отпад, особенно, когда она голенькая! Идеальная девушка. Погоди! В каком смысле не по парням? Ну не любит она их, это я помню, конечно. Ладно, потом задамся этим вопросом.

— Так, парни! — выкрикнул я, подскочив со своего места и громко хлопнув в ладоши. — А ну, подъём!

На построение мы не опоздали, как ни странно. Мои соседи по комнате достаточно дружно и бодро подскочили со своих кроватей, но затем так же дружно рухнули обратно, придерживаясь за больные головы. Зато вчера им было хорошо!

Растолкав их и отправив в душ, пошёл следом. Душевая нашлась быстро, я просто двигался по указателям и вошел в дверь с нарисованной на табличке душевой стойкой. Было не сложно. Скинул одежду в шкафчик и направился принимать водные процедуры.

А душ действительно был общий… Я и забыл слова Ольги. Ни перегородок, ни стеночек, ни кабинок. Просто несколько десятков душевых леек прикреплённых к стене с одной стороны и столько же с другой. По душевой расхаживали парни и девчонки, и лишь парочка таких же как я растеряшек, неуверенно глазели на обнажённых или прикрытых лишь полотенцами людей. Да уж… Почему-то это зрелище вызывает во мне бурю чувств и эмоций. Ладно, привыкну.

Увидел в дальнем конце Ольку, ещё раз оценил её ладную фигурку издалека, заметил несколько парней, откровенно пускающих слюни на мою соседку, и пошёл в противоположный угол. Странно, перед другими стоять голым и трясти «слоником» мне не стыдно, да можно сказать абсолютно пофиг, а демонстрировать наготу перед Олькой, почему-то некомфортно. Хотя сам видел её голой уже дважды. Странный выверт сознания.

Быстро принял контрастный душ и помчался на построение, не став никого ждать. Не маленькие, найдёмся как-нибудь. А не найдёмся, вечером встретимся в одной комнате. Нам ещё одну ночь кантоваться вместе.

Построение было торжественным. Я насчитал как минимум пять тысяч абитуриентов, хотя, возможно, ошибался в подсчётах. Людей было просто тьма! Мы выслушали речь ректора, познакомились с преподавателями и кафедрами, узнали неписаные правила и кодекс академии и, конечно же, правила и порядок сдачи вступительных экзаменов. А потом всем табуном двинулись в столовую. Ни Ольку, ни наших новых знакомых я не видел. Ну и ладно.

И ровно в девять часов начались экзамены. Я попал в аудиторию с такими же пятью сотнями претендентов, как и я, расселись в произвольном порядке, по своим отпечаткам пальцев вошли на учебных планшетах в систему и принялись проходить тестирование.

Пять часов без возможности покидать своё место и без права общаться и даже о чём-то спрашивать соседа. Рот не раскрывать, ничего не спрашивать, не перемигиваться, не петь, не настукивать — именно об этом говорил ректор.

Нарушители, те, кто пытался сжульничать или просто отлучиться в туалет, покидали аудиторию и больше не возвращались. Логика в этом была, наверное. Если те не можешь высидеть на месте и спокойно вытерпеть пять часов не нарушая правила — тебе в академии не место.

Пять часов! Потом короткий часовой перерыв, обед, смена аудитории зачем-то, какая-то странная рокировка, и снова тесты. Нелегко здесь! А я почему-то думал, что это будет лёгкая, ненапряжная и весёлая прогулка.

Экзаменационное тестирование закончилось после восьми вечера. Я наблюдал, как из аудитории, проклиная и ругая всё на свете, вываливались измотанные абитуриенты и побрели словно зомби. Кто в свои комнаты, кто в столовку на ужин, кто-то просто падал жопой в коридоре на пол и пустым взглядом смотрел в стену. Я бы, наверное, поступил как последние — привалился спиной к стене и полчасика посидел. Но! Живот урчал, а организм настойчиво требовал питательных веществ.

Столовую нашёл быстро. Взял себе картофельное пюре, куриную ногу, салат и компот. Много компота! Пить хотелось даже больше, чем есть. А спустя минут десять, как только во мне исчезла картошка и курочка, жизнь стала налаживаться. Жить стало веселее! Душ и спать — больше сил ни на что не осталось.

Хотя, некоторые парни с девчонками начали сбиваться в кучки по десять-двадцать человек, что-то подливать в стаканчики из-под полы, и за их столами начали раздаваться весёлые смешки и оживлённые шумные споры, меня это совсем не прельщало.

Ну-ну… А ведь завтра сдавать физподготовку. Кто-то из этих ребят явно переоценивает свои силы. Хотя, может, это я такой старый. В душе. И не тяну такие мероприятия. Или реально смотрю на вещи — погулять я ещё успею, а вот сдать второй раз физподготовку мне вряд ли позволят.

В комнату вся наша маленькая компания вернулась ближе к десяти, волоча ноги как старички. Словно сговариваясь, из одного коридора вышли Ярослав с Никитой, а из бокового прохода, ведущего в душевые, с полотенцем на голове выплыла уставшая Оля.

— Как всё прошло? — поинтересовался я у троицы, дождавшись их возле нашей двери.

— А! — коротко отмахнулся Никита и скривился. — Походу, мне жопа.

— Устал! — так же коротко ответил Ярик. — Хочу завалиться и спать. Никогда не думал, что скажу это, но даже пить нет сил, хотя желание забыться имеется.

— Всё нормально, — пожала плечами Ольга и покосилась в сторону Ярослава, — но если мне хоть один человек скажет, что выпивать перед экзаменами хорошая идея — я его прибью!