Справедливость (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 50

Пока Рома отходил от шока, вызванного попом (ровно секунду), тот уже, в принципе, задал (как ни смешно), самый грамотный вопрос. Который должен был решить две задачи, над которыми Рома и ломал голову по пути к фуре.

Первая задача — «проявить» эту четвёрку, но не вызывая, по возможности на агрессию. А вдруг это чекисты из антитеррора? В «маскараде», косящие под южан-иностранцев? А ты по ним стрельбу откроешь…

С ней поп, надо признать, справился изящно. Попутно: о том, что у четвёрки есть стволы, поп тоже сказал. (Хм… Да чему их в этой церкви таки учат⁈.. впрочем, как раз в приходы в мусульманских странах, видимо, и учат тому, чему надо…)

Вторая задача — отвлечь внимание. Стоявшие у фуры мужики в первую секунду, действительно, ошалело уставились на попа, даже не глянув на Рому с Карликом.

Ладно, берём слова обратно. Прости, батюшка; всё в тему.

Рома, выкинув на пальцах Карлику только тому и понятную пару команд, и отследив опустившиеся на мгновение веки Карлика (подтверждавшие, что он понял, и что команды будут выполнены любой ценой), вытянул вперёд и вбок ногу.

Чтоб перенести вес и занять единственное правильное (в данной ситуации) положение: чуть сбоку, чтоб чужаки были на одной линии (от единственного в тройке «своих» ствола), а «свои», наоборот, в сектор не попадали.

В этот момент поп, мать его, снова чудит!

У Ромы за долю секунды проносится масса ассоциаций (и невысказанных пожеланий, как в адрес всей православной церкви, так и в адрес отдельного попа), когда батюшка сильно толкает Рому в плечо.

Выталкивая с только что занятой единственно выигрышной позиции.

После чего отец Сергей (мать его), правда, говорит единственную понятную Роме и Карлику вещь.

Которая, попутно, никак не может быть понятной «гостям»:

— Полундра!

А когда по приоткрытой створке двери фуры, где только что стоял Рома, изнутри щёлкают три выстрела (глушак, бл*дь! На стволе того, кто внутри, глушак! — автоматически отмечает Рома), уже у Ромы отключается мышление и включаются только рефлексы:

— Карлик, наглухо!.. — выдыхает Рома в полсекунды, одновременно доставая свой ствол, убеждаясь, что Шарипбаев понял команду правильно и тут же взлетел в воздух ногами, на свою «коронку».

Когда Карлик, скорешившись с кое-кем из старшего призыва, часами (и месяцами) отрабатывал эту дичь в расположении (почти всё свободное время), остальные только смеялись.

Правда, партнёром Карлика был кое-кто из старшего призыва, потому дальше смеха матросы в критике «фанатов» не заходили.

Рома, в свою очередь, тоже только посмеивался: ну нашли два фаната друг друга. Ну и хер с ними. Спорт — не самое плохое увлечение, особенно в данной части. Ну и спорт, так сказать, был профильным. Так почему бы и нет…

Сейчас, то старое, почти детское и смешное увлечение Карлика пришлось как нельзя кстати: с такими бугаями именно он иначе бы не справился. А взлетевшие в воздух «летающими ножницами» ноги Карлика (как и он сам), и покатившийся следом вместе с Карликом по песку,ближе всех стоявший к нему, тип (кстати, почти успевший достать свой ствол), в сумме гарантировали: минус один.

Команду (надёжно вывести из строя одного) Карлик выполнил, не отходя от кассы.

Быстрее, чем Рома достал ствол.

Единственным доступным ему, с одной нерабочей рукой, способом. Учитывая почти полуторную разницу в весе: сам Карлик был ростом в районе метр семьдесят (или на сантиметр-два пониже), и весил соответственно.

А «убранный» им тип весом был хорошо под сотню. И ростом на полголовы выше Карлика.

Всё это Рома фиксировал не словами, а исключительно образами, не забывая главного: изготовиться и выстрелить первым.

Примечание:

https://www.youtube.com/watch?v=ajaLUGi2wZI

Глава 26

Несмотря на то, что события завертелись не просто быстро, а молниеносно, «гостям» не повезло больше, чем «хозяевам»: в отличие от первых, вторые успели подготовиться хотя бы психологически.

Вторым немаловажным фактором стало то, что во всех «методичках» (на самом деле — безликие листы из принтера, которые, как ни смешно, Хабиб должен был возвращать сразу после прочтения; с собой забирать ничего не разрешалось) говорилось: эта страна — сытая, осторожная, и полиция к активным действиям переходит очень неохотно. До последнего оттягивая момент применения силы (тем более — оружия), поскольку проблем в случае гибели гражданина у местного полицейского будет чуть ли не больше, чем если преступник сбежит.

На тех же листках указывалось, что в большой стране, лежащей севернее, всё ощутимо иначе: там полиция соплей не жевала (если верить всё той же информации), а на внешность Хабиба сотоварищи реагировала, как голодный пёс на кость. Там, кстати, Хабиб бы и не рискнул так геройствовать.

Но его маршрут Северной страны никоим образом не касался, а здесь, по слухам, всё всегда было более чем либерально.

На словах.

Поначалу Хабиб было решил, что трое неожиданно подошедших от ресторана орысов — члены какой-то местной организации, наподобие той, в которой подвизался и он сам. И подошли за обычным «угощением», либо небольшой мздой (чтоб не конфликтовать на ровном месте, долларов двадцать можно было отдать вообще не глядя).

Но повадки и глаза в одном их них выдавали явно полицейского или военного, причём с весьма определённым опытом. Второй был с перевязанной правой рукой и за полноценного противника не считался. Наверное.

Третий, который священник, казался самым неопасным, видимо, только поэтому Хабиб и позволил себе растеряться на секунду, когда именно священник по-русски (будь он проклят) попросил то ли документы, то ли объясниться. Деталей Хабиб не понял (сказалось незнание языка).

Но раздумья раздумьями, а команда Хабиба была сыгранной. И Актар, находившийся внутри, не услышав от Хабиба никаких условных сигналов, принялся исполнять предписанное (с его позиции, перестрелять орысов было проще. А тела в бескрайней степи можно по дороге спрятать так, что и за год не найдут. Если вообще найдут).

В течение какой-то доли секунды всё пошло не так.

Во-первых, одетый священником мужик оказался кем-то иным: другим не объяснялось то, что именно он вытолкнул орыса-«полицейского» из-под дверей фуры за доли секунды до того, как Актар успел выстрелить.

Одновременно с этим, именно этот же священник (снова неожиданность, теперь уже явно не случайная) явно отдал какую-то команду остальным. Поскольку в руке «полицейского» тут же появился пистолет, а третий орыс-коротыш, который с перебинтованной рукой, в полсекунды свернул шею Икболу, стоявшему рядом.

Взлетев в воздух ногами и как-то хитро извернувшись в полёте.

Единственной удачей группы Хабиба было то, что Рауф, остававшийся рядом, и остававшийся на ногах, «ошибку стрелка» совершать не стал: достать оружие он явно не успевал.

Верно оценив ситуацию, Рауф не стал даже пытаться этого делать. Вместо этого, совершая единственное возможное: шагнул «на ствол» «полицейского», сгрёб того в охапку вместе с его стволом и, одновременно с глухо прозвучавшими выстрелами орыса, повалился на Икбола и орыса-коротыша с перебинтованной рукой.

Не выпуская «полицейского» из объятий.

Давая самому Хабибу возможность достать ствол полностью.

Давая также Актару возможность вылезти из кузова и присоединиться к Хабибу. А на ногах в это время оставался один священник, который был вообще не вооружён.

Орыс-«полицейский» вместе с орысом-малышом всё ещё выбирались из-под Рауфа.