Не убоюсь я зла - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 16

– Ясно. Я такая глупая.

– Не глупая, просто ты не художник. – Он снова заулыбался, она молчала. – Слишком много для одного раза. Завтра нарисую фон. Сегодня раскрашу для тренировки. Затем попробуем сделать несколько стереоснимков на любом фоне. Ложимся рано. Рано встаем. Буду раскрашивать тебя для босса.

– Отлично, – согласилась она. – Но зачем раскрашивать меня дважды, дорогой? Если я должна быть завтра русалкой, то я могу лечь одна, тогда раскраска сильно не пострадает. Утром ты смог бы ее подправить, если что не так. И не надо будет рано вставать.

Он помотал головой.

– Для босса я буду раскрашивать тебя по-другому. Да и в любом случае, я не допущу, чтобы ты спала в краске.

– С моей кожей ничего не случится.

– Нет, дорогая. С твоей кожей ничего не случится, потому что я раскрашиваю тебя не часто, не сильно и не оставляю краску надолго – всегда проверяю, всю ли краску ты смыла и затем смазываю тебя. Но ты знаешь, и я знаю, и все знают, что бывает с девушками, которые слишком сильно красятся. Прыщики, угри, зуд, крапивница – ужас! Конечно, мы будем раскрашивать тебя для босса с ног до головы – но не очень часто. И будем отмывать тебя дочиста, как только ты придешь домой. Это обязательно.

– Хорошо, сэр.

– Так что отскребай старую краску, а я пока разогрею пиццу.

Через несколько минут она выключила душ и спросила из ванны:

– Что ты сказал?

– Забыл. Большой Сэм остановился неподалеку. Пицца готова.

– Отрежь мне кусочек, будь дорогушей. Что он хотел? Денег?

– Нет. Приглашает нас. В воскресенье. Целый день медитация. У Гиги.

Она вошла в комнату, все еще обтираясь полотенцем.

– Целый день? Только мы четверо? Или вся его банда?

– Ни то ни другое. Будет семеро.

– Дорогой, – вздохнула она, – я не возражаю, когда ты одалживаешь ему пять долларов, которые ты никогда больше не увидишь. Но Большой Сэм не шишка, он всего лишь мелюзга.

– Большой Сэм и Гиги делят все, что у них есть, Юнис.

– Теоретически все это так. Но самый верный способ разбить этот круг – не входить в него. Особенно – в круг из семи. Ты уже обещал прийти? Впрочем, я могу стиснуть зубы и улыбнуться, если ты считаешь, что я должна это делать.

– Нет. Я сказал ему, что спрошу у тебя и дам ему знать завтра.

– И что ты хочешь, чтобы я ответила, дорогой?

– Я скажу, что мы не придем.

– Дорогой, мне кажется, ты не ответил на мой вопрос. Есть какая-нибудь особая причина, чтобы мы пришли? Может быть, там будет какой-нибудь критик? Или дилер? Если ты хочешь пойти туда из-за Гиги, то почему бы тебе не попросить ее попозировать в дневное время, когда я на работе? Она сразу же прибежит, виляя хвостом – видела я, как она на тебя смотрела.

Джо покачал головой и усмехнулся.

– Нет, поверь мне, дева… я не дал окончательного ответа на приглашение Большого Сэма, потому что так и думал, что ты не захочешь пойти. Я тоже не в восторге от Большого Сэма – у него плохая аура.

– Ну, слава Богу! Впрочем, мне там лишь один раз было скучно. Я люблю наблюдать за людьми.

– Хватай пиццу, взбирайся на трон. Разрисую тебе ноги, пока ты ешь.

– Да, дорогой.

Она взобралась на кресло для модели, держа пиццу в обеих руках. Затем последовало длительное молчание, прерываемое лишь чмоканием и грязными ругательствами, которые разделяли периоды его довольства-раздражения. Никто из них не замечал этих звуков: Джо Бранка с головой ушел в эйфорию творчества, Юнис же была поглощена ощущением того, что ее лелеют.

Наконец он сказал: «Спускайся» и подал ей руку.

– Можно посмотреть?

– Нет. Сперва раскрашу ребра и соски. Нет, не поднимай пока руки. Хочу хорошенько их изучить.

– Как будто ты и так не знаешь каждую складку на них.

– Замолкни. Хочу обдумать, как раскрасить их завтра. Наконец он сказал:

– Я все думал, не слишком ли шокирует босса твое появление в одной нейлоновой набедренной повязке? Теперь я знаю, что надо делать.

– И что же?

– Я нарисую тебе бюстгальтер.

– Но не испортит ли он картину, дорогой? Русалки ведь не носят бюстгальтеров.

– Думал над этим. Рыхлая эмфаза. Сделаю его из морских раковин. Знаешь, из таких плоско изогнутых, слегка шершавых.

– Извини, дорогой, но я не знаю. В Айове не так уж много морских раковин.

– Не важно. Морские раковины подчеркнут эмфазу, все символы будут к месту.

– Он усмехнулся. – Хорошенькая моя, я нарисую бюстгальтер из морских раковин так, чтобы босс не мог понять, настоящий он или нарисованный. Он проведет весь день, размышляя над этим. Если он сломается и спросит, значит, я победил.

Она счастливо рассмеялась:

– Джо, ты гений!