Опасные манипуляции 3 (СИ) - "Роман" - Страница 38

— Добрый день, дамы. Не подскажите, как до милиции добраться?

Юное лицо работницы торговли растянулось в широкой улыбке:

— Ой, тоже мне, скажете — дамы!

Бабуля, видно, повидавшая жизнь, не повернув ко мне голову, сухо спросила:

— А зачем тебе милиция?

— Справочку надо получить.

— Какую? — бесцеремонно уточнила пенсионерка.

— Что я кошелек потерял.

— Не ходи, не нужна тебе справка. — старуха бросила на меня неприязненный взгляд серых, выцветших глаз: — Дорого тебе справка обойдется.

— Вы если не знаете, где милиция находится, то так и скажите.

— Дурак ты. — бабка хотела с досады сплюнуть, но сдержалась и хлопнув железной дверью с дверным глазком, вышла из магазина.

— Вы мужчина бабу Машу не слушайте, она того, странная, бывает, как скажет чего — никто ничего понять не может. А милиция там расположена — тонкая рука махнула в сторону коричневой поверхности, наглухо отделяющей помещение магазина от солнечного света: — Наверх, пройдете парк и налево, там здание в два этажа и плакат висит «Их разыскивает милиция».

— Спасибо, барышня, постараюсь найти. А чем торгуете? — я осмотрел полки за спиной вновь захихикавшей девушки.

Ассортимент товаров народного потребления впечатления не произвел. Брутально и скромно. Только выбор алкоголя поражал воображение, а цены на спиртное были, на удивление, скромными.

— А можно мне вон ту бутылочку? — я ткнул пальцев в высокую бутылку «Гавана Клуб», с золотистой этикеткой, которую я не видел много лет.

Девушка бросила на меня полный жалости взгляд, как будто молодая мама смотрит на трехлетнего несмышленыша:

— Не советую, качество не очень. Водочки лучше возьмите — пальчик ткнулся в ординарную бутылку «Русской», что можно было встретить от Смоленска до Находки, но по цене, почему-то, в два раза превышавшей стоимость пресловутого рома из солнечной Кубы.

— да нет, я ром хотел, думал — вдруг из старых запасов осталось. Водку не хочу, спасибо, попозже зайду.

— Заходите, буду рада — девушка продолжала лучезарно улыбаться, несмотря на то, что покупатель я оказался никудышный.

Отдел милиции — двухэтажное здание за запущенным сквером встретило меня несвойственной такому учреждению тишиной и пустотой.

— Товарищ дежурный, я опер из Города. К старшему лейтенанты Злобину приехал. Не подскажите, как его найти? — после долгого и бесплодного стука в остекление дежурной части, я разглядел, мелькнувший в полумраке плохо освещенной «дежурки», силуэт.

Из второй комнаты к стеклу шагнул мужчина в милицейской рубахе без погон и форменных брюках. Глядя куда то в сторону, мужчина спросил:

— Зачем тебе Злобин?

— Я говорю — в командировку приехал, к Злобину, по уголовному делу.

— Не знаю я, где Злобин. Нет его. И вообще, никого сегодня уже не будет. Завтра, в девять утра приходи, всех здесь найдешь.

— Тогда прибытие мне в командировочном поставьте — я сунул в узкую щель документ. Дежурный долго копался в столе, в поисках печати, потом долго что-то карябал на командировочном удостоверении, в завершении чего, громко хлопнул по бумаге каким-то штампом.

— И об убытии сразу поставьте, чтобы два раза не бегать — не логично попросил я, на что дежурный, долбанув печатью еще раз, буркнул «Сам заполнишь» и вернул мне документы.

Глава 19

Глава девятнадцатая. Горные тропинки.

Людмила Сомова.

Коля вышел из здания милиции и подошел к скамейке, где я играла с Никсоном и лежали наши сумки. Выглядел, всегда невозмутимый, милицейский капитан…растерянным.

— Что-то случилась?

— Люда, я не знаю, но что-то здесь не нормально. Я не могу объяснить, но что-то не в порядке.

Я оглянулась и недоуменно пожала плечами — обычный городок, что тысячами раскинулись по всей нашей Матушке: панельные дома, не ухоженность, полумертвое предприятие, когда-то обеспечивающее хорошими заработками все население.

— Любимый, давай найдем жилье и бросим там вещи. Как я понимаю, отель «Столица» здесь отсутствует.

— Мне сказали, что гостиница там — Николай подхватил сумки и двинулся в сторону автостанции, Никсон привычно пристроился у левой ноги хозяина, а я, радуясь погожему деньку, двинулась следом.

— Вот свободный номер — сотрудник местной гостиницы, молодой парень с потухшим взором, распахнул не крашенную фанерную дверь, со следами неоднократного выбивания замка. Комната была чистой. На этом ее достоинства заканчивались. Четыре кровати из дешевой деревоплиты, в прожженными и рваными матрасами, шкаф с висящей на одной петле дверцей и окно, одно из стекол которого отсутствовало, а второе, треснувшее, было аккуратно заклеено синей изолентой.

— А получше ничего нет?

— Нет, есть еще четыре номера, все одинаковые.

— Слушай, мы еще погуляем, вдруг что-то получше найдем.

— Как хотите — парень равнодушно захлопнул дверь «номера»: — только имейте в виду — я до семи работаю, потом ухожу домой.

— Как же постояльцы?

— Если заселитесь, то ключи от гостиницы выдам, а если никого нет — зачем я здесь буду ночью сидеть. Дома лучше, да и опасно…

— Что опасно? — Коля навострил уши.

— Нет, ничего, я не это хотел сказать — парень торопливо зашел в комнату дежурного и захлопнул дверь.

— Пойдем, солнце, что ни будь получше поищем — Николай придержал тяжелую металлическую дверь, пропуская меня на улицу: — куда пойдем?

— Вон видишь, женщины стоят? — я махнула рукой в сторону импровизированного рынка, где десяток местных жительниц, разложившись на табуретках, складных столиках или просто, на расстеленном на земле картоне, продавали нехитрый набор овощей, солений и какой-то антиквариат.

Жилье мы нашли быстро. Дама лет шестидесяти, узнав, что мы готовы заплатить деньгами, шустро отбрив конкуренток, что кинулись предлагать нам гораздо лучшие условия, быстро повела нас в сторону очередного «хрущевки», на этот раз из бежевого кирпича, то и дело оглядываясь, не отстали ли мы, и тараторя без умолку.

— Квартира у меня хорошая, светлая. Дверь железная и балкона нет. Кровати, правда, раздельные, но все остальное хорошее.

— А вода горячая есть? — я мечтала скорее принять душ и переодеться.

Женщина посмотрела на меня, как на скорбную умом: — Вы издалека к нам приехали?

— Из Города, а что?

— Заметно. И у вас в Городе горячая вода летом бывает?

— Ну да. На месяц отключают, когда трубы ремонтируют, а так да, все время идет.

— У нас горячей воды нет. Когда Союз был, котельная вместе с отоплением воду давала, а потом все, только холодная.

Квартира была обычной, как у девяносто процентов бабушек, поэтому мы решили остаться.

— Вы на сколько планируете остаться?

— Ну два дня точно, а там посмотрим. — Николай протянул деньги.

— Внучек, а давай ты мне за три дна сразу дашь, а если что я потом верну — бабуля схватила купюры, спрятала из куда то, за пазуху и вновь требовательно протянула, сложенную ковшиком, ладошку.

— Нет, если не получится через после завтра уехать, я вас найду и доплачу. Вы где днем бываете? На базарчике? — Коля спрятал бумажник в карман.

— Ну да, каждый день на нем торгую. А вечером я у сына моего, в частном доме проживаю. Улица Энгельса, дом пятьдесят шесть. Вы как раз по этой улице в город въехали, если на автобусе прибыли. — бабка потопталась на порогу, потом. В дверях, обернулась, как будто что-то вспомнила: — Если на вид города захотите посмотреть, то лучше всего вечером, как стемнеет, мимо дач, на вон ту крутую гору поднимитесь. Вид оттуда такой открывается — на всю жизнь запомните.

— Спасибо вам большое, мы обязательно в гору поднимемся.

Мне показалось, или бабка действительно зло пробубнила, спускаясь по лестнице: «Ну, прогуляйтесь, прогуляйтесь.»

До вечера мы успели сделать много дел: — Николай сходил в гостиницу и за малую копеечку получил от администратора кассовый чек и справку, подтверждающий, что гражданин Жемчужный трое суток проживал в гостинице Н-ска, оплатив стоимость номера и сопутствующих услуг. В магазине мы купили несколько банок консервов республиканского комбината, что был известен в Сибири неплохим качеством продукции, а также буханку хлеба и пачку печенья. На рынке за сущие копейки приобрели пол ведра картошки и большого линя, которого Жемчужный долго и придирчиво нюхал.