Оборот третий. Яйца Нимиры (СИ) - Криптонов Василий - Страница 8

— Долго, Костя! — повысила голос Диана. — Пока я не найду способ отсюда свалить и найти одного старого друга…

— Опять старый друг?!

— Сказала же, не нервничай! — Она топнула ногой. — Этот парень — подпольный хирург, специализирующийся как раз на имплантатах, модификациях тела. Я найду его, приволоку сюда, и он тебя починит. Окей?

— Нихрена не окей! — категорически возразил я. — Я с тобой хочу.

— Не доверяешь? — прищурилась Диана.

Не без того… На астероиде она меня раз уже бросила. С тех пор мы, конечно, сблизились куда сильнее, но всё равно осадочек остался. Ответить я, однако, не успел, потому что как раз в этот момент дверь открылась, и в комнату вошли два яйца.

— А, Яйцерик, — кивнул я. — С добрым утром. Сейчас встану, и отведаем вашей потрясающей благодати!

Я подумал, что если пустота из местной рюмки так башню рвёт, то, может, и от Благодати польза какая-нибудь появится.

— Ложись, Костя Старательное Яйцо, — сказал Яйцерик. — Это доктор Яйцедок, он заходил осмотреть меня, и я уговорил его взглянуть на тебя.

— Ложись-ложись, — подхватила Диана. — Лишне не будет.

Я улёгся на живот, подставив спину доктору. Не почувствовал ровным счётом ничего, но Яйцедок явно нависал где-то там.

— Никогда такого не видел, — услышал я его бормотание. — Надо же… Полное отсутствие скорлупы…

Я прикрыл глаза. Да уж, крайне полезный доктор.

— Кстати, Костя, я могу тебя поздравить, — сказал Яйцерик.

— С чем? — поинтересовался я.

— А ты не заметил?

— Яйцерик, давай без загадок? — поморщился я. — Чего случилось-то?

— Ты пробудил своё внутреннее яйцо!

— А? — Я даже глаза открыл и посмотрел на Яйцерика.

— Минувшей ночью, защищая мою дочь, ты научился отличать одно яйцо от другого. Теперь я смогу доверить тебе всё, о чём мы говорили!

Глава 6

Сегодня, кажется, был международный день хороших новостей. Как только я оделся и собирался уже было выйти в столовую, на руке ожил позабытый браслет. Я обрадованно тыкнул кнопочку, чтобы принять вызов.

— Наконец-то я вас нашёл! — торжественно провозгласил слегка искажённый крохотным динамиком голос Шарля. — Вы ещё живы?

— Твоими молитвами, гений! — усмехнулся я. — Когда нас заберёшь?

— Костя, тут всё непросто.

— Да кто б сомневался. Гравицапа перегорела?

— Не понимаю, о чём ты. Я трачу на этот канал огромное количество энергии, которой у меня и так всего ничего. Попасть к вам я не сумею, нет орбитальных порталов. Постарайтесь переместиться куда-нибудь поближе. В мире, где вы находитесь, есть статичный портал?

— Есть!

— Куда он ведёт?

— Ща, погоди!

Я выскочил из комнаты, тряся левой рукой и показывая на браслет пальцем правой. Диана, помогавшая Яйцерине накрывать на стол, тут же смекнула, в чём дело, и кивнула.

— Портал! — воскликнул я. — Куда он ведёт?

— S-M89623/J, — без запинки сказала Диана.

— Слышу, — отозвался Шарль. — Это мне уже по силам. Там и встретимся. Вызови меня сразу же, как переместитесь. И поскорее! Меня, кажется, заметили на орбите… Конец связи.

Браслет замолчал. Я опустил руку.

— Слыхала? — сказал Диане. — Он нас там сразу и подберёт. Я лучше в каюте поваляюсь. Шарль — гений, может, тоже чего придумает.

— Заткнись! — вдруг шикнула на меня Диана, широко раскрыв глаза.

— Чего? — не понял я.

Этими же самыми глазами Диана указала на Яйцерину, которая, паря в полуметре над полом, ставила на стол пустые тарелки. Цвета она при этом была бледно-жёлтого. И молчала. Мысленно прокрутив в голове всё сказанное сейчас, я добавил это к сказанному и произошедшему вчера, и у меня началось нехорошее предчувствие.

— А, Костя! — В столовую вошёл Яйцерик. — Встал?

— Угу, — осторожно сказал я, в кои-то веки боясь, как бы чего лишнего не ляпнуть.

— Хорошо. Садись. Сейчас мы всё обсудим.

Я сел. Слева от меня оказалась Яйцерина (она висела над стулом, не касаясь его), справа — Диана. Последней к нам присоединилась Фиона.

Я взял ложечку. Диана и Фиона повторили жест за мной. Н-да, блин, чувствую себя — как отец двух слабоумных дочек…

Зачерпнул ничего с тарелки, положил в рот, пожевал и проглотил. Прислушался к ощущениям. Хм. Хм…

— Чувствуешь благодать? — спросил Яйцерик.

— Что-то чувствую, — не стал спорить я.

Чувство было странное и непонятное. Несмотря на то, что желудок оставался пустым, он потихоньку переставал подавать признаки голода. Жуть, до чего неприятно, а вернее непривычно. Нет уж, благодать благодатью, но на шашлычок я Фиону всё-таки разведу.

— А я ничего не чувствую, — проворчала Фиона.

— Это потому, что в вас пока ещё молчит яичность, — пояснил Яйцерик. — Тогда как в Косте она пробудилась.

— Ура, — скромно сказал я и вкинул ещё одну ложку благодати.

Фиона и Диана терпеливо повторяли за мной. Яйца же сидели неподвижно, видимо, потребляя благодать каким-то особенным, исключительно яичным бесконтактным способом.

— Итак, — сказал Яйцерик, когда я, устав от непонятных ощущений, положил ложечку. — Настало время поговорить. Всё происходит так быстро, и я… я немного…

Тут Яйцерина, необычно молчаливая этим вечером, подала голос:

— Что с тобой, папа? Зачем приходил Яйцедок?

Воцарилось тяжёлое молчание. Я переглянулся с Дианой. Она пожала плечами — видимо, не больше моего понимала.

Яйцерик вздохнул:

— Не хотел тебе говорить, пока не буду знать наверняка… Я тухну.

Яйцерина вскрикнула и побледнела. С лёгким стуком опустилась на стул.

— Да, дочка, как бы грустно ни было, но это — факт, с которым тебе придётся смириться, как смирился с ним я. Внутри меня неоперабельная тухлость, и она растёт с ужасающей скоростью. В лучшем случае мне осталось прожить яйцо, или два…

— Нет! Нет, папа! — Яйцерина спрыгнула на пол, подкатилась к стулу отца, подпрыгнула и, подвинув его, очутилась рядом с ним. — Этого не может быть! Яйцедок ничего не соображает! Давай увезём тебя в город? Там есть клиника с настоящими специалистами. Можно будет сделать полное переливание желтка…

— Прекрати! — неожиданно жёстко оборвал её Яйцерик. — Переливание желтка? И кто я тогда буду? Я более не буду твоим отцом! Нет. Я — яйцевер, и я умру яйцевером. Мы не признаём никаких переливаний. Если тухлость коснулась меня — значит, такова воля Высшего Яйца.

Отчётливо всхлипнула Фиона. Я покосился на неё. Сидит, слёзы утирает. Чувствительные они, алкаши эти… даже если выпить не дают. Диана держалась молодцом. По её непроницаемому лицу невозможно было даже сказать, сочувствует она разыгравшейся сцене, или мысленно ржёт.

— Вот тебе мой завет, дочка, — продолжал Яйцерик. — Я вижу, что ты нашла свою судьбу. Так держись за неё, ибо эта судьба — судьба всех яйцеверов. Костя Старательное Яйцо! Подойди сюда.

Я подошёл, исполненный сквернейших предчувствий. Был у меня похожий разговор с одним серьёзным дяденькой из МВД, который обещал меня в органы пристроить и обеспечить стремительный карьерный взлёт. И даже дочка у него была фигурой на Яйцерину похожая…

— Позаботься о моей дочери, — попросил Яйцерик севшим голосом. — Она — самое драгоценное, что у меня есть. Возьми её в свои законные яйца, если ты не связан другим обетом.

— Э-э, — протянул я, с трудом удержавшись от того, чтобы посмотреть на свои законные яйца. Вместо них беспомощно посмотрел на Диану.

Диана языком мимики и жеста дала мне понять, что совсем не ревнует. Я всё равно сомневался. Посмотрел на Фиону. У той в глазах загорелись огоньки. Ну, это-то как раз понятно: где свадьба, там наливают.

— После этого я открою тебе наше оружие, — пообещал Яйцерик. — И ты поведёшь нас в бой с яйцекратами. Тебя прислали нам сами Птицы, о Костя Старательное Яйцо! Согласен ли ты?

Я с тоской посмотрел на Яйцерика, потом — на Яйцерину. Ну и хрена мне делать? Вот уж впух так впух, спасибо великодушное…

— Согласен, — пробурчал я.