Сказка - Кинг Стивен - Страница 35

Пожилой бизнесмен, давний житель Стэнтонвилла, был прошлым вечером найден мертвым в своем магазине «Лучшие ювелирные изделия». Полиция отреагировала на телефонный звонок, сообщивший, что дверь в магазин открыта, хотя на ней висит табличка «Закрыто». Офицер Джеймс Котцивинкл обнаружил Вильгельма Генриха в задней комнате, дверь которой также была открыта. На наш вопрос, было ли мотивом убийства ограбление, начальник полиции Стэнтонвилла Уильям Ярдли ответил: «Хотя это преступление еще расследуется, это, по-видимому, так». На вопрос, слышал ли кто-нибудь звуки борьбы или, возможно, выстрелы, шеф Ярдли и детектив Израэль Батчер из полиции штата Иллинойс смогли сказать лишь то, что большинство магазинов в западной части главной улицы Стэнтонвилла закрылись после появления за городом торгового центра. «Лучшие ювелирные изделия» были исключением. Ярдли и Батчер пообещали «быстро завершить» это дело».

Прозвенел звонок на ланч, но я остался на месте и позвонил мистеру Боудичу. Он ответил, как обычно:

— Если вы хотите мне что-то продать, то вычеркните меня из вашего списка.

— Это я, Говард. Мистера Генриха убили.

Он долго молчал, потом спросил:

— Откуда ты знаешь?

Я огляделся. В библиотеку было запрещено приносить еду, и теперь там не было никого, кроме меня, поэтому я прочитал ему статью. Это не заняло много времени.

— Черт возьми, — сказал мистер Боудич, когда я закончил. — Где я теперь буду обменивать золото? Он помогал мне почти двадцать пять лет. — Я не заметил в его голосе ни сочувствия, ни даже просто удивления.

— Я попробую поискать в Интернете…

— Только осторожно. Крайне осторожно!

— Конечно, я буду чертовски осторожен, но, по-моему, вы упускаете главное. Вы получили от него большую сумму, огромную, и вот теперь он мертв. Если кто-то вытянул из него ваше имя… если его пытали или пообещали, что не убьют…

— Ты прочитал слишком много моих детективов, Чарли. Эти шесть фунтов золота ты продал еще в апреле.

— Ну, это ведь не средние века, — возразил я, но он не обратил на это внимания:

— Не хочу обвинять его, но он просто не хотел покидать свой магазин в этом сраном городишке. В последний раз, когда мы общались лично — это было где-то за четыре месяца до того, как я упал с лестницы, — я сказал ему: «Вилли, если ты не перенесешь магазин отсюда в торговый центр, кто-нибудь обязательно его ограбит». Вот кто-то и сделал это, а в придачу убил его. Самое простое объяснение.

— И все же мне будет спокойнее, если вы принесете сверху револьвер.

— Ладно, если это тебя успокоит. Придешь после школы?

— Нет, я хотел съездить в Стэнтонвилл и прикупить там немного крэка.

— Юмор у нынешней молодежи грубый и совсем не смешной, — сказал мистер Боудич и повесил трубку.

Когда я встал в очередь в столовой, она уже растянулась на милю, и то, что там подавали, стало не только мерзким на вкус, но и холодным. Мне было все равно — я думал о золоте. Мистер Боудич сказал, что для него в его возрасте это было просто ведро с железками. Может быть, и так, но мне показалось, что он обманывает или меня, или себя.

Иначе зачем ему так много этих железок?

Это было в среду. Я заплатил за элджинскую газету и теперь мог читать ее у себя в телефоне. В пятницу там появилась еще одна статья, на этот раз на первой странице раздела местных новостей:

«ЖИТЕЛЬ СТЭНТОНВИЛЛА АРЕСТОВАН ЗА УБИЙСТВО ПРИ ОГРАБЛЕНИИ ЮВЕЛИРНОГО МАГАЗИНА».

Арестованный был опознан как Бенджамин Дуайер, 44 лет, «без определенного места жительства» — как я предположил, это означало бездомного. Владелец стэнтонвиллского ломбарда вызвал полицию, когда Дуайер попытался предложить ему кольцо с бриллиантом «значительной ценности». В полицейском участке у него также обнаружили браслет, усыпанный изумрудами. Полиция справедливо сочла эти вещи довольно подозрительными в руках человека без определенного места жительства.

— Вот видишь? — сказал мистер Боудич, когда я показал ему статью. — Дурак совершил дурацкое преступление и был арестован, когда пытался самым дурацким способом реализовать свою добычу. Из этого получился бы не очень хороший детектив, верно? Даже для тех, что в мягкой обложке.

— Думаю, да.

— Ты все еще выглядишь обеспокоенным, — мы сидели на кухне и смотрели, как Радар поедает свой ужин. — Кока-кола может вылечить это.

Он встал и пошел к холодильнику, почти не хромая.

Я взял колу, но беспокойство не прошло.

— Его задняя комната была битком набита драгоценностями. Там была даже тиара с бриллиантами, как у принцессы на балу.

Мистер Боудич пожал плечами. Для него это была закрытая тема, завершенная сделка.

— Ты становишься параноиком, Чарли. Настоящая проблема заключается в том, куда деть то золото, которое у меня еще осталось. Сосредоточься на этом. Но…

— Будь осторожен, я знаю.

— Благоразумие — важная часть смелости, — он глубокомысленно поднял палец.

— А какое это имеет отношение к делу?

— Абсолютно никакого, — мистер Боудич ухмыльнулся. — Мне просто захотелось это сказать.

В тот вечер я зашел в «Твиттер» и поискал там Бенджамина Дуайера. Сперва на меня обрушилась куча записей об ирландском композиторе, поэтому я изменил поиск на «подозреваемый в убийстве Дуайер». Это принесло мне полдюжины твитов, и один был от начальника полиции Стэнтонвилла Уильяма Ярдли, который поздравлял сам себя с быстрым арестом Дуайера. Другой исходил от той, кто называла себя Панкеттой (44 года) и была, как многие в «Твиттере», разумной и сострадательной: «Я выросла в Стэнтонвилле — это чертова дыра. Этот Дуайер мог бы поубивать там всех и тем оказать миру услугу».

Твит, заинтересовавший меня больше всех, написал некий Бычара (19 лет). Он написал: «Бенджи Дуайер подозревается в убийстве? Не смешите меня. Он уже тыщу лет как съехал с катушек. У него на лбу можно набить татуху ДЕРЕВЕНСКИЙ ДУРЕНЬ».

Я хотел на следующий день показать это мистеру Боудичу и объяснить ему, что если Бычара прав, то Бенджи Дуайер мог стать идеальным козлом отпущения. Но такой возможности мне так и не представилось.

Глава девятая

Существо в сарае. Опасное место. 911. Бумажник. Хороший разговор

Мне больше не надо было приходить в шесть утра, чтобы покормить Радар; мистер Боудич мог делать это сам. Но я привык вставать рано и в тот день поднялся на велосипеде на холм около четверти восьмого, чтобы вывести ее на прогулку. После этого, поскольку была суббота, я хотел немного прогуляться с ней по Пайн-стрит, где ей нравилось читать сообщения других собак (и оставлять свои собственные). Но в тот день прогулка не состоялась.

Когда я вошел, мистер Боудич сидел за кухонным столом, ел овсянку и читал роман Джеймса Миченера[110] размером со шлакоблок. Я налил себе стакан апельсинового сока и спросил, как ему спалось.

— Пережил ночь и ладно, — сказал он, не отрывая взгляд от книги. Говард Боудич вовсе не был ранней пташкой. Правда, он не был и любителем вечерних развлечений — да и дневных, если на то пошло.

— Сполосни стакан, когда допьешь.

— Я всегда это делаю.

Он хмыкнул и перевернул страницу книги, которая называлась «Техас». Я допил остатки сока и позвал Радар, которая вошла на кухню, почти не хромая.

— Ради, хочешь гуль-гуль?

— Господи, — сказал мистер Боудич. — Хватит с ней сюсюкать! По нашим меркам ей девяносто восемь лет.

Радар уже стояла у двери. Я открыл ее, и она спустилась по ступенькам заднего крыльца. Я хотел пойти за ней, но вспомнил, что мне понадобится ее поводок, если мы пойдем гулять по Пайн-стрит. Еще я не сполоснул стакан от сока, а тщательно вымыл его, а потом направился к двери, у которой висел поводок. В это время Радар начала лаять часто, быстро и очень громко. Это совсем не походило на ее обычный лай «вижу белку».