Сквозь круг стальных небес (СИ) - Имланд Кай - Страница 30

— Не веришь?! — от его рыка, казалось, содрогнулось все мироздание. — Ну, значит ты ничем не лучше прочих. Такой же прихвостень Императрицы, из тех, что помогали ей извратить наш мир! Ну, ничего, скоро вы за все ответите!

Его чудовищная лапа махнула куда-то в сторону. На несколько мгновений заросли в том месте раздвинулись, обнажив груду заржавевшего металлолома. С большим в обломках угадывались механические туловища, конечности, еще какие-то детали. И даже — от этого на внутренние агрегаты Кугеля будто обожгло арктической вьюгой — человеческие кости.

Ткань эмоциональной сферы, которая у робота должна быть ровной и безмятежной, пошла волнами, на ее поверхности лопнули пузыри, выпуская зловонный газ раздражения. Еще немного, и раскаленная магма гнева вырвалась бы наружу, как это бывает у вулкана и… человека. Да, теперь робот-шар не сомневался, что у него тоже есть душа, ибо такая реакция вовсе не похожа на сухую программу. Раз так, этот растительный гад Фенрир не смел его обвинять в бесчувственности!

— Сам ты ответишь! — бесстрашно выкрикнул Кугель прямо в пасть адской твари. — Я отправился в поход, чтобы защитить свою деревню, спасти ее людей от жнецов! Заодно хотел разобраться, кто в этом виноват и наказать его. И ты смеешь обвинять меня в том, что я помогал разрушить мир? Да ты сам, поди, лапу к этому приложил?

На самом деле ему просто скучно было сидеть на помойке и хотелось приключений. А еще заинтриговало то загадочное приглашение — достичь вершины, преодолев испытания. Надо полагать, заяц был первым? Значит ли это, что заколдованный лес оказался вторым? Эти соображения придали Кугелю уверенности. Коли так, он обязан был не бояться, не отступать, доказать, что он — крутой парень и заслужил награды. Или… что там обещал неизвестный автор того письма?

— Тогда умри! Обратись кучкой хлама! — взревел Фенрир, и его пасть мешком кромешной тьмы накрыла наглеца.

Кугель уже был готов к этому, и, сходу запустив мотор на полную мощность, бильярдным шаром проскочил между ног волка. Драться он и не пытался: как вообще можно было одолеть целый оживший лес? Теперь робот-шар уже не разбирал дороги, а просто катился вперед, подальше от чудовища, петляя между древесных стволов. Это было нелегко: колючие ветви, словно уродливые руки, пытались ухватить его, из земли острым частоколом выскакивали корни. Со всех сторон тянулись щупальца, вырастали клыки и когти, брызгала зловонная слизь, от которой вскипала раскисшая почва. Рев, лай, вопли и карканье слились в оглушительный гвалт, от которого дрожал воздух, вибрировали, грозя рассыпаться в пыль, элементы корпуса. Провода сыпали искрами, микросхемы перегревались, механические элементы заедали — еще немного, и система не выдержит.

— Не уйдешь, сволочь! — горным обвалом неслось сзади.

Джунгли, и без того непроходимые, смешались в один вихрь клокочущей биомассы. Ее потоки взлетали до небес, яростно хлестали циклопические руины, и толстенный железобетон разлетался вдребезги, смешиваясь с потоком. Разве ничтожной песчинке, которая неслась по скрученной в невероятные узлы паутине дорог уйти от этого цунами? Казалось, что, наблюдая за беглецом слепыми провалами окон, уцелевшие небоскребы изгибались в приступе веселья, и по пустынным улицам перекатывался их скрипучий хохот. Или то рушился весь этот невероятный уровень, а может — целая вселенная?

Оставалось лишь убегать, надеясь на чудо, но… Из густого тумана впереди выступила стена: огромная, она перечеркнула все видимое пространство, и не было в ней ни прохода, ни даже малой трещины. Настоящий край мира, который связал небеса и землю, отделив их от бескрайнего океана небытия. А волны всепожирающей жижи были совсем близко: в полукилометре слева они, как морская волна в шторм, разбились о стену, орошая сероватый камень темными каплями. Каждая из них, мигом отрастив десятки членистых ног, голодным пауком заторопились роботу-шару наперерез. Куда деваться? С других сторон было не лучше. Черные нити пронзили небо, и, прилипнув к нему, сформировали нечто вроде ловчей сети. Ветер колебал ее, срывая с нитей подозрительные капли, похожие на растительное масло. Яд, клейкая слизь, кислота? Проверять не хотелось. Справа из потока биомассы выросло бессчетное множество отростков, напоминавших руки: они слепо, но жадно шарили среди развалин домов, остовов каких-то механизмов и груд камней. А если глянуть вниз, то под исполинской дугой моста, по которому улепетывал Кугель, пузырилось, источая смрадный дым, нечто вроде реки из гудрона. Выхода не было: еще немного, и беглеца прижмут к стене! Да он и сам несся прямиком в эту ловушку.

«Черт, черт, черт! — в отчаянии твердил робот-шар. — И чего я полез в эти дебри? Надо было по тому цветочку догадаться, что дальше — заросли какой-то дряни. И куда теперь деваться? Помогите хоть кто-нибудь!»

Как ни странно его призыв был услышан. Порыв ветра отнес в сторону небольшое облако, и стало видно: как раз в том месте, где кончался мост, в стене было цилиндрическое углубление. От него во все стороны, как лучи от солнца, по бетону разбегались темные полосы. Верно! Не мог же мост вести в никуда? Наверняка там соорудили станцию, развязку, еще что-нибудь. Будто среагировав на обращенный к этой структуре взгляд, углубление и его лучи засияли голубым. Кугель прибавил газу. Хотя, вроде бы, ведущий поясок вдоль корпуса и так вертелся с предельной скорости: он сейчас мог посоревноваться и с гоночным болидом!

Заветное углубление стремительно приближалось, став из чуть приметной дырки широкой пещерой. Стена нависала, давила, осталось преодолеть до нее какие-то сотни метров, как вдруг… У богов, определенно, было чувство юмора, причем, главным образом — черного. Поманив спасением, дав разгореться пламени надежды, они гасят его одним взмахом. В тусклых сполохах пробегающих по стенкам цилиндра разрядов стал виден его торец, и там оказался… тупик! Это был не тоннель на свободу, а просто ниша глубиной метров двести.

— О-о-о, нет! — взвыл Кугель, резко тормозя. — Катастрофа!

Он в отчаянии скользил взглядом вверх по бесконечной плоскости стены. Теперь было видно, что она вовсе не гладкая. Сероватый камень испещряла целая сеть борозд, выступов и вмятин, формирующих сложный узор, чем-то похожий на микросхему. Однако, все эти линии были неглубоки: запрыгни в них робот-шар — и его макушка будет торчать наружу. Если не считать этого рисунка, бетон казался очень уж качественным, будто недавно отлитым: ни трещины, ни выбоины, вообще никаких дефектов. Залезть в цилиндрическое углубление? Нет уж, там не спрячешься, да и это сияние доверия не вызывало. Вдруг молнией поджарит?

А смерть рыскала уже совсем рядом. Вселенная сузилась до маленького кармана: с одной стороны — стена с аккуратной пещерой, а с другой — буро-зеленая биомасса. Пузырясь, она тянулась к беглецу миллиардами склизких отростков, и кругом не просматривалось ни одного шанса на спасение!

Но что это? Вдруг мир тут и там подернулся дымкой, заволновался, искажаясь, скручиваясь под невероятными углами.

«Я плачу? — вздохнул Кугель, ощупывая линзы камер. Пальцы ощутили какую-то влагу. — Как жаль, я погибну, едва познав людские чувства…»

Ну да, слезы могли исказить картинку, но тут было нечто иное. От сероватых пятен в воздухе протянулись, быстро ветвясь, извилистые линии. Выглядело это так, будто само пространство начало трескаться. Что за небывальщина? Даже агрессивная слизь замерла, предпочитая держаться на отдалении. Над трещинами заклубился багровый дым. Может быть, у Кугеля разыгралось воображение, но вскоре он с изумлением разглядывал несколько призрачных фигур, очутившихся между ним и врагом. Троглодит с дубиной, солдат с автоматической винтовкой, средневековый рыцарь и еще несколько силуэтов без определенных очертаний. «Воины» приняли боевые стойки.

«Кто это? Галлюцинации, дружки той волчары или еще какая-то дрянь?» — напряженно размышлял робот-шар, сам пытаясь найти хоть какое-то укрытие среди разбросанных на мосту обломков.