Роковой рубин - Смит Дебора - Страница 2

Рубин Пандоры.

Часть I

Глава 1

Гостиная старого фамильного особняка Вандервееров на Хайвью превратилась в потрясающую великолепием свадебную часовню: белые атласные драпировки в виде арок, огромные белые вазы с цветами, белая деревянная решетка, увитая гирляндами белых орхидей, в конце прохода между рядами белых деревянных стульев. Свадьба судьи Вандервеера стала событием в жизни города: многие годы здесь не происходило ничего подобного.

Жизнь в Пандоре текла неторопливо. Чужих здесь не приваживали. Местные жители весьма ревниво относились к своим родословным и редко спускались на равнину в поисках невест. Как индейцы, так и белые они смотрели на остальную Северную Каролину свысока.

Невеста, окутанная облаком белой фаты и немыслимым количеством шитого жемчугом белого атласа плыла по проходу, прекрасная, как Дорис Дэй.

Стоявшая напротив Сара Вандервеер Рейнкроу вдруг покачнулась и судорожно вцепилась в свой букет, как будто начисто хотела уничтожить ни в чем не повинные, орхидеи. Взгляд ее буквально впился в шествовавшую мимо невесту ее брата, которая вот-вот должна была стать его женой и войти в семью Вандервееров, так гордящуюся своими традициями.

На подвенечном платье Александры Дьюк красовалось длинное ожерелье, в котором мерцал заключенный в роскошную золотую оправу великолепный рубин, «Звезда Пандоры».

Саре вдруг стало жарко, словно розовая кисея и шелк ее платья превратились в пуховое одеяло. «Мой рубин. Дар предков моего мужа. Как мог Уильям отдать его ей?! Нет, нет, нет, — даже не предупредив меня, безо всяких объяснений? Это, должно быть, какая-то ошибка». Голова у нее кружилась. Не мог же ее брат пренебречь тем, что во многих поколениях семьи рубин «Звезда Пандоры» переходит по наследству только к женщинам их рода.

Но он смог.

Вандервееры и Рейнкроу просто не знали, как понимать происходящее. Дьюки отвечали неловким каменным молчанием. Рэйчел Рейнкроу так уставилась на Александру, словно у той выросли рога и хвост.

Сара впервые видела свою свекровь в таком волнении.

Сара посмотрела на мужа.

В черном смокинге, он стоял под гирляндами орхидей рядом с ее братом — крупным, рыжеволосым, краснолицым, суровым, и на фоне Уильяма выглядел необычно, болезненно красивым. Его темные глаза были устремлены на Сару. Казалось, Хью так же ошеломлен предательством Уильяма, как и она сама.

В напряженной тишине священник откашлялся. Сара послала будущей невестке испепеляющий взгляд. Александра ответила таким же.

А через пять минут Александра Дьюк стала Александрой Вандервеер, совершив тем самым гигантский скачок вверх по социальной лестнице.

Двери зала закрылись; гости, полные смущения и любопытства, выходили в холл. Уильяму явно было не по себе, он отводил глаза, стараясь не встречаться взглядом с Сарой, но держался твердо. Его жена, прижимаясь к его плечу, изящным жестом поднесла руку к виску, изображая недоумение.

— Мне не пришло в голову, что Александра наденет это ожерелье сегодня, — резко сказал Уильям, надеясь предупредить долгие и неуместные, на его взгляд, объяснения.

— Ах, Уильям, дорогой, — Александра была само смирение. — Ты ведь говорил, что Сара поймет. Я была уверена, что вы все обсудили после обеда в честь нашей помолвки.

— Я рассчитывал, что это вполне можно оставить на потом. Поговорили бы после свадебного путешествия. Стоит ли придавать значение? — Уильям, нахмурившись, смотрел в сторону. — Произошло недоразумение. Я виноват.

— Ты позволил ей уговорить себя, — почти выкрикнула Сара, указывая на Александру. — Ты не мог оскорбить меня сильнее.

В глазах Уильяма стояли слезы.

— Я думал… — Он откашлялся и беспокойно посмотрел на Сару. — Я думал, что поскольку наши родители умерли и лишь мы двое им наследуем, то фамильные драгоценности отходят к тому, кто носит родовое имя. Ты никогда не проявляла интереса к этому рубину. Все эти годы он пролежал в моем сейфе — ты всегда была безразлична к украшениям…

— Кто говорит об украшениях?! Речь идет о традициях нашей семьи. — Сара обернулась к Хью, который угрюмо и настороженно стоял рядом с ней, сильной рукой чуть касаясь ее спины в знак безмолвной поддержки. — И о традициях семьи Хью.

— Уилл, я не знаю человека честнее тебя, — мрачно сказал Хью. — но сейчас ты не прав. И по отношению к Саре, и по отношению ко мне. Мои предки дали этот рубин твоим. У Вандервееров он всегда переходил от матери к дочери. Камень принадлежит Саре.

— Уильям, я вовсе не хочу, чтобы твоя сестра ревновала, — сдавленным голосом произнесла Александра. Ее пальцы скользнули по ожерелью, нащупывая застежку. — Я отнюдь не собираюсь красть ваши фамильные драгоценности. Просто я очень горда тем, что стала твоей женой, горда тем, что теперь я тоже Вандервеер. Когда ты показал мне этот рубин, я поняла, как много он для тебя значит. — Губы ее дрожали. — Для меня он символ очень почтенного, славного древнего рода, частью которого я хотела стать. — Она расстегнула ожерелье. — Вот. Пожалуйста. Сара, возьми его.

Но тут Уильям, со слезами на глазах слушавший ее, перехватил руку Александры.

— Нет! — сказал он, и взгляд его остановился на Саре. — Сестра, я вырастил тебя и воспитал, я делал все, что мог, я поставил крест на своей мечте посмотреть мир. И сейчас я прошу тебя только об одном — не надо колоть мне глаза традициями семьи, поскольку я поддержал лучшую из всех семейных традиций. Я исполнил свой долг. Ты — моя сестра, я люблю тебя. Но я люблю и Александру, я ввел ее в нашу семью, и отныне она с нами. Ты должна это понять.

— Ты думаешь, я не хотела, чтобы ты женился? — задохнулась от возмущения Сара. — Видит бог, нет. Но не на женщине, которая сознательно сеет вражду между тобой и теми, кто тебя уважает.

— Вражду сеешь ты, сестра. Ты испортила день моей свадьбы, и весь город это запомнит. Ты омрачила этой ссорой счастливейший день моей жизни.

Ошеломленная его предательством, Сара, прижав руку к груди и еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать от отчаяния, обратилась к Александре:

— Зачем ты вышла замуж за моего брата? Ведь в колледже у тебя был богатый выбор.

— Я должна объяснить, за что я полюбила твоего брата? Он больше, чем просто мужчина, он джентльмен — другого такого я не знаю. Как ты можешь подозревать меня в дурных намерениях, за что?! Я люблю его.

— Ложь. Это Уильям безумно в тебя влюблен, — обреченно покачала головой Сара, — любовь слепа, ты любишь не моего брата — а его имя, его положение в обществе, его деньги. И, надевая наши фамильные драгоценности, которые тебе не принадлежат, ты просто хочешь показать всем, чего ты достигла. Конечно, теперь ты поднялась на такие вершины респектабельности, куда всем Дьюкам с их фабриками ходу нет. Пусть хапают деньги, выматывая душу из своих рабочих. Ты теперь всем покажешь, что ты больше не Дьюк. Вот зачем тебе мой брат и мой рубин.

— Боже, прекрати сейчас же! — закричал Уильям. — Это невыносимо! Сара, немедленно извинись!

Сара, казалось, была просто уничтожена.

— Я родилась и выросла в этом доме. В этой самой комнате мать рассказывала мне легенду о «Звезде Пандоры» и говорила, что настанет день, когда камень будет принадлежать мне. Так вот, пока этого не случится, ноги моей не будет в этом доме.

Угол рта Уильяма беззвучно дернулся. Уильям разрывался на части, и видеть это было мучительно. Александра коснулась его руки, и он отвел глаза от Сары.

— Я сделал то, что считал нужным. Пожалуйста, постарайся отнестись к этому с уважением.

— Не могу. — Она направилась к выходу.

— Хью, останови ее, — Уильям двинулся было за ней, но тотчас остановился, переводя взгляд с сестры на жену. Александра умоляюще смотрела на него.

— Она права, — непримиримо произнес Хью и пошел к дверям вслед за Сарой.