Первый Романов (СИ) - Володин Григорий - Страница 30

Почувствовав на себе непристойные взгляды, Рита прямо и смело смотрит в лица горцев, и они, узнав дочь грозного Воскресенского, спешат отвернуться и больше не пересекаться с ней взглядами.

Барышня фыркает и прижимается ко мне своей почти голой грудью.

— Мишель, как тебе с нами? Весело?

— Вполне, — усмехаюсь. — А тебе нравится злить Юсупова?

Она сначала теряется, а потом с улыбкой отвечает:

— Вполне, — и смеется. — Но на самом деле не очень. Дени всего лишь быстро вскипающий волчонок. Он предсказуем. Мне больше интересна твоя реакция.

— Я не волчонок, Рита, — со скукой отвечаю. — Без достойной награды я не вижу смысла тебя развлекать.

— А какую ты хочешь награду? — игриво сверкают ее глазки.

— Что может хотеть мужчина от женщины? — усмехаюсь, крепче сжав ее талию.

Девушка вздрагивает.

— Я не думаю, что…

— Послушание, — прерываю. — Можешь ты меня послушаться и помочь в делах с твоим отцом?

Я кружу ее, и она задумчиво смотрит мне в глаза, повиснув на моих руках.

— Тебе хочется получить прибыльный контракт с Советом? — предполагает она.

— Детали мы потом обговорим, — музыка заканчивается, и я, взяв девушку за руку, отвожу к столику. В этот раз сажусь рядом с Ритой, точнее посередине между Катей и Ритой, и игриво приобнимаю последнюю в процессе разговора. Воскресенская вливается в игру и довольно улыбается мне в ответ, принимая объятия как должное. Это становится последней каплей для Юсупова.

— Михаил, — дернув верхней губой, произносит Денис. — Так ты способен рисковать?

Угу, теперь он сам готов на «ты».

— Что предлагаешь? — с ленцой спрашиваю, откинувшись на спинку дивана.

— Русский бильярд, на ставки. На серьезные ставки, — мычит Юсупов.

— Оу, мальчики решили побороться, — хлопает в ладоши заводная Рита.

— Вообще-то только Денис, — с укором говорит Катя. — Миша еще не ответил, а ты уже его провоцируешь его, Рит. Нельзя так.

— Князь-защитница, — с улыбкой я касаюсь руки воительницы. — Будьте великодушны и простите свой подруге ее торопливость, — оборачиваюсь к Юсупову. — Хорошо, играем.

— Шаровня внизу. Пошли, — встает он.

Мы все вместе спускаемся на цокольный этаж. По дороге я пишу Аде:

«Я ушел из вип. Наблюдай за выходом. Чуть что — пиши».

«Есть».

В «Людоше» шаровня очень неплоха — пятнадцать больших столов для русского бильярда, шесть столов для снукера и парочка для пула. Также есть отдельные комнаты со столами для русского бильярда. Мы уходим в одну из таких. Едва входим в випку, как стол сам подсвечивается.

— Играем в комбинированную, — бросает Юсупов следующему за нами маркеру.

Я же погружаюсь в приобретенные воспоминания. Понятия не имею, что такое бильярд, но щенок был в курсе, хоть и играл посредственно. Ладно, главное, что правила мне известны, ничего сложного — лишь точность и математический расчет, а там разберусь. В конце концов Царь я или не Царь?

— Ставка — сто тысяч, — между тем Юсупов выписывает чек и бросает его на стол. — Для начала.

Рита ахнула. Катя покачала головой.

— Денис, — вздыхает Андрей. — Это слишком большая сумма.

— Сойдет, — отмахивается мой соперник. — Ну что, Романов? Играешь?

— В долг зачтешь? — спрашиваю.

— В бильярд в долг не играют, — оскаливается он насмешливо.

Так, не понял ничего.

— То есть ты мне сейчас предлагаешь идти сейчас по своим делам? — приподнимаю бровь. — Это ты называешь риском? Назначить сверхвысокую ставку и соскочить?

Он морщится, уязвленный.

— Романов, я сказал свое слово.

— Молодец. Теперь я скажу свое. Играем на действие, — спокойно говорю. — Проигравший проползет на брюхе комнату от стены до стены.

— Отличная идея! — радостно поддерживает Рита, ухватив меня за локоть. — А то смысл на ваши деньги, фи, никакого веселья! А так интрига!

— Тогда играем на ползки брюхом, — сдержанно кивает Денис.

Маркер приносит семь киев. Мы с Юсуповым пробуем «щепки» в руке. Первые три слишком легкие, другие расшатанные, никакой балансировки. И только последний кий побольше приятно лежит у меня в руке. Его и выбираю. Денис же довольствуется одним из «легких».

Жеребьевку проводит Рита. Она берет не глядя шар, и мы с Юсуповым угадываем — четное или нечетное. Везет мне. Значит, разбиваю я.

В комбинированной игре биток не меняется — бить кием разрешено только в цветной шар. Первый удар у меня выходит отличным. Пятнадцать белых шаров разлетаются по столу, и три попадают в лузы.

Девушки удивленно вылупляют глаза, Юсупов хмурится.

— Неплохо, Миш, — не выдерживает тихий Андрей.

Следующим ударом снова забиваю один. Вторым устраиваю «свояк» — это когда забивается сам биток, но перед попаданием в лузу он должен коснуться другого шара. Биток возвращается на стол, а взамен я забираю самый неудобный белый шар.

Третий удар снова удачный. И четвертый. И пятый…Шестым забиваю сразу два белых.

— Офигеть, — слышу шепотки девушек.

Усмешка пляшет на моих губах, и я продолжаю.

Так и забиваю все шары, ни одним своим промахом не подпустив Юсупова к столу. Полный разгром, чистая аннигиляция. На Денисе нет лица.

— Мишель, ты чудо! — восхищенно улыбается Рита. Для нее любая драма — это радость души.

Катя же спокойно улыбается.

— Мда, — Андрей тоже поражен. — Миш, а ты где занимался?

— Да у дяди учился, — вру не глядя.

— Это у Лазарева Аркадия? Он еще лучше тебя играет? — округляет парень глаза

— Вряд ли — дядя давно не практикует.

— Понятно…

— Ладно, перед смертью не надышишься, — тяжко вздыхает Юсупов. Он отходит к стене, ложится на живот и ползет через всю комнату. Что ж, молодец, что не стал увиливать.

Веселая Рита прыгает вокруг Юсупова и подгоняет его насмешками и легкими издевками. Вот же ж бестия. Но теперь дочка Воскресенского у меня в должниках, а я уж найду как использовать эту чертовку в своих целях. И я сейчас вовсе не про удовлетворение похоти. Для этого у меня хватает кандидаток.

Тут мне приходит сообщение:

«Спустились. Иду к ним».

Ага, пора прощаться. Ада задержит убыхов, но лучше поспешить.

— Мне пора, — протягиваю руку Андрею.

— Уже? — ручкается он немного удивленно.

— Дела рода, — подхожу к Кате и целую ее в подставленную щеку. Воскресенская же сама подскакивает и требует внимания, протянув руки.

— Ты мне должна, — шепчу ей после чмока в щеку.

Она широко улыбается.

— Не тяни с желанием.

На ползающего Юсупова даже не смотрю. Незачем отвлекать беднягу, ему еще полкомнаты ползти. Еще раз всем махнув, выхожу из шаровни и спешу в главный клубный зал.

После бильярда девушки уходят попудрить носики. Встав у туалетного зеркала, подруги переговариваются.

— Чего ты добивалась, позвав Юсупова, а потом весь вечер прижимаясь к Романову? — строго спрашивает Катя, скрестив руки на пышной груди.

Рита тихонько хихикает.

— Я хотела раскрыть характер Мишеля, и он, надо сказать, меня не разочаровал, — глядя на свое отражение, она поправляет прическу.

— Понравилось, как он забивает шары в лузки? — фыркает Катя.

— О нет, точнее, не только, — признается Воскресенская, обновляя помаду на губах. — Мишель подыграл мне с Юсуповым, но взял с меня слово, что я ему буду должна.

— Должна? — вскидывает брови Меньшикова, почувствовав странное волнение в груди. — Что именно должна?

— Кто знает… — кокетливо проговаривает Рита и вдруг подмигивает Кате. — Не исключено, что свидание.

И после этих слов князь-защитница города Сочи почему-то испытывает сильное желание ударить подругу, побороть которое непросто, ой как непросто, но приходится.

К бешеным басам я уже более привычен, а вот к множеству танцующих людей в разноцветных лучах прожекторов — не очень. Но мне сразу удается выцепить взглядом четырех убыхов с их девицами. Зауру на шею повисла новая девушка с рыжей копной волос. Ада молодец! Задержала так задержала! Горец аж плывет, тискает прелести девушки. Потом дает отмашку своим и они двигаются на выход.