Бандолеро, или Свадьба в горах - Рид Томас Майн - Страница 10

Я следовал за Франсиско, как вор за ничего не подозревающей жертвой, на которой он хочет испробовать свое искусство. Поглощенный своими мыслями, я не заметил трех настоящих воров, кравшихся за мной.

Впрочем, я не очень точен. Это были не обычные воры, а разбойники.

После того, как мой соперник скрылся за дверью, я еще несколько секунд оставался на улице, не зная, что предпринять дальше. С «дорогим Франсиско» все ясно; нужно возвращаться к себе.

Но куда идти? До этого я не обращал внимания на направление и теперь понял, что заблудился. Заблудился на улицах Ла Пуэбла!

Неожиданно я почувствовал, что меня схватили сзади: схватили одновременно за обе руки и накинули на шею гарроту note 10 . И хотя нападавших было трое, их силы оказалось недостаточно. Тогда я был молод, здоров, и хотя это может показаться хвастовством, справиться со мной было нелегко. Резким рывком я высвободил руки и нанес удар тому негодяю, который держал гарроту. Тот упал на тротуар. Прежде чем разбойники смогли опомниться, я выхватил револьвер и приготовился стрелять.

Нападающие в страхе остановились. Они не ожидали такого решительного сопротивления. По правде говоря, я мог бы застрелить всех троих, пока они застыли в молчаливой нерешительности. У меня был в руке шестизарядный «кольт»; другой такой же — за поясом. Достаточно было четвертой части моих патронов: не думаю, чтобы я хоть раз промахнулся.

Несмотря на то, что происшествие возбудило меня, никогда в жизни я не был более хладнокровен. Весь предыдущий час нервы мои были напряжены, но это только укрепило их.

Я искал, на чем сорвать свой гнев, и вот то, что нужно. Словно Бог или дьявол послал мне этих трех грабителей, чтобы дать мне возможность разрядить его.

Я стоял, глядя на нападавших, не зная, кого выбрать первым. Палец мой лежал на курке; но я не выстрелил. Меня удержала одна мысль. Я заметил с десяток темных фигур на некотором удалении от того места, где находился. Это все были бродяги самого низкого пошиба. Звук выстрела, несомненно, привлечет ко мне толпу. Я избавлюсь от грабителей, но мне будет угрожать гораздо более серьезная опасность от «патриотов»!

Поскольку грабители явно отказались от своего намерения и старались как можно быстрее уйти за пределы досягаемости моего пистолета, я решил, что самое разумное —отпустить их. А потом уйти и самому, только подобрать плащ, соскользнувший в схватке.

Но не успел я сделать и шести шагов, как понял, что совершил ошибку. Лучше мне было бы действительно убить этих троих негодяев. Позволив уйти, я дал им возможность вернуться с подкреплением. Убегающие подняли крик, им ответило два десятка голосов. Прежде, чем я понял, что происходит, меня окружила толпа людей, смотревших с нескрываемой враждебностью.

— Бог и свобода! Смерть американцу!

Неудачливые грабители заметили мой мундир, когда в драке я уронил плащ, и теперь под видом патриотов собирались отомстить за свое разочарование и унижение.

Мне повезло, что я стоял на освещенном месте, — вблизи горело несколько уличных фонарей. Будь здесь темней, на меня, вероятно, сразу напали бы и изрубили в куски, прежде чем я успел разглядеть противников. Свет помог мне и в другом отношении. Мои новые противники увидели пару револьверов, один я все еще держал в руке.

Их оружием были ножи, я видел вокруг себя десяток обнаженных лезвий. Но если они попытаются приблизиться, чтобы пустить их в ход, некоторым это будет стоить жизни. У них хватило ума это понять. Они остановились в нескольких шагах, образовав вокруг меня неправильное кольцо, вернее полукруг, потому что я прижался спинов к стене дома, у самого входа в него.

— Что вам нужно? — спросил я у нападавших на их языке. Мне повезло, что я бегло говорю по-испански.

— Твою жизнь! — последовал лаконичный ответ. Это произнес мужчина зловещей наружности. — Твою жизнь, янки! И мы ее отнимем! Так что можешь опустить свой пистолет. Сдавайся, если не хочешь, чтобы тебя прикончили на месте!

— Ты можешь меня убить, — ответил я, глядя негодяю в глаза, — но раньше я убью тебя! Слышишь меня, кабальеро? Первый, кто сделает шаг в мою сторону, упадет. Это будешь ты, если у тебя хватит храбрости.

Не могу описать, что я чувствовал в это время. Помню только, что был спокоен, словно участвовал в репетиции театральной сцены. А ведь это была подлинная трагедия, которая могла закончиться кровопролитием!

Мои слова и сопровождавшие их жесты произвели впечатление. Рослый малый, явно предводитель, увидев, что я нацелил на него дуло кольта, отступил в толпу. Но среди его спутников были более храбрые и решительные. Снова со всех сторон послышался крик: «Смерть американцу!». К нападавшим подходили все новые и новые горожане. Я подумал, что мой шестизарядный пистолет теперь меня вряд ли выручит. Агрессивность толпы нарастала. Не было никакой возможности спастись. Смерть смотрела мне прямо в лицо. Я не видел способа избежать ее. Оставалось только подороже продать свою жизнь. Я твердо решил перед смертью уничтожить как можно больше этих трусливых убийц.

Я занимал выгодную позицию, прижимаясь спиной к двери здания. Косяки с обеих сторон защищали меня. Я был подобен барсуку в норе, на которого нападают терьеры.

Не могу сказать, сколько бы времени сумел продержаться. Несомненно, это зависело от храбрости нападавших и их гнева, который они подогревали постоянными криками и угрозами. Они окружили дверь, словно стая свирепых псов, загнавших в тупик оленя, и даже самый смелый из них не решался прыгнуть вперёд первым.

Сцена стала напоминать фарс: так долго и так старательно нападавшие медлили. Фарс перешел в комедию, когда я вдруг потерял опору за спиной и упал.

Оказалось, что кто-то за мной открыл дверь.