Штабс-ротмистр (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 54

— В «Девятке» учили работать группой?

— Чаще парой.

— Тогда — простите, штабс-ротмистр. Я привык в одиночку. Можем друг дружке помешать. Надеюсь, вы — способный кинетик. С Богом!

Никаких трогательных сантиментов вроде «если ты дойдёшь, а я нет, передай моей дочке…», ничего подобного не просили ни рискнувшие спуститься, ни оставшиеся в дирижабле, немедленно набравшем высоту.

Воронин разбежался и прыгнул в пробой.

Конечно, Тышкевич владел некоторыми плетениями, помогающими заскочить на высокую стену или не поломать ноги, выскочив из окна второго этажа. Большего не требовались для защиты особо важных персон. Да и эти умения редко кому пришлось применить на деле.

Безо всякой лихости, доступной магу десятого уровня, граф начал спускаться следом, но аккуратно — как альпинист после восхождения. Правда, без снаряжения.

Метров через пятнадцать наткнулся на первый труп, довольно свежий. На остром скальном выступе лежал монстрик, размозживший башку о валун. Не съеденный товарищами, улетевшими дальше вниз.

Значит, предполагавшаяся лёгкость преодоления прохода между мирами оказалась сильно преувеличенной.

Ниже попадались рваные куски мяса, сапоги скользили по сине-бордовой крови.

Развороченные внутренности, издающие непередаваемый запах.

Обглоданные черепа. Благодаренье Богу — ни одного человеческого. Такого, что при жизни мог принадлежать Воронину.

Стемнело до черноты. Подсвеченные в тонком мире плетениями, ошмётки плоти смотрелись особо омерзительно.

Часть тварей погибла не сегодня — раньше. Разложилась. Удивительно, что когда пролетали на дирижабле, и работала вентиляция, смрад не затянуло внутрь кабины.

Тышкевич не мог определить, как далеко он спустился. Только время. Второй час. Третий… Рассуждения о тросе верстовой длины казались уже несерьёзными, провал был бесконечен.

Наконец, начал клубиться туман, памятный по полёту. Видимость упала, даже с помощью плетения.

Короткий отдых — и снова вниз. Нога нащупывает выступ, пальцы цепляются за камни, скользкие от крови и слизи. Несколько раз срывался и едва не разбился, спасаясь кинетическим плетением, прижимавшим к стене, которая немилосердно обдирала руки, лицо и колени. Форма изодралась в десятке мест.

Понятно, что идея командира тащить с собой ординаров не имела шансов на успех, потому что даже для офицера К. Г. Б. и Одарённого капитана гвардии путь был труден неимоверно.

Самую главную опасность он едва не прохлопал — от усталости. Сверху донёсся шум, приглушённый туманом. Виктор Сергеевич как только мог вжался в щель, когда мимо него промчались длинные гибкие тела. Наверно, не успели притормозить, чтоб перекусить.

Выходит, умозаключение капитана о том, что твари ночью не опасны, не стоит выеденного яйца.

Наконец, пропали верх и низ. Только течение воздуха помогло удержать верный путь на Землю.

Он сломался, когда в голову пришла очевидная мысль: если столь выматывающим получился спуск, как же он одолеет подъём? Полоса препятствий под Ярославлем — детский лепет, несмотря на град пуль, ледяных стрел и воздушных лезвий.

К счастью, нашлась небольшая пещерка. Пол жёсткий, неровный. Но оказался слаще перины.

Забившись внутрь, достал флягу и хлеб с мясом, штабс-ротмистр перекусил. Посмотрел на часы: заполночь. А потом провалился в сон, прерванный самым бесцеремонным образом. Кто-то, вцепившись острыми зубами в сапог и прокусив его, потащил графа из пещерки наружу.

В тумане и в тишине звучало хрипловатое дыхание хищной рептилии.

Глава 19

Боль от острых зубов пронзила стопу.

Тышкевич рефлекторно ударил фаерболом, стараясь не задеть собственную ногу, и добился странного результата: изумлённо моргнув, чудище отпрянуло и утащило в пасти сапог. Огненный шар, способный сжечь верхнюю часть уродливого черепа, перекатился через него между рогами и упал, воспламенив какой-то мусор.

А ещё обереги почему-то не предупредили о приближении зверя. Целительский амулет немедля начал латать рваную рану на ступне, остановив кровь.

Нужно ещё было остановить хищника.

Выпустив основательно порванный сапог, монстр уставился на графа, примериваясь для следующей атаки. И что делать? Удар воздушным мечом по шее, и голова продолжит мечтать о человечинке, валяясь отдельно от тела. Вот только фаербол не причинил вреда. Поможет ли меч? Не говоря о том, что для удара нужно приблизиться, а прыткость рептилии с человеческой не сравнить. Оттого, а ещё в отместку за испорченную обувь, отчего обречён карабкаться по камням босой ногой, граф склонился к жестокому решению — вскипятить гада изнутри.

Для начала протиснулся к задней стенке пещерки, преследуемый раздвоенным красным языком. Похоже, тартарская тварь пыталась выудить пищу хотя бы таким образом, ничуть не страшась огня.

Отпихивая язык второй ногой, Виктор Сергеевич приступил к плетению.

Каркасная нить, пара энергетических, управление — после нескольких тренировок их запуск занял не более доли секунды, плетение закрепилось где-то в центре головы… Получи!

Животное оказалось крепким. Не упало замертво, а истошно взревело, мотая головой. И больше не изготавливалось к прыжку.

Тышкевич вылез и опустился на камень.

На маленьком пятаке, всего с десяток шагов в поперечнике, друг напротив друга сидели два настолько непохожих существа, насколько это вообще возможно.

Рептилия, как нетрудно догадаться, прекрасно видела во мраке, чуть рассеянном догорающим фаерболом, граф, благодаря несложному плетению, тоже. На первый взгляд, покушавшийся на него динозавр весил не менее тридцати-сорока пудов, из которых львиная доля приходилась на чудовищной силы мышцы лап, хвоста и шеи. Приплюснутая голова с двумя парами очень острых и тонких рогов, чудо, что не обломались. Частокол зубов в приоткрытой пасти. Целый бутон шипов на кончике нервного хвоста. Мощные когти. Шипастый спинной гребень. И как вишенка на тортике — абсолютно убийственная вонь из пасти.

— Назову тебя — Красотка.

Больше всего поражало не изобилие инструментов убийства, а ощущение кристалла за лобной костью тварюги. Конечно, Тышкевич не обладал чувствительностью Искрова, в ментальной магии не упражнялся, да и конструктор из него так себе, но почему бы и нет?

Для начала он восстановил плетение кипячения, только усилил энергетические нити, чтоб не испарялись, пропустив Энергию. Так можно наносить удары один за одним, наказывая зверушку, если снова вздумает сожрать человека.

Потом — самое сложное. Нить в кристалл.

Очень рискованно. Даже с человеком непросто, а тут — магический контакт с существом из другой вселенной!

Сразу нахлынул поток эмоций. Чуждых, но вполне понятных. Злость. Воспоминание о только что пережитой сильной боли, усиливающее эту злость. Страх повторения боли. Голод, причём — неутолимый, сколько не сожрал бы, насыщение только отодвигает голод, но не отменяет его.

Желание совокупляться… Самка! Хорошо хоть, её похотливые мысли не распространяются на человеческую особь.

Мысли? Красотка, конечно, далека от того, чтоб приравнять её к разумному созданию. Но собаке или кошке не уступает. Значит, есть шанс договориться.

Для начала Виктор Сергеевич вытащил остатки пайка, хлеб отложил в сторону, а мясо протянул навстречу отвратительной морде. Бросил, челюсти щёлкнули, поймав угощение на лету.

Новый всплеск эмоций — чо так мало. Как мог, мысленно объяснил: остальное наверху.

Подобрал сапог, валявшийся в опасной близости от клыков, надел. Пальцы в носках вылезли наружу.

— Ну, коль ты меня лишила возможности идти, вези!

Наверно, никогда бы не поверил, что будет путешествовать между мирами верхом на монстре-убийце!

Сидеть на нём было неудобно до крайности. Чуть отвлечёшься или ослабишь защиту, при очередном прыжке подбросит, и один из шипов пробьёт промежность насквозь. Да и расстояние между шипами маленькое… Давят на причинное место.