Плач богов (СИ) - Владон Евгения - Страница 61

Надо сказать, сердце в груди Эвелин за этот во истину головокружительный отрезок времени, наверное, раз десять пыталось пробиться сквозь рёбра на свободу. И ей не только каким-то немыслимым чудом удалось не споткнуться, не сбиться с установленного ритма своего новоявленного кавалера, но и прошествовать к выбранному им месту довольно-таки лёгкой походкой. При этом смотреть по сторонам на наблюдающих за ними зрителями не хватило ни духу, ни наглости. Уж лучше провалиться сквозь землю, чем увидеть чью-то скептическую ухмылку или надменный взгляд пусть и незнакомого ей человека. После недавно пережитого кошмара, её совершенно не тянуло разглядывать чужие лица. Может она и не ошиблась, когда приняла предложение отца Полин на предстоящий танец.

Хотя вальс… Не слишком ли она погорячилась? Парные танцы всегда давались ей с невообразимым внутренним противоречием, особенно, когда приходилось, прямо, как сейчас, принимать приглашения от незнакомых ей молодых людей. Не то, чтобы она вообще не любила танцевать (напротив, ещё ребёнком, а потом и подростком, она могла вытанцовывать под напеваемую ею же песенку хоть несколько часов кряду, пока никто не видит и не ставит ей это в укор), но сама мысль, что ей придётся несколько минут подряд вальсировать практически в мужских объятиях, уже заранее вызывала чувство пугающего дискомфорта. И дело далеко не в одних прикосновениях чужих рук к твоей талии или же ненавязчивом скольжении мужских бёдер по подолу бального платья. В расчёт шло достаточное количество раздражающих факторов: от исходящих от определённого кавалера не всегда приятных ароматов, до не вполне приемлемого пристрастия оного к чрезмерной болтовне и большому количеству встречных вопросов. Уж чего-чего, а разговаривать во время вальса Эвелин страсть, как не любила.

Правда, в этот раз почему-то не удержалась, громко шепнула первой:

- Спасибо! – и даже не поняла поначалу, как и почему вообще это ляпнула.

- Не стоит. Это всё Пол.

В этот раз взгляд от лица господина д’Альбьера скосить в сторону не удалось. Всё произошло настолько ненавязчиво и естественно, что сама Эва не успела заметить, как очутилась в полукольце танцевальных «объятий» этого мужчины, весьма изящным манёвром заставившего её подключиться к их первым па во втором туре вальсирующих пар. Можно сказать, именно в те секунды она впервые узнала, что такое на самом деле опытный партнёр по танцам и насколько может оказаться захватывающим классический вальс, когда тебя ведут круговым парением весьма профессиональные в этом плане руки, способные возвести любую счастливицу за считанные секунды в состояние невесомой бабочки в вихревороте головокружительного полёта.

Не удивительно, что у неё тогда перехватило не одно лишь дыхание. Впервые в жизни танцевать с настоящим профессионалом, испытывая существенную разницу, как в движениях, так и в самих ощущениях. И она ещё до этого сомневалась? Принимать или не принимать его приглашение?

- Ей очень хотелось спасти вас из рук вашей тётушки, но не знала, как подступиться и выкрасть вас из-под чужого носа.

Даже ощущения его рук и приятного запаха то ли одеколона, то ли лавандового масла для волос не казались чем-то крайне муторным и отвратным, как это бывало с другими партнёрами по парным танцам. Они тоже осязались словно нечто невесомое и невообразимо лёгкое, подобно его же изысканному мастерству – вести даму в вальсе, как если бы та была безупречной танцовщицей, способной проделывать более сложные па лишь на кончиках пальцев ног.

Ещё немного и она вскоре перестанет воспринимать его внешность, как за отталкивающую, не говоря уже о его вполне очаровывающей улыбке и почти отеческом поведении. По крайней мере, его учтивые манеры, завораживающий голос и далеко не заносчивый характер шли с ней вразрез, как полная противоположность грубым чертам его немолодого и некрасивого лица.

- Поэтому, она вас и подговорила? – сдержать ответную улыбку тоже не удалось, как и слова, будто сами по себе срывающиеся с губ девушки. Можно подумать, её так же раскрепостило изнутри, как и снаружи, благодаря пархающим движениям в танце в знающих руках незнакомого мужчины. Как мало, оказывается, нужно, чтобы стать если и не фривольной, то хотя бы самой собой. Когда в последний раз она испытывала нечто близкое к защищённости и незабитого происходящим восприятия? Теперь-то понятно, откуда у Полин столько искренней открытости и бесхитростных взглядов на окружающий мир. Из-за воспитания и едва ощутимых рамок этических запретов.

- Частично да. – только сказано это было с лукавой улыбкой и не менее озорными бесятами в светлых глазах, взирающих на Эвелин, как на наивного ребёнка, смущённого слишком пристальным вниманием очень взрослого мужчины.

- Частично? – ну вот, теперь она снова тушуется, моментально краснея от очередного приступа чрезмерной скромности.

- Вообще-то меня сложно на что-то подговорить, тем более на подобные авантюры. Но в этот раз Пол оказалась на удивление убедительной. И вы действительно выглядели будто неприкаянной жертвой обстоятельств, эдаким прибившимся к подолу чьей-то юбки зашуганным котёнком, которого все теперь только и норовят, как погладить против шерсти да дёрнуть побольнее за усы или хвост.

- О, господи! – девушка чуть было не задохнулась от неожиданной вспышки смеха, накатившего с опаливающим жаром острого смущения, подобно мощному порыву сирокко, разве что не сбившего с ног и ритма головокружительного вальса. Но в обжигающую испарину все-таки бросило, не смотря на поддерживаемую в зале прохладу и не всегда лёгкий сквозняк, блуждающий по особняку благодаря раскрытым настежь дверям в смежные помещения и на террасу-лоджию (теперь понятно, для чего на таких празднествах по всему периметру танцевальных помещений расставляют ледяные статуи с декоративными фонтанчиками под холодную воду). Хотя сам танец при любом раскладе и месте предусматривал повышение температуры тела с последующим за этим потоотделением.

Куда не глянь, повсюду ловушки и бесчисленные возможности попасть впросак. Чуть где и не так оступишься, позору не оберёшься до конца своих дней.

- Я и вправду так выглядела?

- Ну, может и не настолько ужасно, но желание спасти вас из этого далеко не священного вертепа*, возникло почти сразу же. К тому же Пол уж очень за вас просила. Никогда не думал, что она к кому-нибудь так прикипит.

Слышать от отца Полли такие приятные признания… Похоже она будет краснеть ещё очень долго, по крайней мере до завершения данного вальса.

- А когда закончится танец?

- Тогда придётся приводить в исполнение вторую часть плана.

- Вторую часть плана?

Лукавая улыбка прочертила более резкие линии вокруг рта господина д’Альбьера, собрав у уголков глаз мужчины озорные лучики возрастных морщин. Но почему-то впервые его лицо для Эвелин не показалось, как ещё совсем недавно, пугающе некрасивым и даже отталкивающим.

Неужели она начинала привыкать к его нестандартной внешности, выискивая более удачные ракурсы с чертами, которые вполне могли стать интересными в плане анатомического изучения даже для такого художника-самоучки, как она? Ещё немного и она увидит в нём скрытую до этого (благодаря собственным слепым предрассудкам) чисто мужскую красоту, которой едва ли можно увлечься подобным ей юным девам, но рассмотреть в ней некий обособленный шарм индивидуальной самобытности – уже ничего более не помешает. А там, где шарм, то и до притягательного очарования рукой подать.

- Да, плана Пол по спасению Эвелин Лейн из пучины местных «страстей». Она хочет, чтобы я вывел вас из зала на террасу, после чего передал вашей тётушке на словах, что это вы меня попросили провести вас на свежий воздух, дабы отдышаться после танца и прийти в себя на свежем воздухе. По дальнейшей версии предстоящих событий, там вас должна перехватить моя дочь и увести с собой в свои комнаты, а я вернуться в зал в гордом одиночестве.

- И это действительно может сработать?

- Только если вы сами этого захотите. Я не стану вас никуда уводить, пока не услышу чистосердечного согласия сбежать отсюда на всю оставшуюся ночь. Дело в том, что Пол весьма предвзято относится к любому роду светских раутов и в особенности бальных вечеров. Она не любитель танцев и скученных сборищ, впрочем, ничего удивительного. Её покойная матушка была такой же. Предпочитала после встречи гостей либо прогулки по ночному саду, либо тишину своих комнат.