Пурпурные грозы (СИ) - Мишарина Галина - Страница 82

Было необычно чувствовать его новообретенную силу. Он и прежде всегда быстро восстанавливался, теперь же вел себя как маг, знающий мгновенное заклинание исцеления. Вот только обычно маги не умели ни сражаться, ни столь стремительно двигаться. Сплошные колдовские чары без физической подготовки.

Дэр даже не запыхался, пока нес меня по снегу в горы. Мы промокли, но не замерзли — ещё одна странность. И уютным домом показалась мне пещера. Больше той, где ночевала я, и сырой ветер внутрь не проникал. Волки отряхнулись и улеглись у входа, но под сводом, а мы прошли вглубь, скрывшись за выступом. Дэр сразу развел огонь — против обыкновения, с помощью молний. Я начинала подозревать, что теперь он обладает всем даром и игры с молниями — лишь начало пробуждения способностей. Я стянула плащ и встряхнула его над огнем. Снова удивительно — мех высок почти мгновенно, распушился, будто его причесали. Я кинула плащ на пол, радуясь, что мы можем сидеть на мягком. Дэр всё это время наблюдал за мной с интересом, а потом помог снять сапоги.

— Давай-ка сюда, моя хорошая, — сказал он, усаживая меня поближе к огню.

— Нет! — вскочила я, чувствуя свежесть второго дыхания. — Кого из нас пытали? Я буду за тобой ухаживать.

В его глазах опять мелькнула усталость. Почему Дэра так резко кидало из одного состояния в другое? О, предки! А вдруг Марк что-то сделал с ним? Я внимательно ощупала его грудь, руки и плечи, стянула порванную рубашку, испачканную кровью. Дэр изнеженно прикрыл глаза.

— Приятно. Снова твои ласковые руки… Мэй. Произношу твое имя и знаю, что жив. Как ты?

— Хорошо. — И я поцеловала его в колючие щеки, вдыхая приятный запах лесных ягод. — Мы здесь в безопасности?

— Думаю, да. У тебя есть что-нибудь из еды?

— Сейчас.

Я дотянулась до сумки, вытащила мясо, вино и остатки хлеба. Припасенные яблоки стали главным яством, и мы первым делом схрумкали именно их. Дэр постоянно касался меня рукой, не давая даже шагу сделать в сторону. А когда мы уничтожили большую часть провизии и сделали несколько глотков вина, он стал собой прежним. Глаза прояснились, наладилось дыхание и цвет. Дэр притянул меня к себе близко-близко и попросил обо всем подробно рассказать.

— Значит, Солнечные сказали правду, — усмехнулся он, — меня действительно не было на их земле. Эта территория считается опасной — владения невиданных сил. Кому точно она принадлежит, не знаю. Возможно, Кервелу. Может быть, Цахталу. Или иным существам, нам незнакомым. — Он поглядел на меня. — Ты сражалась, Мэй, и победила.

— За тебя я сражусь, даже если твердо буду уверена, что не одержу победу.

Дэр сжал мои ладони, положил на свою грудь, прямо на рисунок.

— Ты — здесь. Остальное не важно. Согрелась?

— Да.

— Тогда я раздену тебя, милая.

Я кивнула, бесшумно всхлипывая. Отчаяние почти заставило поверить, что Дэр уже никогда не приласкает меня. Свитер соскользнул с плеч, за ним последовали штаны и носки.

— Молодец, — тихо сказал Дэр. — Оделась как надо.

— Я бросила лук в доме. Это твой подарок… Нельзя было его оставлять там.

— Ничего, — прошептал Дэр. — Ты испугалась, и это нормально.

Он откинулся на спину, и я легла сверху, распласталась на его теле. И почувствовала, как задрожало в предвкушении нутро, как насытились одним лишь ожиданием мои соки, и хватило шепота, чтобы я забыла о боли. Нащупала ремень брюк, расстегнула его и медленно и неловко стащила штаны с Дэра.

— Мне казалось, ты похудел. Но теперь кажется, что поправился… — недоуменно пробормотала я.

Он и правда стал более мускулистым, и широкие плечи только подчеркивали это. Сейчас Дэр совсем не походил на жертву заклятого врага, наоборот, вспоминая усталого, злого Марка я понимала, что Солнечный пострадал больше нас. Это была последняя мысль о Сварте, потому что Дэр коснулся моей груди кончиками пальцев и рассмеялся, когда я сощурилась от удовольствия.

— Как хорошо знать тебя, милая.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как Дэр нетерпеливо поглаживает мое нежное место. Как приятно и трудно было ощутить внутри распирающую тяжесть!

Дэр мягко перекинул меня на спину. Хорошо, что нам хватало меха. Впрочем, я бы могла отдаться ему и на голых камнях. Он ласкал меня рукой, помогая нашим общим движениям, и я всего через минуту не выдержала накопившихся желаний. Вскрикнула, сжимаясь вокруг него, обхватывая ногами, и он, выждав, положил меня на живот, заставляя приподняться. Хватая воздух, я чуть прогнулась, и почувствовала, как плавно он вошел. Сразу после всполоха снова чувствовать его было странно, хотя и привычно. Дэр часто любил меня до полубессознательного состояния, когда я уже не могла отличить выдумку от правды.

Толчки заставляли содрогаться, как всегда искать опору, но в этом не было необходимости — Дэр крепко держал меня за пояс. Инстинктивно я упиралась ладонями, вскрикивала и кусала губы. Он приучил меня к ненасытности, сделал стремление любить самым важным для нас обоих.

— Не могу больше. Не могу… — выговорила я, прижимаясь щекой к жаркому меху.

В ответ донесся хриплый смех.

— Хорошо, милая. Тогда ложись.

Я растянулась на плаще, тяжело дыша, и Дэр медленно вышел из меня, чтобы начать ласкать руками. Когда пальцы его касались губ — я кусалась, когда он щекотал грудь — вздрагивала. А если добирался до живота — тихонько стонала, не в силах сдержать улыбку. И когда я была готова снова испытать всполох удовольствия, Дэр лег сверху и плавно, мощно проник внутрь, одновременно целуя меня в губы со всей страстью. В этот раз мы застонали одновременно, и я, счастливая и абсолютно истощенная, осталась лежать, не шевелясь. Дэр же перевернулся, удобно устраивая меня на себе, и сверху укрыл плащом.

— Слава предкам, всё закончилось хорошо, — прошептала я, прижимаясь к его груди.

— Всё только начинается, Мэй, — отозвался Дэр, и в голосе было что-то, что разрушило стены моей крепости.

Так падают здания, где живет прочное будущее. Так сами собой возникают новые города, в которых ты, путник, лишь гость. Станут ли они мне родными?

— Грозовой металл против солнечных — идеальное решение, — рассуждал Дэр, неся меня сзади, как рюкзак. — А вот их металл против штормовых бесполезен. Странно, да?

— Странно, что мы с легкостью болтаем о страшных событиях, случившихся всего два дня назад. И ты к тому же тащишь меня который час и даже не запыхался.

— Отчасти это благодаря тому, что зима пошла на убыль, хотя морозы, конечно, ещё будут, и отнюдь не ласковые. Но основная причина в тебе, Мэй. Мотаясь там, я желал лишь одного — снова увидеть твое лицо, поцеловать тебя, согреть. Так мы создаем Вселенную для двоих и становимся её центром. Это — любовь. Для нас она стала основой. Ты ведь заметила, что на Атре никого не отдают замуж насильно? Не то что в некоторых других частях Дариды.

— Любовь нынче не в чести в Западном королевстве. Люди создают препятствия сами, вместо того, чтобы преодолевать то, что уготовано жизнью. И главная преграда — неискренность. Во всем, Дэр: в поведении, реакциях, разговорах и поступках. И самое страшное — неискренность в чувствах. Нужно как-то изменить это, но пока что меня больше волнует Сварт и его поступок. Он явно сделал это не для того, чтобы потешить свое самолюбие или отомстить.

— Он хотел мести, но притащил меня в горы не для пыток, — кивнул Дэр. — Полагаю, здесь замешан Кервел, которому Солнечный беспрекословно подчиняется.

— А Грозовые и Цахтал? Разве ты не станешь выполнять приказ великого предка, если получишь его?

Дэр хмыкнул.

— Прежде подумаю, Мэй. Возможно, предпочту изгнание. Но мне проще, ведь у нас большая семья и есть кому занять место главы. И Колэй ещё крепкий. Так что всё зависит от ситуации.

— Ты оправдываешь Марка? — изумилась я.

— Ты посчитаешь меня безумцем, но только мотаясь у него в подвале и испытывая адскую боль, я почувствовал, что этот идиот мне действительно дорог. Мальчишками мы ещё и не то вытворяли. Однажды решили посмотреть, кто первый замерзнет, и несколько часов сидели в проруби. Я сдался первым. — Дэр вздохнул. — Потом мне чуть ногу капканом не оттяпало — его поставили пробравшиеся в Атру браконьеры. Они били рысей и зимних львов, водящихся у Солнечных, безжалостно истребляли волков. Марк тащил меня на плечах до самого дома…