Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Все секреты мозга. Большая книга про сознание - Бехтерев Владимир Михайлович - Страница 38


38
Изменить размер шрифта:

По А. Бине, производившему опыты над детьми, оказывается, что уже в силу одного факта собрания детей в одну группу они становятся более подверженными внушению.

По Вигуру и Жукелье, уже одно восприятие зевания вызывает у других повторение того же акта. Рефлекс зевания наиболее заразительный. «Мы присутствовали при подлинной эпидемии зевания, вызванной в омнибусе одним фактом восприятия зевания одного из пассажиров». (См.: Доклады к конференциям Института по изучению мозга за 1919 и 1920 гг. // Вопросы изучения и воспитания личности. Пг., 1920, № 2.)

Но возможно, помимо заразы, и непосредственное индуцирование одной личности другою, как-то доказывают наши опыты с так называемым мысленным внушением. Дело идет в таком случае о таких формах воздействия в толпе, где отдельные лица становятся как бы взаимными резонаторами одних по отношению к другим.

Как известно, всякое движение, не возбуждающее противодействия в целях обороны, возбуждает к подражанию, а это уже само по себе приводит к объединению масс. Есть что-то, непосредственно заражающее в тех движениях, которые являются для нас более или менее привычными и выполнение которых не вызывает труда. Таковы, например, движения зевания, смеха, танцев и т. п. Тард много посвящает в своих трудах вопросам подражания, понимая под этим термином не одно только индивидуальное подражание в форме так называемой «психической» заразы, но и расширяя его до степени межклассового и международного подражания.

В сущности, дело сводится к объединяющему значению взаимоотношений, устанавливающихся в каждом коллективе, ибо повторюсь: коллектив не будет чем-то целым, коль скоро личность не воспримет общие свойства коллектива, и с другой стороны, достижения одной личности, будучи признаны общеполезными, не сделаются общими достижениями.

В этом именно заключается нивелирующее начало всякого более или менее организованного коллектива: будет ли он представлять собою профессиональное общество, народ или государство. Речь идет здесь вообще о распространении индивидуальных достижений на весь коллектив путем заимствования и усвоения их другими членами того же коллектива, а это заимствование и усвоение происходит путем простой индукции, подражания, внушения и убеждения.

Таким образом, роль указанных факторов в социальных условиях огромна, ибо благодаря им устанавливается взаимоотношение между людьми и достигается коллективное объединение, иначе говоря, благодаря им становится возможным образование коллектива людей, или собирательной личности. Из этих факторов наиболее ранним по развитию, если исключить индукцию, является подражательность, свойственная, как мы знаем, и обширному классу животных. Ее можно наблюдать у детей вскоре после их рождения и, очевидно, с помощью ее устанавливаются первые социальные отношения дитяти.

Когда ребенок произносит первый подражательный звук, когда он улыбается в ответ на улыбку матери, когда он повторяет виденное движение – это начало его социальности, а все это может быть обнаружено уже в первые недели и месяцы жизни ребенка. Подражание следует понимать вообще шире, нежели это принято думать. Подражание может зависеть и от воспроизведения, и в этом случае оно может быть рассматриваемо между прочим с точки зрения исторической перспективы.

«Манускрипт о республике Цицерона находят 2000 лет спустя после того, как он был написан, его отпечатывают, им вдохновляются; мы получаем посмертное подражание, которое не имело бы места, если бы молекулы пергамента перестали существовать и вибрировать и если бы, кроме того, размножение не шло своим порядком, начиная с Цицерона до наших дней. «Воспроизведение есть свободное волнообразное колебание, волны которого составляют отдельные миры. Подражание идет еще дальше: оно действует не только на весьма больших расстояниях, но и через громадные промежутки времени. Оно устанавливает богатое последствиями соотношение между изобретателем и подражателем, отделенными друг от друга тысячами лет, между Ликургом и членом народного конвента, между римским живописцем, нарисовавшим фреску на стенах Помпеи, и современными художниками, вдохновляющимися ею. Подражание есть, воспроизведение на расстоянии» (Тард Г. Законы подражания).

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Отсюда понятно, что подражание может быть причиной эпидемии или восстания, когда революционное движение перебрасывается из одного города в другой, или может быть причиной воспроизведения исторических событий.

Не воскресли ли вновь благодаря подражанию древние олимпийские игры, некоторые состязания в виде метания копья или марафонского бега и не оживляются ли вновь благодаря подражанию старинные созвучия в виде гекзаметра, а также ритмическая гимнастика и другие формы древнего искусства.

Тард, объясняющий всю социальную жизнь законами подражания, между прочим, по поводу их значения высказывается следующим образом: «Известны законы Мальтуса и Дарвина относительно тенденции индивидов данного вида размножаться в геометрической прогрессии – истинные законы лучистого воспроизведения живых индивидов. Таким же образом местное наречие, употребляемое несколькими семействами, мало-помалу благодаря подражанию превращается в национальный язык. При возникновении первобытных обществ искусство тесать камни, приручать собак, делать луки, а несколько позже – печь хлебы, работать бронзу, извлекать железо и т. д. должно было распространяться путем заразного подражания, причем каждая стрела, каждый кусок хлеба, каждый бронзовый крючок, каждый отесанный камень составляли одновременно и копию, и модель. Так и в наше время совершается лучеобразное распространение разных полезных сведений с тою лишь разницею, что увеличившаяся плотность населения и вообще совершившийся за это время прогресс поразительным образом ускоряют это распространение подобно тому, как скорость распространения звука находится в прямой зависимости от плотности среды» (Тард Г. Законы подражания).

Нет основания сомневаться в особом значении подражания как выдающегося фактора социальной жизни, столь талантливо разъясненного Тардом в его книге, но нельзя забывать, что общество состоит не только из подражателей, но и созидателей, а это обусловливает существование конкурирующих друг другу индивидов, в силу чего подражание не всегда достигает своей цели ввиду конкуренции, обнаруживающейся со стороны других соперничающих индивидов. Таким образом жизнь общественного организма состоит из подражания и конкуренции, или соперничества, между которыми устанавливается своего рода взаимодействие, приводящее к подвижному равновесию.

Уже ранее было говорено, что подражание осуществляется в большей мере по отношению к руководящим лицам. Таким образом, дети подражают родителям, ученики учителям, младшие старшим и т. п. То же имеет значение по отношению к коллективной среде, где мода начинается всегда с руководящих слоев населения и передается к низшим слоям. Обратное заимствование, конечно, не исключается, но оно происходит всегда в меньшей мере и лишь в известные периоды и не иначе как по особым условиям достигает значительной степени выраженности.

Такова распространяющаяся время от времени проповедь опрощения, заставляющая рядиться в простой покрой платья, есть простую пищу, трудиться наподобие простого народа и т. п.

Обычно «плебс» подражает «патрициям» в большей мере, чем наоборот, деревня подражает городу больше, чем наоборот, сельские жители городским больше, чем городские сельским, побежденные – победителям, любящие подражают в большей мере любимым существам, нежели наоборот; аристократия подражает монарху или президенту и придворным больше, чем обратно и т. п. Язык, обладающий литературными достоинствами, язык более богатый оборотами, особенно если он является еще и языком народа-победителя, распространяется среди некультурного народа путем подражания в большей мере, нежели язык малокультурного народа среди народов высокообразованных.

По Тарду, «всякие сходства социального происхождения, замечаемые в мире общественном, представляют прямое или косвенное следствие подражания во всевозможных его видах: подражания-обычая или подражания-моды, подражания-симпатии или подражания-повиновения, подражания-обучения или подражания-воспитания, подражания слепого или подражания сознательного и т. д. “Великим проводником” всех этих подражаний Тард признает, конечно, язык. Сам язык есть подражание. Происхождение европейских языков из санскритского говорит о бесконечном подражании, где каждое отступление или изменение представляет собою своего рода открытие или изобретение неизвестного автора, в свою очередь, вызывающее подражание… Необычайное развитие всякого рода моды, моды по отношению к одежде, пище, жилищу, потребностям, идеям, учреждениям, искусствам ведет к превращению всего населения Европы в людей, представляющих собою издание, набранное одним и тем же шрифтом и выпущенное в нескольких сотнях миллионов экземпляров».