Железо и кровь. Франко-германская война - Бодров Андрей - Страница 4

Однако задача консервации существующего политического строя оказалась объективно невыполнимой. Социально-экономическое развитие и прогресс общественной мысли делали перемены неизбежными. Подавлять революции было возможно до тех пор, пока они происходили в странах «второго эшелона», а между великими державами существовало согласие. Однако уже в 1820-е гг. Великобритания выступила против проектов коллективной интервенции в Южной Америке, где испанские колонии боролись за независимость от метрополии. Позиция ведущей морской державы фактически поставила крест на любом международном вмешательстве в конфликт. А в 1830 г. революция произошла уже в одной из великих держав — Франции. И вновь другие члены «пентархии», в конечном счете, отказались от планов вмешательства, сторонником которого был российский император Николай I. Бурбоны оказались свергнуты, на французский престол вступил «либеральный монарх» — «король-буржуа» Луи-Филипп Орлеанский.

Серьезные проблемы для желающих сохранить существующие порядки создавало и распространение идей национализма. В Европе целый ряд народов был лишен собственного национального государства, находясь либо под властью «иностранного» правителя, либо в состоянии политической раздробленности. К числу первых относились, в частности, поляки, венгры, чехи, словаки, балканские народы Османской империи, к числу вторых — немцы и итальянцы.

Решениями Венского конгресса германские государства (их насчитывалось почти четыре десятка) были объединены в рамках Германского союза. На деле каждое из них сохраняло практически полный суверенитет. Лидирующую роль в союзе играли две великие державы — Австрия и Пруссия. Их отношения представляли собой сложную смесь сотрудничества и соперничества. С одной стороны, Берлин и Вена боролись за влияние на другие германские государства. С другой, консервативные монархические интересы и ощущение принадлежности к единой национально-политической общности заставляли стремиться к согласию. После 1815 г. Пруссия в целом двигалась в фарватере австрийской политики. Однако это не помешало Берлину в начале 1830-х гг. создать Таможенный союз германских государств, который фактически положил начало проекту экономической интеграции вокруг Пруссии. Австрия осталась за бортом Таможенного союза. Начало индустриальной революции в Центральной Европе еще больше сместило баланс в сторону королевства Гогенцоллернов, где экономические развитие происходило значительно быстрее, чем в империи Габсбургов.

Австро-прусский дуализм способствовал поддержанию равновесия в центре Европы, а германская раздробленность служила важным стабилизирующим фактором Венской системы. В Италии также сохранялась политическая раздробленность. Неформальную ответственность за поддержание порядка на полуострове несла Австрия, однако Франция время от времени стремилась поколебать ее позиции и утвердить здесь свое влияние.

В 1830-е гг. «Европейский концерт» прошел через целый ряд кризисов — революция и провозглашение независимости Бельгии, внутренние конфликты пиренейских держав, турецко-египетский конфликт и связанное с ним обострение Восточного вопроса. Система сотрудничества великих держав была ослаблена, отношения между ними временами стремительно портились. Однако Венская система в общем и целом прошла испытание на прочность.

Тем временем на горизонте уже маячило новое мощное потрясение — европейские революции 1848–1849 гг. Они развернулись на территории большей части Западной и Центральной Европы. Из числа великих держав только Россия и Великобритания сохранили внутреннюю стабильность. В январе 1848 г. началось восстание на Сицилии, а в феврале вспыхнула очередная революция в Париже. После этого «Весна народов», как ее стали называть современники, стремительно распространилась на другие территории — земли Австрийской империи, германские и итальянские государства.

В программах восставших переплетались друг с другом политические и национальные мотивы. Представители европейских народов желали не только введения конституций, расширения своих прав и свобод, но и национального самоопределения. Во Франции была провозглашена республика. Во Франкфурте-на-Майне в мае 1848 г. было созвано общенемецкое Национальное собрание, которому предстояло выработать конституцию единой Германии. Восставшие венгры потребовали сначала восстановления своих старинных привилегий, а затем провозгласили независимость от Австрии.

Даже Николаю I, всем сердцем ненавидевшему бунтовщиков, было ясно, что перспектив успешной интервенции не существует. Однако после стремительного подъема революция в европейских государствах пошла на спад. Первые успехи привели к обострению противоречий между различными группами восставших, а значительная часть населения быстро устала от постоянной нестабильности и политического хаоса. Уже к концу 1848 г. «старые» элиты перешли в наступление. Монархи в Берлине и Вене вернули себе контроль над ситуацией в столицах. Во Франции президентом республики был избран Луи Наполеон, племянник Наполеона I. Это было явным признаком того, что большинство французов хотят не потрясений, а стабильного авторитарного правления. Президент приступил к последовательному укреплению своей личной власти и в конце 1852 г. провозгласил себя императором под именем Наполеона III.

Восстание в Венгрии было подавлено в 1849 г. при участии российских войск. Николай I при этом действовал не столько из монархической солидарности с Веной, сколько из опасений, что успех венгров вдохновит на новый мятеж его польских подданных. В Италии австрийские войска разгромили своих местных противников и восстановили дореволюционные порядки. В том же 1849 г. германское Национальное собрание, лишившееся массовой поддержки, бесславно завершило свое существование. Выработанная им конституция так никогда и не вступила в силу. Одним из последних жестов отчаяния со стороны парламентариев было предложение германского императорского трона прусскому королю Фридриху Вильгельму IV. Монарх, однако, с негодованием отверг корону, которая, по его словам, была «выпечена из дерьма и грязи»[50].

Тем не менее, в прусском руководстве были люди, желавшие использовать сложившуюся ситуацию для усиления своей страны. Под эгидой Пруссии был создан союз нескольких германских государств, который мог стать реальным шагом на пути к их дальнейшей интеграции. Логично, что Австрия выступила с категорическим требованием отказаться от подобных проектов, чреватых установлением прусской гегемонии в Германии. В Центральной Европе отчетливо запахло войной. Однако на стороне австрийцев вмешался Николай I, заинтересованный в сохранении существовавшего дуализма. При его посредничестве конфликт был урегулирован. В ноябре 1850 г. в Ольмюце было подписано австро-прусское соглашение, в соответствии с которым прусская сторона отказывалась от всех своих планов. Германский союз воссоздавался в прежнем виде. Слово «Ольмюц» на долгие годы стало в Пруссии символом национального унижения.

К 1850 г. от «Весны народов» остались только воспоминания. Казалось, революция потерпела полное поражение. В действительности это было не так: процессы, запущенные в 1848–1849 гг., оказались необратимыми. Монархи были вынуждены поступиться своими правами — так, в Пруссии была введена в действие конституция, появился парламент (ландтаг), начали функционировать первые полноценные политические партии. Даже там, где немедленных изменений не произошло, революция нанесла серьезный удар существующей системе и способствовала консолидации ее противников. Потерпев поражение в 1849 г., венгры менее чем через два десятка лет смогли без всякого кровопролития добиться от Вены весьма масштабных уступок.

Серьезные изменения революции 1848–1849 гг. вызвали и в системе международных отношений. Процесс постепенного усиления так называемых «фланговых держав», России и Великобритании, извлекавших значимые преимущества из своего географического положения, начался еще в XVIII в. Теперь он достиг своего пика. Российская империя, которую стали называть «жандармом Европы», еще больше усилила свое влияние на континенте. Ольмюцское соглашение показало, что Николай I может играть роль арбитра по отношению к происходящему в Центральной Европе. Это вызывало недовольство в Париже, где Луи Наполеон мечтал о славе своего венценосного дяди и искал возможность укрепить позиции режима внутри страны за счет внешнеполитических успехов. Ухудшению отношений способствовала и позиция российского императора, который крайне негативно относился к французскому лидеру, считая его выскочкой и бунтовщиком.