Великан Севера (СИ) - Корчагин Юрий - Страница 103

Наш марш длился до заката, пока последние лучи солнца окончательно не скрылись за горизонтом, чтобы не попасть под внезапный налёт, нужно было максимально удалиться от места битвы. С установкой лагеря никто не заморачивался, вымотанные сначала битвой, а потом и долгим маршем с дополнительной поклажей солдаты попадали там, где их застал приказ о привале. Относительно бодрым оставались только не боевая часть легиона, разного рода ремесленники и прочая обслуга, которая решила не испытывать удачу и дала дёру вместе с нами. Именно на них и легла ответственность за подготовку к завтрашнему маршу, за ночь они должны будут не только наготовить на всех имеющихся солдат еды, чтобы не терять светлого времени суток на бесполезное занятие, но и помочь целителям с переноской и уходом за раненными.

Обнаружившая меня в кромешной темноте Изабелла, которая буквально была залита с ног до головы кровью, ничего не говоря, просто пристроилась рядом со мной и обняв тут же засопела. Приобняв её в ответ, я, посмотрев в светящиеся в темноте глаза Фрэки, который в последнее время мало участвовал в боях, а в основном караулил Изабеллу, послал ему мысленный приказ следить за окрестностями и в случае чего будить лагерь. Волк, который за последние годы вырос до размеров крупного пони, лишь понятливо мне кивнул и скрылся в темноте, напоследок махнув хвостом.

Ночь, как и утро прошли спокойно, никто нас больше не преследовал, и только раздающиеся по всему лагерю стоны боли от перетруженных за вчера мышц и затёкших от сна в доспехах телах. Всё было бы хорошо, если бы нам не надо было двигаться дальше, если не считать множество мелких деревень, которые раскинулись вдоль Золотой дороги, ближайшим к нам укреплением был один из фортов имперского легиона, расположенный на кольцевой дороге, а до него идти не меньше недели. Размявшись, я лично начал гонять лежащих пластом солдат, которые не хотели подниматься даже для того, чтобы позавтракать, хотя стоило им не только услышать о тёплой еде, но и учуять её запах, как тут же их пустые животы гнали их в сторону дымящихся котелков.

Уже в пути я стал получать первые сведения о состоянии дел. Примерная численность следующих за мной людей не превышала семи тысяч, большая часть из которых имела ранения той или иной степени тяжести, и практически всем требовался ремонт снаряжения. Состав моего войска был примерно таким: кавалерия, вступившая в бой только при отступлении, была наиболее боеспособной частью войска и сохранила свою численность почти неизменной, а именно тысяча двести всадников. С пехотой было сложнее ведь по сути то что сейчас двигалось в колонне представляло из себя мешанину из четырёх легионов, большей частью родного семнадцатого, но было множество представителей и других, которые увязались за моими людьми, не желая стоять насмерть в обречённом лагере, их общая численность была в районе пяти с небольшим тысяч, причём соотношение пехотинцев и лучников было почти один к одному, всё же больше всего умирало именно в рукопашном бою, а не от стрел противника. Остальная часть войска, в большинстве своём оказалась прислугой, которая, слыша о зверствах солдат Доминиона, не решилась оставаться в обречённом лагере. Маги и целители почти не понесли потерь, но почти все они сейчас лежали пластом от магического истощения, и если маги по полной выложились во время боя, то целители после, до потери сознания спасая жизни раненых. Причём при опознании раненых был обнаружен легат Валериан, лежащий с проломленной головой, но всё ещё живой, он лежал на одной из телег рядом с потерявшим ногу фермером из Брумы и данмером из окрестностей Чейдинхола.

Следуя в сторону Имперского города, мы старались убедить как можно большее количество фермеров и прочих представителей мирных профессий бежать с насиженных мест, чётко давая им понять, что в скором времени за нами придёт Доминион, и если они не уйдут, то их ждёт незавидная участь. Большая часть крестьян, видя состояние нашего войска тут же начинало собираться в дорогу, попутно стараясь спасти как можно большую часть урожая, всё же большая часть выращиваемых здесь культур уже успела созреть, но находились и те, кто гордо говорил, что бояться ему нечего и всё с ним будет нормально, особенно сильно этим грешили альтмеры и босмеры, однако находились и идиоты из имперцев. Впрочем, спасать всех подряд мы не собирались и потому никого насильно с собой не тащили, лишь оказывали помощь тем, кто желал укрыться от войны на севере провинции.

Когда до кольцевой дороги оставалось всего день пути, нам навстречу выехал разъезд из нескольких легионеров под предводительством центуриона восьмого легиона, если я правильно считал их цвета.

— Кто вы такие и почему двигаетесь в сторону Имперского города? — гарцуя на лошади задал вопрос центурион.

— Центурион Эрик Титанорожденный, ауксилия семнадцатого легиона, — ответил ему я, выполнив стандартное приветствие, ударив кулаком по груди, — вывожу остатки защищавших Скинград легионов для перегруппировки.

— Этого не может быть, по данным от командования, все кто остался за стенами Скинграда или погибли, или перешли на сторону Доминиона. У вас есть доказательство того, что вы именно тот, за кого себя выдаёте?

— Учитывая то, что штабная палатка, где хранилось большинство документов, остались в руках врага — нет, но могу показать патент от Гильдии Бойцов, и приказ от её главы на присоединение к войскам.

— Этого недостаточно, так что все вы, — центурион повысил голос, чтобы его услышало максимальное количество человек, — арестованы, немедленно сдайте оружие и проследуйте за нами.

На такое заявление от крови не нюхавшего офицера, большая часть окружающих солдат стали хвататься за оружие, и далеко не с целью его сдать. Я же стоял в неком ступоре, не до конца понимая, кто передо мной идиот или предатель.

— При всём уважении, центурион…

— Марк Веридий, — гордо задрав голову ответил он мне.

— Марк Веридий, вы кажется немного не поняли ситуацию. Вы прямо сейчас пытаетесь разоружить и взять под арест семь тысяч верных подданных Императора? Только что вернувшихся из боя, в котором Империя потеряла почти шесть полнокровных легионов? Тридцатью всадниками?

— Вы обязаны мне подчиниться! Я здесь власть и закон! — кажется, своими словами я чем-то задел Марка, отчего он почти сорвался на крик. Впрочем, правильно поняв мой намёк, сопровождающие его всадники начали потихоньку отходить от своего командира.

— Так, — я выдержал небольшую паузу, массирую кончиками пальцев переносицу, — ты, - на моё фамильярное обращение центурион вспыхнул красным, — тупая мразь, хочешь арестовать меня и моих людей, потому что ты закон? Парни, вяжите этого пидора и его свиту, с последними помягче.

Сказав это, я просто развернулся и пошёл обратно к Тимису, с которым мы обсуждали список необходимых нам ингредиентов, для зелий первой необходимости. Крики и возня закончились быстро, как оказалось, сопровождающие Марка сами сдались, понимая, что вырваться из окружения им не удастся, а у солдат может случайно и рука дрогнуть. Самого центуриона быстро сбили с лошади пятками копий и надёжно упаковали, только бантик не повязали.

По пути я успел немного пообщаться с главой разведывательного отряда, который в действительности руководил той группой всадников, и оказалось, что тот придурок, который сейчас наслаждается всей палитрой вкуса нестиранной неделю портянки, поехал с ними только для повышения своего статуса в высшем обществе. Великие боги! У них тут половина провинции в огне, ежедневно гибнут тысячи, а аристократия всё про интриги, остановите планету, я сойду. И да по поводу ориентации центуриона Марка я угадал, как поведал мне всё тот же командир отряда, в столице его видели выходящим из салонов с весьма характерным уклоном.

Наше прибытие в форт было вполне ожидаемым, во многом, потому что я выслал несколько всадников вперёд основной колонны, чтобы нас действительно не приняли за дезертиров или предателей, так что там нас ждал не только допрос, но и вполне неплохо обустроенный лагерь и место для сна. Сами допросы были чистой формальностью, всех командиров включая даже некоторых деканов, вызывали в сам форт, где нам задавали вопросы о произошедшем бое, как он начался, как развивался, и почему они решили последовать за мной. Меня допрашивали последним, причём меня, как и большинство командиров допрашивали члены Пенитус Окулатус, если судить по весьма приметному символу на их броне