Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 5

Все же я смог убедить и родителей тоже. Более того, даже смог их убедить, что лично сопровожу Таню до Ленинграда и помогу ей устроиться не только в техникум, но и на такую работу, чтобы было время на учебу. Стипендию, конечно, никто не отменял, но помогать мы ей фактически не будем, так что на пропитание Таня должна заработать сама, она была согласна даже с этим. Легко. Девчонка действительно была боевая, работящая, острая на язык, отличница и аккуратистка. В общем, устрою ее и, убедившись, что освоилась, вернусь обратно. К моменту совета я уже имел некоторый авторитет, все знали, что слов на ветер я не бросаю, да и вообще вел себя серьезно, поэтому почти неделю шли разговоры, пока отец не дал добро. Еще убедило их с матерью то, что денег нам нужно по минимуму, крохи. Только на дорогу. Дальше Таня, устроившись на работу, начнет кормить себя сама. Вот еды нам планировали дать побольше. Добавлю еще, что именно завтра мы покидаем нашу деревеньку и отправляемся в путь. Отец на телеге добросит нас до райцентра, там посадит на поезд, и дальше двинем в плацкартном вагоне до Ленинграда. В Сланцах, куда мы ходили в школу, была железная дорога, в основном там ходили товарные и грузовые составы, но и пассажирскими не были обделены. Раз в сутки проходили поезда на Ленинград и обратно. Сам поселок был новым, отстроенным не так давно, с десяток лет назад, у месторождения горючего сланца. Поселок новый, но стройка шла в нем и сейчас активно. Отец, кстати, именно в Ленинграде учился, вот и решил, пусть в бывшей столице учится и старшая дочурка. Наивный.

Ладно, главное сделал, убедил родителей, что Татьяну нужно отправлять в город учиться, да и себя предложил в качестве надежного сопровождающего, причем в моей надежности как раз никто и не сомневался, могу себя поставить, так что можно переходить к остальному плану. Везти Танюшу в Ленинград я не собирался (я не настолько ее не люблю, чтобы совершать подобное), версия с Ленинградом и техникумом это для родителей. Мы же поедем в Москву. Я понимаю, что денег нет, но эту проблему я решу, как раз в моей компетенции. Так что Москва, медицинский институт и надежда, что Таня переживет эту войну и станет дипломированным специалистом. А уж родителям я при возвращении объясню, что так надо, найду подходящие слова. Не думаю, что мама будет возражать, она как раз одобрит, врач в семье это хорошо, вот отец может расстроиться. Смену себе растил. Кстати, если он думает, что я пойду по его стопам, то зря, я выбрал себе ту же профессию. Не наскоком, после долгих раздумий, я тоже решил стать врачом, у меня ведь снова всё впереди, можно выбирать, принимая взвешенное решение. В прошлую свою молодость о будущем как-то я не задумывался, а сейчас еще как подумать успел. Взрослый мужик в теле пацана, да и повадки это выдавали, дед не раз задумчиво поглядывал на меня. А так нужная и необходимая профессия. Так что пусть на других надеется, детей у него много, а я тут пас.

Причина отправиться в Москву была не только в ней. У меня были свои причины посетить Златоглавую. Сообщать о себе я не хотел, но вот терзало в груди, томила не то чтобы тоска, но что-то вроде неопределенности. Ну не могу я вот так зажать язык между ягодиц и молчать. Нужно дать информацию, нужно, но так, чтобы на меня не вышли. Нельзя допустить катастроф с фронтами, блокадой Ленинграда и остальными бедствиями, нельзя. Так что у меня один выход. Написать письмо и отправить его по адресу. Сталину писать не буду, напишу Берии, а если до него дойдет, он проверит и поверит в написанное, то сам решит, передавать его дальше или нет. Вот только, как только поймет, что информация верна, искать меня будут по-серьезному, но надеюсь, что все же не найдут.

Пока письмо не писал, все сделаю в Москве, когда Таню буду устраивать. На месте определюсь, что и как. Нужно лишь подумать, как объяснить ей, что на врача нужно учиться именно в Москве, а не в Ленинграде, где также было схожее образовательное учреждение. Ничего, я что-нибудь придумаю. Стряхнув крошки с брюк, я поправил котомку и, встав, подхватив прислоненную к стволу винтовку, направился к дороге, что вела к нашей деревне. Тут до нее близко. Выйду недалеко от места боя, где был ранен, а скорее всего убит Сашка, а я занял опустевшее место, в этом я уже был уверен. Естественно, я тщательно смотрел место боя, когда более-менее встал на ноги. Меня сюда Димка, братишка, сопроводил. Теперь стало понятно, почему был ранен участковый, да и Сашка тоже. Не самое удобное место попалось. Бой велся со стрельбой практически в упор. В этом месте дорога ныряла в небольшую балку, там сейчас огромная лужа, и выныривала из-за густых кустов, голых из-за зимы. Так что встреча бандитов с участковым была неожиданной для обеих сторон. Так и разгорелся бой. Как объяснил Пахомыч, это его прозвище у нас на деревне, он бы пропустил их, не сообразив, что банда, но они первыми стрелять начали. Причем издалека и удачно. Ранили в ногу, но и он успел достать из кармана полушубка свой ТТ. И лошадь тяжело ранил, и возницу достал. Снег укрытие плохое, так что получал ранение за ранением, когда подоспел Сашка, и бандиты, решив, что с участковым покончено, переключились на него. Деревья тут буквально заросли густым кустарником так, что чтобы тщательно и прицельно бить, нужно было выйти на опушку, что свело преимущество винтовки по дальнобойности на нет и она была почти на равных с револьверами. Бандиты действительно частили, а Сашка стрелял редко и точно. Если бы не тонкая молодая береза, за которой тот укрывался, прикончили бы пацана, без вариантов. Да и он, может, охотник и хороший, но вот не боец, совсем не боец. Ничего в тактике не понимает. Я пока на месте крутился, с пяток подходящих мест для обороны обнаружил. Кстати, пули я выковырял, отцу на дробь.

Выйдя на дорогу, я обернулся и посмотрел в ту сторону, где за поворотом и было место того боя, в котором мне в действительности поучаствовать не пришлось, хотя все лавры победителя достались именно мне. А как же, помимо благодарностей от начальника районной милиции, мне торжественно была вручена грамота юного помощника милиции и подарок. Хотелось бы часы, но нет, это был свисток, посеребренный милицейский свисток. Ничего, часы я себе тоже добуду. Редкость, оказывается, даже у отца их не было, а вот у участкового были. Кстати, посмотрев на дорогу, я обнаружил знакомую фигуру в длинной темно-синей шинели с рядом пуговиц, перетянутой портупеей. Участковый наш оклемался и уже вернулся к службе. Это он, как раз стараясь не забрызгаться и обходя лужи, шагал в сторону деревни. Так что я остановился, вместе дойдем. Белка, присев рядом, прижалась к ноге, так что я стал поглаживать ей макушку, отчего псина млела.

Когда участковый подошел к моему сухому островку, отряхивая грязные сапоги, то протянул руку, здороваясь. Рукопожатие у него было хорошее, уверенное и крепкое.

– Я смотрю, удачно сходил? – кивнул тот на глухаря и зайца.

– Да, глухаря сам снял, зайца из капкана браконьера достал. Завтра мы с Таней уезжаем в Ленинград, мама решила курицу зарезать, нам в дорогу сварить, вот и пришлось в лес за дичью идти, так что спас несушку. Повезло, вспорхнул с ветки, снял его на лету, а то пришлось бы на верхушку за добычей лезть, а так сам к ногам упал, Белка принесла.

Молодая псина, услышав свое имя, повернулась ко мне, но убедившись, что я не зову ее, продолжила обследовать кусты на противоположной опушке. Мы же, неторопливо общаясь, так и следовали, пока не вышли к деревне. Сразу привлекали к себе внимание свежие срубы, на всех велись работы и до нас доносились перестуки топоров. Дом участкового от пожара не пострадал, но он приютил одну из семей на зиму, так что у них тоже было тесно. Сейчас-то полегче, я вон сам перебрался на сеновал, сплю там, закутавшись в толстое одеяло, ночами холодало. Да еще Димка, что хвостиком направился следом за мной, подогревал с одной стороны. А так нормально, свежий воздух, здоровая пища, что еще нужно организму? Так что тренировки свои я не забросил, и мешок, висевший у нужника, околачивал, и пробежки совершал, совершенствовался, так сказать, физически. Однако и ножом учился работать. Кстати, участковый в этом деле оказался искусным мастером, даже не ожидал, так что, заметив мои тренировки, подумал и взял все в свои руки. Так что за три месяца он мне поставил удары, ну и дал основы. Дальше уже сам буду учиться, и ведь учился. В лес уходил и учился. Тренировал кисти рук, а я разрабатывал обе руки. Ну и доводил удары до автоматизма. Теперь я мог и защищаться от ножа, и выходить с ним против противника, даже нескольких, если только те одного со мной возраста. Со взрослыми тоже можно, но сложнее. Крепким учителем оказался участковый. А вот с самодельным боксерским мешком сразу не задалось, начал учиться наносить удары, вернее тренировал тело, и сразу заметил снижение точности при стрельбе. В общем, не захотел повредить руки и пальцы и бросил это дело. Правда не до конца, раз бить не могу, перешел к захватам и разным броскам, вроде как через бедро. То есть драться учился, тот же участковый еще и самбистом оказался, но недоученым, ну и по остальному защищаться, а вот в драку мне лезть противопоказано, руки могу повредить, чего я не хотел категорически. Так что тут или нож или винтовка, в обоих случаях у противника никаких шансов. А нож теперь я всегда ношу с собой, даже в школу с ним ходил до окончания экзаменов, они закончились два дня назад. Танька вон уже и аттестат успела получить, вчера торжественно вручили, вот мы и не стали ждать и решили выехать в Ленинград, пока есть свободное время. По школе и учебе скажу так, я в принципе помнил многое из школьной программы своей еще той жизни, так что, почитав учебники, а мы с Мариной сидели за одной партой, ну и конспекты, смог вернуться в учебную колею. Более того, даже улучшил показатели, Сашка при всех своих плюсах оказался троечником, а я вышел в отличники.