Возвращение блудного Брехта (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 48

А по дороге из Москвы столкнулись с ещё одним немцем, спешащим туда же — с генералом Минихом.

На час позже в Измайлово приехал следующий немец. Этого вызвал, вспомнив, что именно он будет после Кайзерлинга Президентом академии наук, Иван Яковлевич. Звали очередного немцы барон Иоганн Альбрехт фон Корф. Знакомы с Бироном они были давно, Корф был камер-юнкером при дворе герцогини Курляндской.

Анна братьев Лёвенвольде приняла милостиво и сразу должностей при дворе надавала, помня их заслугу с этими проклятыми кондициями. Карл Густав был произведён в генерал-адъютанты и получил должность обер-шталмейстера. Рейнгольд Густав Лёвенвольде тоже обделён не был, получил один из самых высоких чинов при дворе — стал Обер-гофмаршалом, то есть, ему доверили управление двором.

Приемы всех этих «понаехавших» немцев проходили в присутствии стоящего за троном Бирона и вечером он всех «земляков» собрал в той самой ротонде на «Тайную вечерю».

Когда слуги кубки стоялым мёдом наполнили и отошли, Брехт оглядел собравшихся и начал:

— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие…

Событие шестьдесят третье

Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.

Джоан Роулинг «Гарри Поттер и Философский камень»

— Что случилось Иоганн? — Первый отреагировал Рейнгольд Густав Лёвенвольде.

Бирон познакомился с ним в 1724 году, когда в свите герцогини Анны Иоанновны прибыл на коронацию Екатерины I. Лёвенвольде отрекомендовал Бирона императрице, как большого знатока лошадей.

Иван Яковлевич выдержал мхатовскую паузу. И только когда народ начал «майн готов» упоминать продолжил.

— Вчера Анна Иоанновна подписала два Указа. Вам их знать обязательно. Первый!…

— Ну, не тяни, Иоганн, — толкнул его старший братец.

— Все находящиеся при дворе обязаны привиться от оспы. Я уже привился. Теперь те из вас, кто ещё не болел, должны это сделать в самое ближайшее время. Сейчас готовится оранжерея одна для перестройки в госпиталь. Стёкла разбиты и разворованы частично, забьют дыры досками и нары поставят. Прививку будем делать послезавтра. С вами будут офицеры Преображенского полка пятой роты, сейчас расквартированной в Измайлово. От этой же коровы заразят и моих детей. Пока старших. Так что готовьтесь. Я переболел за три дня.

— А чего хромаешь? — это младший Бирон вылез, всегда был непоседой.

— Тут на днях покушение было на Анну Иоанновну и на меня. Я приказал никому не сообщать. Если один дурак решился, то могут и другие начать действовать. Понятно, что молва разойдётся, но лучше позже. Мы за это время сумеем сформировать Измайловский лейб-гвардии полк и охранять Государыню будут наши люди.

— Как же так? — вскинулся старший Бирон.

— Позже расскажу. Сейчас про второй указ скажу. Государыня подписала Указ, дозволяющий всем ходить без париков. Я сейчас готовлю новый Указ об отмене этой гадости в армии. Офицеры могут по желанию носить, но думаю мало таких найдётся. А вам, господа, я настоятельно рекомендую выбросить этот рассадник грязи и вшей и ходить, показывая подчинённым пример, с чисто вымытой и с короткоподстриженной головой, как у меня.

— А лысым? — поинтересовался барон Иоганн Альбрехт фон Корф.

— Вы все — молодые люди. Какая лысина? Как раз от ношения этой гадости лысина и заводится, отмирают под ним свои луковицы.

— Чего? — это хором. В смысле: «Вас?».

— Не важно. Завтра чтобы на вас париков не видел.

— Голова будет мёрзнуть с непривычки…

— Какая голова? Сегодня лето началось. Жара. Всё, закончили прения. Теперь о важном. Надеюсь, объяснять не надо, что немцев в России не слишком сильно любят. Потому, чтобы гусей — русское дворянство, не дразнить, что все должности при дворе немцы заняли и Государыня сама немкой стала, настоятельно рекомендую, изучить в кратчайший срок русский язык. Найдите учителей и пусть они вас русскому учат. Да, и смените имена на русские. Вот, Иоганн Альбрехт у тебя же отца Матвеем зовут? Значит, сам бог велел тебе Иван Матвеевичем стать. Остальные сами придумаете. Братьев моих Анна Иоанновна сегодня уже новыми именами облагодетельствовать успела.

— Я уже давно это сделал, — уже снявший парик Миних забросил его под скамью. Меня теперь зовут Христофор Антонович.

— Я в курсе, господин генерал. И следующие неприятности, как раз по вашей части. Пока секрет и никому господа особо не распространяйтесь пару месяцев, а потом Государыня сама объявит. Я думаю, что столицу нужно из Москвы переносить, но не в Санкт-Петербург. Там пресная вода почти в заливе и корабли из-за этого гниют, там ужасный климат с вечной сыростью и болотами. Как вам Рига? Порт там лучше, он не замерзает зимой, там отличные сосновые леса, солёное море, там река, соединяющая порт с более южными городами Речи Посполитой. И самое главное, там рукой подать и по суше, и по морю, и по Даугаве до Польши. Уже сейчас Франция с Австрией спорят из-за Польши и о том, кто сядет на трон после смерти старого короля. Война неизбежна. Не сегодня. Август ещё пару лет протянет. А нам за эти два года надо подготовиться к войне. А потому, Христофор Антонович, в самое ближайшее время отправляйтесь в Ригу и начинайте строить там хорошие каменные казармы и конюшни. Много. Нам необходимо держать там не менее десяти тысяч человек. И это не всё. Ляхи постоянно нападают на наши приграничные селения грабят их и уводят крестьян к себе в Польшу. Этому надо положить конец. Необходимо на пространстве от Риги до Киева разместить ещё десяток полков, при этом не скученно, а лучше побатальонно. Опять нужны казармы. Получил командир батальона известие, что недалеко от его дислокации ляхи опять границу перешли и людей увели, командует срочный подъём и заходит на территорию Польши, старается найти нападающих, получится — хорошо, не получится должен сжечь костёл там или кирху, чего уж католическое под руку попадётся и угнать на нашу сторону в десять раз больше крестьян. Получат паны такой отлуп и трижды подумают, прежде чем дальше разбойничать. А что крестьян не у тех забрали, кто приходил на нашу сторону, так ещё лучше, пусть шляхта между собой разбирается.

— А как войну начнут? — Покрутил головой Миних, очевидно, сам себе «нет» отвечая.

— Было бы замечательно. Оттяпаем себе В ЗАД исконно русские земли. Но не начнут. А вот предупредить, что далее терпеть набеги эти мы не намерены, нужно. Фридрих Казимир фон Лёвенвольде, собирайся, поедешь специальным посланник к Августу Сильному, предупреди, что впредь на набеги через границу будем отвечать жёстко. Если шляхта не выдаст грабителя, будем зорить города и местечки, пока сами не решатся убить идиота, что переходил границу, и не принесут его голову на блюде, да, в зубах должен быть лист, на котором казнённый просит у Российской империи прощения.

— Речь Посполитая не признаёт Россию империей. — Поправить решил оратора фон Корф.

— Я в курсе, барон. Тем не менее, именно это должно быть написано.

— А что скажут в Священной Римской империи немецкой нации и Пруссии? — Опять покрутил головой Миних.

— Узнаем.

— Но так нельзя? — впервые подал голос Карл Густав.

— Нельзя совершать набеги на наши земли и угонять крестьян, убивать дворян. Грабить их. Пора показать шляхте польской, что терпеть мы не намерены. Войны они нам не объявят. Там сейм сто раз передерётся, прежде чем такое решение примет, да и Август уже не тот с постели, как и Карл шестой австрийский, почти уже не встаёт. Так что собирайся Фридрих Казимир… Отца у тебя Герхард Иоганн звали?

— Знаешь ведь.

— Подумай, как тебе имя — Фёдор Иванович. Анне Иоанновне понравится.

Событие шестьдесят четвёртое

Каин — в Библии старший сын Адама и Евы (Быт. 4). Первый рождённый на Земле человек (Быт. 4:1—2), а также первый убийца.