"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Демина Карина - Страница 132

Нет.

Надо успокоиться и мыслить здраво. Хотя бы попробовать.

Ее могли убить еще там, в лесу. Просто выкинуть. Закопать. Сделать все, что угодно. Зачем для этого в город тащить? В городе, если ты не потомственный некромант, куда сложнее от трупа избавиться.

– Она не издохла часом? – Женский голос оказался до того неприятным, что Эва поморщилась. Будто… будто с присвистом, будто дыра у нее в горле… будто…

– Живая, что ей станется. – К шее прижались пальцы. – Вот проспится, будет краше прежнего.

– Бледновата. Тощевата. И сисек нет.

– Зато благородная.

– От этого одна лишь головная боль, – поморщилась женщина. – Раздень.

– Чего?

– Мне прикажешь? Я товар видеть должна.

То, что произошло дальше, навсегда осталось в памяти Эвы как… как ужас ужасный. Иначе и не назовешь. Ее вытащили из ящика.

– Не на диван. Она ведь… вообще-то, дорогой, мог бы и позаботиться о товаре. В этом виде… – Женщина покачала головой.

Содрали платье.

И нижнюю рубашку. И Эва опять закричала. Громко-громко. Так, что собственный крик, отразившись от стен, оглушил ее.

Мигнули свечи.

Почти погас огонек в масляной лампе, которая коптила на столике. И женщина вдруг замерла.

– Она одаренная?

– Именно, Грета, именно. И сильная. Хорошая кровь. Причем невинна. На такую покупатель найдется быстро.

– И проблемы. – Женщина подняла руку, и, кажется, с некоторым трудом. А потом и вовсе стянула перчатку. Под мягкой кожей оказались серебряные металлические пальцы, скрепленные шарнирами. Конструкцию обвивали тонкие патрубки. Пальцы двигались.

Железные – и двигались.

– Идиот, – сказала женщина, пошевелив пальцами. – У девчонки наверняка родня имеется?

– Да. Но…

– Которая станет искать. Если уже не ищет.

– В этом состоянии не найдут, – проворчал Стефано. – Ты сама говорила, что «Мертвая вода»…

Пальцы сомкнулись на горле Стефано, движением столь быстрым, что Эва только и смогла – моргнуть.

– Как давно ты поишь девицу этой дрянью?

– Т-третьи… с-сутки… – просипел Стефано.

Или Эндрю?

Или… или ни одно из имен не является настоящим? Как понять? И надо ли понимать? Надо выбираться… надо звать на помощь? Как? И кого?

– Помнится, я тебе говорила, что это небезопасно. – Женщина не спешила разжимать руку. И смотрела в глаза Стефано. – Для них. Что не более двенадцати часов.

– Она дышит!

– И толку-то? «Мертвая вода» действует не только на тело, но и на разум. И как знать, очнется ли она вообще. А если очнется, то… кем?

Эва тихо охнула.

Неужели…

Она не хочет! Она не будет… не станет…

– Сотня. – Женщина разжала руку. – Золотых. И ты убираешься с глаз долой.

– Помилуй, Грета, – просипел Эндрю, потирая шею. – Это даже не смешно!

Сволочь. Просто сволочь. А сволочам имена не нужны. Лишнее они.

– Невинная девица из хорошей семьи, ко всему одаренная. Да не меньше двух тысяч!

Они что, торговаться будут?

– Во-первых, откуда мне знать, что и вправду невинная? Во-вторых, что с той невинности, когда у нее, может, мозгов не останется. Триста. И больше не проси.

– Она крепкая. Да и найдется у тебя клиент и на безмозглую. Ты ли не знаешь, что работать она будет вовсе не мозгами. Полторы и ни медяком меньше.

– Если будет. Одаренную так просто в дело не пустишь. Пятьсот.

– Ограничители? Полторы. Я же сказал.

– На них еще потратиться надо, да и сам понимаешь, достать непросто. Кроме того – девка бледная, невзрачная… на такую клиент не пойдет. Шесть сотен.

– Не смеши. У тебя и нет возможности ограничители достать? Да и на чистенькую-благородную… аукцион устроишь, и все отобьется. А то и вовсе… тебе ли не знать, что магам надо. Пусти слушок, что есть девица, сами прибегут. Тысяча двести.

Сошлись на тысяче, которую принесли в старом потертом кошельке. И Эндрю-Стефано, гад этакий, чтоб ему все посмертие икалось, пересчитывал деньги долго, муторно, едва ли не каждую монету на зуб пробуя. А потом ушел.

Он ушел. А Эва осталась.

И…

И что ей делать?

Женщина, все так же странно двигаясь, подошла к ней и наклонилась. Металлические пальцы раздвинули веки. Заглянув Эве в глаза, женщина вздохнула:

– Бедная девочка. – А потом вытащила свисток. Тонкий звук причинил боль. – Отнесите ее в подвал. Умойте. Оденьте. И да, вот еще что…

Из-под юбок появилась пара браслетов.

– Заодно за Вареном пошлите, пусть посмотрит…

Она… она же женщина!

Эта женщина, которая купила Эву, она ведь… женщины лучше мужчин! Они понимают. Сочувствуют. Особенно другим женщинам, оказавшимся в затруднительной ситуации.

И… и когда Эва придет в себя, она сможет договориться. Сможет ведь? У нее семья. И… и Эву любят! Отец. Маменька… они вернут долг! Тысяча – это ведь немного. Это… это ерунда! Маменька на наряды больше тратит.

А то и… можно предложить выкуп.

В романах иногда героинь крадут благородные разбойники, правда не из-за выкупа, а по любви или там из мести, но ведь можно и выкупом обойтись.

Благодарностью.

Отец…

Когда Эву подхватили на руки, она почти успокоилась. С женщиной она договорится.

Обязательно.

Глава 5, в которой обстоятельства смущают

Отель «Три короны», безусловно, не шел ни в какое сравнение с забегаловками, в которых Эдди случалось бывать. Оттого он несколько робел.

А от робости и злился.

– Улыбайся, дорогой. – Вот матушка держалась так, будто полжизни провела не в разваливающемся поместье, а посреди этакой вот роскоши.

Ковры.

И не какие-то там циновки, которых не жаль, а натуральнейшие. Мягкие. Один, небось, на сотню золотом потянет, если не больше.

Дерево.

Полированное. Блестящее. А главное даже не это. Когда подъехали, Эдди еще подумал, не ошибся ли кучер, но матушке выбраться из коляски помог, руку подал и на красную дорожку, что пролегла по мраморным ступеням, препроводил.

А сам же силой воли заставил себя не пялиться.

Дом.

Здоровенный. Этажей в пять. Может, и во все шесть. С каменными колоннами, со львами у основания лестницы, с чашами, в которых цветы растут.

С балконами.

Балкончиками.

И прочими излишествами.

– Чем могу помочь? – Дорогу преградил человек в алом мундире с золотыми пуговицами. Был он высок, широкоплеч и глядел с чувством собственного превосходства. – Господа?

– Нумер нужен, – объявил Эдди.

Когда там, на летном поле, Чарли предложил поселиться у него, Эдди отказался. Оно ведь как? Чего в молодую семью лезть. А ведь полезть потянет, он с ходу почуял, что нелегко сестренке придется. И у нее характер. И у Эдди характер. С тех характеров мало ли чего натворить можно. А Чарли кивнул, будто и не ожидал иного, и сказал, что их в приличный отель отвезут.

Вот и отвезли.

В эту вот… с коврами на лестнице. Какой человек в здравом уме будет выстилать лестницу коврами? Рядом с тем, в красном костюме, встал другой, в костюме темном, который и вез их. Кучер, стало быть. И произнес что-то столь тихо, что даже Эдди со своим преотменным слухом не разобрал.

Дверь перед ними распахнули, хотя вот честно: Эдди куда охотнее бы убрался в местечко попроще, без ковров, каменных львов и прочей мутотени. Но нет, матушка мило улыбнулась и вошла.

А Эдди что?

Эдди матушку в подобном месте одну не оставит. Пришлось делать рожу из тех, что для приличного общества, кирпичом, значится, и за ней.

Ну, и провожатый тоже.

А там уже внутри и вовсе стало понятно, что привезти-то их привезли, да не туда. Ну… косятся. На него. На матушку. Большею частью, конечно, на него. И под взглядами неуютно. Вокруг-то публика приличная. Господа. Дамы, на фарфоровых куколок похожие. И главное, от этой окрестной красоты зубы ныть начинают.

Эдди сбежал бы.

Но…

Матушка кому-то кивнула, кому-то улыбнулась так, будто только вот недавно беседу беседовала или чаи распивала, как сие водится. Потом поглядела на Эдди с легкою укоризной. Сразу стало стыдно. Тоже мне… герой.