Время Листопада (СИ) - Бранник Елизавета - Страница 40

— Я рисую, — помолчав, ответил Игорь.

***

Злата даже не успела ничего сказать, обрадовавшись и тут же забыв про все свои волнения, а Листопад сам поднялся из-за стола и протянул ей руку.

— Идем.

Злата послушно пошла за ним в зеленую гостиную, приноравливаясь к его широким шагам. Пупс проводил их ленивым взглядом. Пес лежал возле горящего камина в гостиной и домой явно не собирался.

Игорь достал из шкафа альбом для эскизов и принялся в ней что-то перекладывать. Злата вглядывалась в его черты. Ей показалось, что Листопад поменялся прямо на ее глазах: стал моложе, расслабился. У него даже выражение лица другое, думала Злата, косясь на Игоря, глаза сияют. Как же он жил эти годы? Как отказался от своих мечтаний? Злата знала, как это трудно, вспоминая маму. В последние годы жизни она часто бралась за подработки, не имеющие отношения к живописи или писательству, и, как сама признавалась, жалела о каждой минуте, посвященной нелюбимому делу.

Ника и Лика рассказали Злате, что после гибели Анны Игорь помирился с отцом, обучался семейному делу, за несколько месяцев освоив то, на что у других уходили годы, днюя и ночуя на стройках и в офисе, потом проработал на разных должностях, изучая бизнес со всех сторон, и только затем принял от Владимира Евгеньевича руководящий пост в компании. Потому что есть Владушка, думала Злата, следя за тем, как Листопад перебирает рисунки в альбоме. Владушке нужен дом, репетиторы, хорошее питание, одежда, все то, что не может дать своему ребенку среднестатистический свободный художник.

— Вот, — сказал Листопад, выкладывая перед Златой несколько рисунков.

Она вгляделась в светлые, наполненные солнцем акварели, судорожно выдохнула, подняв глаза на Игоря, а он сказал:

— Да, ненапечатанные сказки твоей мамы. Рассмотри все. А я принесу наш чай.

ГЛАВА 19. Демоны бывают разные

Он вернулся минут через пятнадцать, дав Злате время. Лишь бы она не подумала, что таким образом он пытается пробить дорогу к ее сердцу. Может это и было в некотором роде взяткой, но такой, что Игорь сам увлекся, очаровался. Он рисовал часами, даже высыпаться перестал. И сделав последний штрих карандашом, понял, что вернул ощущения юности.

— Откуда? — спросила Злата, принимая из его рук чашку заново заваренного лимонного чая.

— Влад поделился. Ты сказала, что трудно найти художника, что дорого. Это мой подарок на Новый Год.

— Про Владушку я поняла, — тихо проговорила девушка. — Но откуда ты узнал, что рисовать? КАК рисовать? Это ведь волшебница, именно такая! Я показывала тебе мамины наброски? Я ведь помню, что не показывала! Тогда ОТКУДА? — голос ее стал умоляющим.

Злата провела пальцем по рисунку к последней главе «Льдинки и Огонька», той самой, в которой читатель понимает, что волшебница на самом деле обычная девушка, а заколдованный принц — паренек по соседству, что потерял своих близких и веру в жизнь. Девушка была в желтом платьице, открывающем смуглые коленки. Она стояла под деревом, а парень смотрел на нее так, словно видел в первый раз.

Игорь присел на край стола и улыбнулся:

— Я все время вспоминал, где слышал твою фамилию. Да, Степановых много, но у меня в голове вертелось что-то, связанное с рисованием. И тогда я вспомнил. Мне было пятнадцать или около того. Любава Денисовна преподавала у нас в художественной школе композицию. У вас у всех в семье такие красивые имена?

— Бабушку звали Василиса, — пробормотала Злата, жадно вслушиваясь. — Мама говорила, что работала в худшколе на Карамзина. Ты там учился?

— Да. Пару раз я видел, как у входа ее ждет мужчина с коляской. В коляске сидел ребенок. Это была ты… — у Игоря сдавило горло.

— Папа был еще жив, — Злата кивнула, глаза ее блестели.

— Однажды Любава Денисовна показала нам свои рисунки. Наброски к сказке о волшебнице и принце. Понимаешь, столько лет прошло, а я помню. Манеру письма ее помню, даже ту собаку, к главе о случайной встрече.

— Мама решила отложить сказку на потом, она считала, что она слишком взрослая, эта сказка. Мама не успела. Но ты… — Злата взяла в руки верхний рисунок. — Это чудо. Это невероятно.

— Ты знаешь, — Игорь засмеялся, — в последнее время я начал привыкать к чудесам. К появлению ангелов, бойцовым собакам, что носят в пасти брошенных котят… и к таким совпадениям.

Злата все-таки не выдержала и улыбнулась ему в ответ. Какой он сейчас… другой: веселый парень с белозубой улыбкой. Смотрит на нее, словно она сама волшебница. Злата привыкла к мужским взглядам, они сопровождали ее с тринадцати лет, но этот взор…

— Пригласи меня на свидание.

Это вырвалось помимо ее воли, и она услышала себя со стороны, чуть не ойкнув от неожиданности. Лицо Листопада осветилось радостью.

— Я буду счастлив.

— Вот только… — Злата обернулась назад, не столько ради того, чтобы посмотреть на заметаемый снегом сад, сколько чтобы скрыть румянец на щеках.

Игорь тоже посмотрел на окно с ажурной вязью инея по краям. Тихо сказал:

— Ветер стих немного. Уютно. Злата, я приглашаю тебя на свидание. Мы не можем выйти из дома, но я знаю в нем место, где ты еще не была. Встретимся на лестнице в старое крыло через час.

— Куда мы пойдем? — загорелась Злата.

— Это секрет. Хорошо, что мы перекусили, ужин будет легким. Не обещаю ресторанное меню, но кое-что предложить могу.

— Ждать целый час? Я умру от нетерпенья.

Игорь негромко засмеялся, лукаво прищурившись.

— А ты не забыла, что твои вещи из ателье уже прибыли? Насколько я помню, в них два вечерних платья. Это свидание, Злата, настоящее свидание. Думаешь, часа тебе хватит?

Злата вспыхнула, пробормотала:

— Вот теперь и не знаю, — и побежала к себе.

— Надень что-нибудь теплое! Там, куда мы пойдем, холодно! — крикнул ей вслед Игорь.

Когда привезли вещи, Злата не хотела даже заглядывать в красивые полотняные сумки с эмблемой ателье. Столько примерок, все такое красивое, а… не её. Она и подумать не могла, чтобы начать носить что-нибудь из гардероба, за который Листопад заплатил из своего кармана — это могло выглядеть так, будто она раздавала авансы. Но теперь все изменилось. Злата принялась доставать одежду и развешивать ее на плечиках в шкафу, ругая себя за тот восторг, который вызывал каждый отдельный предмет, но не в силах остановиться.

Пальто с меховой горжеткой. Так и хочется закутаться в теплый зеленый кашемир. Надеть его? Наверное, они будут ужинать в оранжерее. Стоп, там она уже была. Где же? В одной из гостевых комнат? Брючный костюм в тонкую полоску. Еще один, с широкими брюками. Злата самой себе позавидовала, развешивая костюмы в шкафу. Поняв, что весь час уйдет у нее на любование нарядами и постаравшись больше не отвлекаться, она нашла пакет с вечерними платьями.

Золотистое? Нет, лазурное, как море, с открытыми руками и небольшим вырезом. Волосы — в скромную «ракушку», беспроигрышный вариант, делать ее Злату научила мама, еще когда ей было лет двенадцать. Серьги — мамины, радужные перламутровые капельки на серебряных цепочках. Тушь, прикосновение к щекам и векам кисточкой для румян — косметику Злате подарила Алиса — и немного блеска на губы. Туфли простые, других нет, но платье длинное. Злата посмотрела на себя в зеркало. Страшно, волнительно. Она идет на свидание к мужчине. Любимому и желанному.

Злата задрожала, обняв себя руками за плечи. А если… Если он… У него в глазах иногда такое откровенное желание, что у нее ноги подгибаются. А тот поцелуй? Ничего прекраснее со Златой еще не происходило. Устоит ли она, если Листопад проявит настойчивость? Так странно об этом думать, ведь еще сегодня утром она считала, что у них нет шанса на отношения, а сейчас готова полностью довериться человеку, которого знает лишь несколько месяцев.

Стоя у шкафа и рядом с оставшимися вещами, Злата задумалась. Накинуть пальто на плечи? Она заглянула на дно сумки, в которой лежали другие теплые вещи. Увидев край полупрозрачного пакета, потянула его за уголок. Она положила пакет на кровать, не понимая, что так красиво переливается внутри. И только вытряхнув содержимое на покрывало, ахнула — меховая накидка. В заказе ее не было! Подарок. Это подарок Игоря. Теплый мех пах очень приятно, но Злата забеспокоилась и выдохнула, только увидев на этикетки слово «eco-fur». Пусть для кого-то это звучит смешно, но она не хочет во время свидания думать о том, что на ней шкура убитого зверька.