Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Адамович Надежда - Страница 31

В миниатюрах Лицевого летописного свода, составленного в XVI веке, книгописцы постарались отразить это представление: Александр изображен с вьющимися волосами до плеч и небольшой бородкой. Итальянский историк Павел Иовий (он же Паоло Джовио, 1483–1552) пишет: «Московитяне вообще роста среднего и телосложения здорового и весьма крепкого; имеют голубые глаза, длинную бороду, короткие ноги и огромное туловище»[262]. Огромное туловище… Как тут не вспомнить русское присловье о косой сажени в плечах, а ведь старорусская косая сажень — это почти два с половиной метра.

В русском героическом эпосе описания героев-богатырей крайне скудны. Тот же Илья Муромец, если верить былинам, был роста «внушительного», а телосложения «крепкого», «могущественного». Несмотря на мужественность тела, лицо у богатыря доброе, черты лица волевые, на бороде видна седина. Также в былинах упоминается острый взгляд, черные брови, светло-русая кудрявая шевелюра.

К XVI веку на Руси складывается вполне конкретный эталон мужской внешности. Прежде всего, как и у женщин, у мужчин красивой считалась не худоба, а дородность.

Посольство великого князя Московского к императору Священной Римской империи Максимилиану II в Регенсбурге. Фрагмент гравюры. 1576. Zentralbibliothek Zürich

Это пишет в начале XVII века Адам Олеарий[263]. Его слова подтверждает англичанин Чарльз Карлейль, посетивший Россию с посольством в том же веке:

Адам Олеарий. Верхняя одежда русских. Гравюра. 1656. Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб.: Изд. А. С. Суворина, 1906

Рейтенфельс дополняет портрет красавца:

Посольство князя Якова Долгорукого в 1686 году. Гравюра. 1884–1890. Ровинский Д. Материалы для русской иконографии. Спб.: Тип. заготовления государственных бумаг, 1884–1891

Сибранд ван Беест. Приезд посольства царя Московии на заседание представителей Штатов в Гааге, 4 ноября 1631 г. Ок. 1631–1632. Rijksmuseum, Amsterdam

Большой живот был не просто эталоном мужской красоты, а признаком статуса. Иностранцы отмечают, что русский царь специально назначал людей потолще «из числа купцов» и знатных людей присутствовать на публичных аудиенциях, чтобы усилить торжественность и значимость мероприятия[266]. Естественно, чтобы достичь такого идеала, русские мужчины вынуждены были придерживаться «диет»: есть как можно больше, двигаться как можно меньше. Несмотря на то что пьянство и объедение, как и блуд, церковь считала грехом.

Дмитрий Самозванец. Гравюра. 1884–1890. Ровинский Д. Материалы для русской иконографии. Спб.: Тип. заготовления государственных бумаг, 1884–1891

Впрочем, родившийся в XVI–XVII веках новый жанр изобразительного искусства — портрет (на Руси его называли «парсуна», то есть «персона») — позволяет нам воочию увидеть лица наших предков. И на этих портретах совершенно не заметны следы застольных излишеств. В Москве XVI–XVII веков были в моде коротко остриженные волосы и даже бритье головы. Однако этот обычай у русских не сохранился[267].

Вообще, русский историк, первый директор Императорского Эрмитажа Степан Гедеонов (1816–1878) писал, что бороды и длинные волосы на Руси вошли в моду после крещения и связаны были именно с христианством. Стоглавый собор даже запрещал брить голову и бороду, называя это ересью. Интересно, что в грамоте царя Алексея Михайловича бритье бороды попадает в один список с такими пережитками язычества, как распевание «бесовских» песен, скоморошество, выпечка обрядовых хлебцев в виде птиц и зверей. Голое мужское лицо считали позором!

Но самое удивительное, что эти плотные здоровяки, похоже, еще и пользовались косметикой: встречается информация, что русские мужчины, как и женщины, желая придать коже белизны, не брезговали белилами.

Константин Маковский. Боярин с кубком. Кон. XIX в. Частная коллекция / Wikimedia Commons

В допетровской Руси представители церкви с негодованием обличали мужчин, бреющих бороды и румянящихся, и высмеивали их женоподобие! Вот как митрополит Даниил ругает развратных модников XV века:

Крестьянский мужик берег свою бороду, ухаживал за ней и ни за что не согласился бы ее постричь, поскольку не представлял себя без нее. Гололицым, или «женоликим», мог быть только ребенок или подросток. Волосы тоже носили длинные, с прической на прямой пробор. В честь праздника и бороду, и шевелюру, чтобы блестели, густо смазывали жиром. Кстати, отсюда же пошел и обычай вытирать о бороду или волосы жирные пальцы во время пиршеств — тоже ради красоты. Такой вот аналог современного воска!

Кстати, 95 % населения Древней Руси приходилось на сельских жителей, потому и стандарты мужской красоты были ориентированы на деревню: красавец-мужчина мыслился как богатырь, способный и поработать, и повоевать с ворогом лютым, ну и, конечно, на сердечном фронте не знающий поражений.