Когда звонит Майкл - Фаррис Джон - Страница 14

«Сейчас я умру», — пронеслось в ее голове, и неожиданно для самой себя Эльза начала молить Бога о смерти, потому что Энди не двигался.

Отравленные пчелы, все еще пытаясь ужалить ее, падали на пол и уже не взлетали. Самые стойкие доползали до ее сапог, а она медленно продвигалась в глубь амбара. Пчелы градом сыпались на сетку и соскальзывали с комбинезона.

«Он сильный, — мелькнула вдруг мысль, — он выживет...»

Но едва увидев его лицо, Эльза поняла, что надежда оказалась тщетной.

Эльза стояла над мужем и разбрызгивала яд во все стороны, пока чад внутри амбара не стал таким же густым, как и туман на улице. Наконец, все насекомые погибли или запрятались в щели. Внезапно Эльза выронила из рук баллон. Неуклюже опустившись на колени, она с трудом приподняла мужа и подтащила его к ближайшей двери. Эльза на мгновение отпустила тело, отперла замок, а когда вновь нагнулась, то почувствовала, что силы оставляют ее. Собрав всю свою волю в кулак, женщина снова поволокла тело. Эльза выбралась из амбара, и холодный туман начал обволакивать женщину. Она повернулась и сквозь белую пелену заметила, что невдалеке кто-то стоит.

«Помогите! — воскликнула Эльза, но про себя, ибо сил произнести это вслух у нее не осталось. — Помогите мне».

И тут она внезапно увидела его. Туман вдруг рассеялся. Мальчик стоял молча, юное круглое личико ничего не выражало, а печальные темные глаза вопросительно уставились на Эльзу. Вид у него был настолько жалкий и потерянный, словно его одного бросили в этом тумане. А ведь именно так он всегда и смотрел на Эльзу.

— Майкл! — в ужасе выдохнула она и без чувств свалилась подле мужа.

Глава 5

Кузен Арона Ландерса Чак наведался в гости из соседнего городка всего на денек, но уже порядком успел поднадоесть своему брату. И жизнь бедняги Арона превратилась в сущий ад. Чак был всего на два года старше своего кузена, однако, не по возрасту дерзкий, он слыл среди сверстников эдаким тертым калачом.

Начал Чак с того, что без спроса завладел велосипедом кузена, на котором, правда, сам Арон так еще и не научился толком кататься. И теперь Чак демонстрировал свое мастерство двум девочкам — сестре Арона Мелиссе и ее подружке Кэрол-Сью. Чак небрежно нажимал на педали, выруливая на гравиевую дорожку и почти не касаясь руля, потом мчался назад и на полной скорости неожиданно давил на тормоза, выписывая на гравии невероятные фигуры. Внезапно он застывал перед остолбеневшими девочками, притормаживая еще и левой ногой, а правую продолжая держать на педали.

— Ты мне сотрешь шины, — возмущался Арон.

— Если шины хорошие, с ними ничегошеньки не случится, — возражал Чак.

В глубине души Арону даже хотелось, чтобы велосипед испортился и этот выпендрежник Чак свалился бы с него и схлопотал себе пару ссадин или, на худой конец, синяк. Вот бы порадовался тогда Арон. Однако и Чак был малый не промах. Ведь если что-то подобное и произошло бы, он скорее всего в этом злоключении обвинил либо кузена, либо его велосипед.

Казалось, мытарствам Арона не виделось конца. Все, похоже, должно было завершиться для него весьма плачевно. Мальчик еле сдерживал слезы — а уж это вообще никуда не годилось, ведь здесь все время торчали девчонки.

Неожиданно на горизонте появилась надежда. Окутанный дымом, по дороге катил красный тарахтящий мотороллер. Двигался он с черепашьей скоростью. На мотороллере восседал долговязый мужчина в очках. Он был настолько высок, что его колени находились почти на уровне руля.

— Доремус! — радостно взвизгнул Арон и бросился навстречу мотороллеру, проскочив мимо Чака и не обращая на того ни малейшего внимания, в то время как зловредный братец пытался затормозить, взметнув в воздух переднее колесо велосипеда.

Мотороллер неистово затрясся, стоило Доремусу Брайтлоу сбавить скорость. Поравнявшись с Ароном, Доремус воскликнул, пытаясь перекричать шум мотора:

— Ну, Арон, как ты поживаешь?

Арон, пристроившись рядом с мотороллером, так и затрусил возле Доремуса, краешком глаза изредка поглядывая на Чака. Тот из кожи вон лез, пытаясь уследить за ними. Мелисса и Кэрол-Сью, которые тоже хорошо знали и очень любили Доремуса, сломя голову помчались ему навстречу.

— Вы поедете в город, Доремус? — с надеждой в голосе спросил Арон.

— Скорее всего да. — И тут он заметил Чака, который пытался пересечь дорогу. — А кто это там на твоем велосипеде? — поинтересовался Доремус и, протянув к клаксону руку, два раза просигналил Чаку, к великому восхищению Арона.

— Это мой двоюродный брат, он живет в соседнем городе.

— Привет, Доремус!

— Привет, Мелисса! Как поживает твоя киска?

— Она все еще у ветеринара.

— Что-то долго он ее лечит. Наверное, она серьезно прихворнула?

Чак продолжал буравить Доремуса презрительным взглядом, однако в последний момент мальчик все-таки передумал и отъехал в сторону, решив не связываться с приближающимся мотороллером.

— Мой папа сейчас в городе, — сообщил Арон, начиная уже понемногу задыхаться. — И если вы меня возьмете с собой, я вернусь домой с папой. — Сколько раз видел Арон, как Доремус катал подростков, но все эти ребята были старше Арона. И поэтому у мальчика даже дыхание перехватило от собственной дерзости.

Притормозив, Доремус нахмурился, потому что мотор сразу же начал оглушительно чихать и капризничать. Но стоило Доремусу взглянуть на Арона, лицо его тут же прояснилось. Доремусу Брайтлоу стукнуло уже за сорок, вид у него был усталый, словно его изрядно потрепала судьба, а кое-где в волосах проглядывала чуть заметная седина. Доремус снял солнцезащитные очки, чтобы протереть стекла, и тогда на этом худом изможденном лице засияли глаза — светло-голубые, добрые и внимательные. Доремус моментально понял, что происходит сейчас между братьями, и, не вдаваясь в подробности, заявил:

— А я как раз хотел спросить, не хочешь ли ты прокатиться в город, Арон. Ну-ка, устраивайся сзади.

Как только Арон уселся поудобней, Доремус нажал на газ. Девочки какое-то время бежали рядом, провожая их. Доремус помахал им рукой, Арон же, прижавшись к его штормовке, ничего не замечал вокруг. Мальчика охватило сильнейшее возбуждение, и он восхищенно уставился вперед.

— Похоже, твой братец превосходно устроился здесь, — прокричал Доремус, когда они въехали в город и тащились теперь по улицам со скоростью пятнадцать миль в час.

— Да, неплохо, — согласился Арон. Он торжествовал и испытывал к Чаку в эти минуты что-то похожее на снисхождение. У входа в кафе «Рокуэлл» Арон увидел несколько знакомых ребят, однако тут же притворился, будто не замечает их. Он надеялся, что Доремус прокатит его по всему городу, но тот неожиданно свернул к стоянке возле почты и остановился.

— А где сейчас твой папа? — осведомился Доремус.

— Он в клубе художников. Доремус, если вы поедете назад до обеда, то...

Доремус улыбнулся.

— Нет, Арон, мне придется задержаться.

— Ну, ладно. — Арон соскочил с мотороллера и помчался по улице. — Мы еще увидимся, — пообещал он. — Большое спасибо!

— Заходи ко мне, когда будет время!

Доремус заглянул на почту, отправив несколько писем. Одно из них адресовалось сестре Доремуса, живущей в Бервине, неподалеку от Чикаго. Он писал ей каждую неделю, а раз в год обязательно навещал. Другое письмо предназначалось для Владислава Арщенко, который жил под Москвой. Доремус понятия не имел, в каком уголке карты затерян этот городок, где проживал его приятель, но желания навестить его до сих пор не испытывал. Подойдя к своему почтовому ящику, Доремус выгреб оттуда почту, Он тщательно просмотрел письма и половину из них, даже не вскрывая, тут же выбросил.

— Так можно и упустить свой шанс, — резюмировал кто-то сзади.

Доремус оглянулся.

— Видишь ли, Хэп, это просто необходимо. Я и без того, наверное, один из счастливейших людей на белом свете. Деньги так и сыплются ко мне, если уж я играю в лотерею, то обязательно выигрываю. Боюсь, что если начну участвовать во всех розыгрышах сразу, то государственному казначейству придется открывать филиал прямо у меня на дому.