Опасные игры с реальностью 1 (СИ) - Моури Эрли - Страница 8

Лже-стражник шагнул было к барной стойке, но вдруг ему что-то не понравилось. Он замер, озираясь, и повернулся ко мне. Теперь он явно смотрел на меня. Именно на меня. Его глаза распахнулись шире, лицо побледнело и вытянулось. Сученок, не может быть, чтобы он не ожидал нас здесь видеть!

— Не двигайся! — шепнул я Агашимае.

Сам вскочил и, указывая на человека в разорванном плаще, на весь зал огласил:

— Держите его! Скорее хватайте! Это не стражник — переодетый налетчик! С дружками убил двоих стражей на дороге к поселку! Сегодня! Мы свидетели!

Лицо лже-стража побледнело еще больше от моей наглой лжи. Затем стало пунцовым. Парни у барной стойки повскакивали с мест, за ними поднялись гарнизонные мечники. И рабочие с рудника мигом оживились. Скаля белые острые зубки, Агата прыснула шипящим смехом. Конечно, такого от меня она не ожидала. Лихо выхватывая баллоки, коша выпрыгнула из-за стола.

Глава 4

Ночь темна

Лже-стражник метнулся к выходу, за ним побежали двое его сопровождавших.

Кеошерийка хотела догнать, но я преградил путь:

— Спокойно, дорогая. Это тест… — тут же догадавшись, что она не поймет последнее слово, я исправился: — Проверил настоящий стражник или нет. Был бы настоящим — не убегал.

И мысленно добавил: «Если бы оказался настоящим, дело бы повернулось хуже. Но в любом случае всеобщая суматоха повернулась нам на руку».

— Его нельзя отпускать! — рассердилась Агата.

— Постой же! — я схватил ее за лапу, видя, как двое парней и еще кто-то выбежали на улицу. — Не думаешь, что это может быть ловушкой? Если они только и ждут, выманить нас на улицу?

Агашимая вывернула лапу и бросилась к двери длинными, мягкими прыжками. Когда я выбежал за ней, кеошерийка уже растворилась где-то в темноте. На крыльцо высыпало еще несколько человек. Двое мечников из гарнизона принялись расспрашивать, с чего я взял, будто сбежавшие имеют отношение к разбою.

Я объяснил, не слишком вдаваясь в подробности:

— Убегали, завидев нас. А когда мы подошли к тому месту, там лежало два почти раздетых трупа, без вещей и оружия. На одном из них частично форма вятичевского стражника. Что здесь еще думать? Были бы они невинны, не убегали бы ни тогда, ни сейчас.

— Это прям вас двоих, таких грозных увидели и сразу драпать? — усмехнулся кто-то за моей спиной.

— Да, прям увидели и драпать, — сухо ответил я.

Сейчас меня заботила не безупречность моей несколько нечестной версии, а то, куда делась Агашимая. Ведь, сбежавшая троица вполне могла заманить ее в заранее устроенную западню. Идти на поиски кошки — дело бессмысленное, но я все же спустился со ступенек и прошел шагов сто к выходу из поселка. Замер, прислушиваясь. Доносились лишь разговоры у дверей «Молота», тихий шелест ветра в кустах и стрекот кузнечиков. Луна, которую в Славврате называют Леда, краешком показалась над лесом. В ее серебристом свете мелькнула летучая мышь.

Не убирая ладони с шероховатой рукояти кинжала, прошел еще шагов двести, держась сплошной изгороди и вслушиваюсь в темноту. Тихий шорох справа заставил меня остановиться и осторожно вытянуть клинок из ножен.

— Сершш, как же ты не узнаешь меня, — на дорогу беззвучно вышла Агата.

— Чертова кошка! Когда уже усвоишь, я нихрена не вижу в темноте, — я рассмеялся: она жива-невредима, значит, все хорошо.

— Да я усвоила. Ни нормальных ушей, ни глазок у вас, бесхвостых нет. Но я вас всех люблю. Особенно тебя, — ее влажный язык лизнул мою щеку. — Вот зачем задержал меня? Разве не глупо? Их так и не нашла. Исчезли без следа, засранцы. Скорее всего скрылись в каком-то соседнем доме. Не могут люди так быстро убежать.

— А ты не думаешь, что могла не справиться сразу с тремя бесхвостыми? Глупо было одной бросаться в погоню. В ночь, не слишком представляя силу противника. Среди них мог оказаться сильный маг, и с мечом некоторые так же быстры, как и ты. А еще их могло быть гораздо больше. Так нельзя делать, детка, — я обнял ее, и кошка прижалась ко мне. — Идем в «Молот». Закажем хороший ужин и вашу кошачью выпивку, — я знал, что кеошерицы любят шашми — особый травный отвар с небольшим добавлением алкоголя. Подозрения, что в наборе трав для шашми входил корень валерьяны, у меня имелись.

— И потом ты будешь соблазнять свою Лейну? Я видела, она зашла с кузнецом, — сказав это, Агата немножко ревновала, хотя ревность почти не свойственна ее расе. Кеошерицы могут обижаться на недостаток внимания, но не любовные игры на стороне. Даже если я при Агате буду трахать какую-нибудь красотку, то коша лишь порадуется за меня. Кстати, такое уже случалось.

— А ты сможешь сыграть в кости, — предложил я, направляясь по темной улице на свет мерцавших впереди фонарей. — Тебе же везет.

Когда мы вернулись в таверну, там все успокоилось: посетители сидели за столиками, кто-то подпирал барную стойку, танцовщица двигалась в плавном танце под звуки флейты. Ненадолго я задержал взгляд на Лейне и подмигнул ей, в то время как Дартен увлеченно болтал со своими приятелями. На столе у них кроме кружек эля стояли две бутылки полугара и одна вишняка — видно, ребята решили сегодня хорошенько выпить.

Пока Агата заказывала ужин, я вертел в пальцах сигарету, которую так и не решился прикурить. Был позыв подойти к кузнецу, положить перед ним клочок бумаги с оттисками и расспросить, не знает ли он или кто-то из его приятелей что-либо о такой печати. Но я решил с этим повременить. Пусть оттиски станут поводом наведаться в его дом к Лейне следующий раз. А еще меня начали одолевать мысли, что задерживаться в Кузнях для нас небезопасно. Лже-страж и его друзья теперь точно знают, что мы здесь и остановились в «Молоте». Несомненно, магическое письмо и, вероятно, Печать Велеса представляют ценность — они это просто так не оставят. Вовсе не факт, что ночь пройдет для нас безопасно. Агата отчасти права, что спешила решить вопрос со скверной троицей сразу. Ведь теперь неизвестно, что нас ждет и здесь в «Молоте» и за его пределом.

Все-таки я закурил, привлекая любопытство поселковых за соседним столом, с наслаждением затягиваясь ароматным дымом «Парламента» и выдыхая его тонкой струйкой. После нескольких затяжек приятно закружилась голова. Вот что значит долго не курить. Все-таки табак — великое зло.

— Что ты делаешшь⁈ — кеошерийка остановилась напротив меня, держа в лапах три кружки и тарелку с горкой жареных бараньих ребрышек.

— Кайфую, детка, — сдерживая смех, я направил на нее струйку дыма.

— Как жутко воняет! — она фыркнула, ставя со стуком кружки и расплескав немного эля.

— Ты просто не знаешь, что такое кайф! — теперь я смех не сдержал. Закашлялся и схватил кружку с элем, небрежно сдувая пену.

Боги, ведь вполне может быть, что эта ночь станет для нас последней. Мысли о лже-страже, его дружках, магическом письме в моей котомке настырно лезли в голову, а я отмахивался от них, с кафом покуривая, глотая резкий и вкусный хмельной напиток. Возникло даже желание взять грамм сто полугара — пойло типа виски или самогона, но поприятнее. Докурив сигарету, я принялся за жареные ребрышки, в то время как коша отправилась за сыром с овощами и горячими лепешками.

Примерно через полчаса в зал гудел пьяных речей, громких споров, за которыми уже не слышалась игра музыкантов. Так обычно бывает: народ напьется и становится в разы более шумным. Агата все-таки рискнула сыграть в кости с поселковыми, собравшимися за столиком у очага, а я, пожевывая остывшую лепешку, бросал частые взгляды на Лейну. Когда я движением глаз указал на лестницу, ведущую к комнатам для постояльцев, она мотнула головой. А потом встала, что-то сказав мужу, и направилась к выходу. При этом задержала на мне многозначительный взгляд.

Чертовка! Неужели она этим приглашала меня последовать за собой? Как-то не очень хорошо все это складывалось. Ведь вполне возможно, за выходом из таверны пасли, и последуй я за супругой кузнеца, не факт, что вернусь назад. Но я последовал. Убедился, что Дартен увлечен выпивкой и разговорами с приятелями, встал и быстренько вышел из таверны.