Группа крови на рукаве. Том IV (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 41

— Я все-таки надеюсь, на вашу правильную позицию.

Тут Доусон увидел меня. Я тут же встал, со звоном поставил чашку на стол секретарше. Покрутил на указательном пальце брелок Мустанга со скачущей лошадкой.

— Сэр Энтони — произнес я, игнорируя Доусона и глядя на Бакли — Спасибо за машину. Мустанг хорош, только мотор сильно тянет, машину «ведет» слегка на трассе.

Бакли посмотрел на меня квадратными глазами, покачал головой. А Доусон так и вовсе застыл, как муха в янтаре.

— Не женская машина — я усмехнулся в лицо секретаря Совбеза — Мужская тачка. Как раз для меня.

Обострять конфликт я не стал, обошел бледного Доусона, подхватил начальника ВШК под локоток:

— Сэр Энтони, тут с советским полпредом конфликтная ситуация сложилась. Требуется ваше посредничество.

Затащил Бакли в кабинет, плотно закрыл дверь.

— Подполковник! Вы специально это делаете?!? — Энтони был вне себя

— Конечно, специально — покивал я — Доусон услышал, что у меня конфликт с полпредом

— Из-за чего, кстати?

Я объяснил про форму, предложил вариант с камуфляжем. Так сказать, нейтральный. Бакли сразу одобрил, только попросил кокарду на берете заменить на отрядную — оказывается сегодня уже привезли образцы. Шевроны, нашивки, погоны…

— Секретарь Совбеза подумает, что сможет вбить клин в советском полпредстве — закинул я удочку — Ради этого одобрит многие наши инициативы. Думаю и финансирование получится дополнительное выбить.

Бакли задумался. Да, манипуляция чистой воды. Но ей я проверю и самого Бакли — готов ли он к таким «спецоперациям». Если да, то можно вбивать клин в самом ООН.

— Ладно, тут что-то есть — начальник ШВК посмотрел на наручные часы — Поторопитесь, Ник, у вас осталось всего два часа, чтобы привести себя в порядок.

Энтони покопался в ящике стола, вытащил пакет со всей отрядной атрибутикой. Подвинул ко мне. Ну вот, теперь придется работать иголкой и шилом…

Я был готов уже спустя час. Погоны оставил родные, нацепил поверх камуфляжа ремень, портупею с планшеткой, прикрепил награды. Серебряная отрядная кокарда на красном берете смотрелась, конечно, необычно, но на безрыбье…

В гостишке меня застала Синтия. Позвонила с рецепции, официальным голосом сообщила, что едет в составе делегации на приемку базы, ждет меня внизу. Пришлось ускориться. Быстро побрился, проверил пленку для фотоаппарата, сам фотик. Вроде все взял, ничего не забыл.

— Ю а лукинг грейт! — выдала мне комплимент Родригес, разглядывая награды. Она и сама выглядела на все сто — строгая белая юбка, блузка с жакетом. Из образа выпадал лишь голубенький шелковый платок, повязанные на шее необычным узлом. Синтия даже успела сделать завивку — ее черные локоны восхитительно обрамляли смуглое лицо.

— А зачем платок? — тихо поинтересовался я, кивая на выход

— Для красоты!

Мы дошли до парковки отеля, я открыл ключом Мустанг. Завел его, включил моторчик крыши. Та поползла назад.

— У тебя Мустанг⁈ Откуда⁇

Надо было видеть лицо Синтии. Зрачки расширились, накрашенный ротик приоткрылся… Вчера я не стал афишировать перед Родригес новую тачку — оставил сюрприз на сегодня.

— Да вот, прикупил по случаю.

— Ты⁇ Он стоит больше трех кусков! А в такой комплектации — Синтия заглянула в салон, оттопырив свою соблазнительную попку — Думаю, три с половиной тысячи. Ой, белая кожа! Армейская радиостанция! Откуда⁇

— Выдали в ВШК. Залезай, прокачу с ветерком — платочек на точеной шейке латиночки слегка сдвинулся и я увидел засос. Все ясно — скрывает последствия наших ночных игрищ.

— Нет, нет — Синтия резко выпрямилась, покачала головой — Это официальное мероприятие, я… короче, поеду на своей.

— Как скажешь

Ехали мы в Сэнди Хук целым караваном. Малик на посольской машине, Бакли, Синтия от Бюро, в последний момент к Якову Александровичу в Кадиллак залез Дзагоев. Резидент тоже решил взглянуть на нашу будущую базу.

Особой езды по улицам Нью-Йорка не было — встали в пробку сразу перед въездом в туннель Холланд. Я закрыл крышу, включил кондей, вслед за ним щелкнул кнопкой радио. Сначала послушал музыку, но потом переключился на какую-то разговорную станцию. Ведущий расспрашивал профессора политологии, кто собственно управляет Америкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Выборы — это фикция — рассуждал эксперт — Америкой управляют «старые деньги» — династии, поколениями сохранявшие унаследованное богатство и сопутствующее ему положение и влияние. Вы все их знаете. Это семейные кланы, ведущие свою историю с колониальных времен. Рузвельты, Кеннеди, Рокфеллеры, Карнеги, Лоуэллы, Форбсы, Кэботы… И прочие коллективные «ротшильды». Старые деньги как сошли с «Мэйфлауэра», так и живут на Восточном Берегу. Поэтому Бостон — да, там их среда обитания — не обольщайтесь Вашингтоном и Холмом. Там только финализируются решения, которые принимаются в элитных гольф клубах…

Пробка наконец, тронулась, мы поехали. А я вспомнил тот самый нью-йоркский гольф клуб, где решилась и моя судьба. Как же он назывался? А, точно. Парадайз-Вэлли. Интересно, туда можно записаться? Я помахал ручкой Синтии, которая пошла в обгон, тоже притопил педаль газа.

Спустя полчаса по мосту Сэнди-Хук мы выехали на Оушен-авеню. Вдоль которой располагались многочисленные пляжи с отдыхающими. Это авеню нас и привело к базе под название Форт Ханкок. Моему новому дому.

Глава 22

«Новый дом» встречал неласково — демонстрацией протестующих. С полсотни гражданских, в основном возрастных мужчин, ходили возле хлипкой загородки у ворот базы с самодельными плакатами и скандировали «Нет закрытию». Рядом прохаживалась пара скучающих копов. Американцы не были бы американцами если бы не устроили из демонстрации шоу — в промежутках между скандированием выступал какой-то «ковбой» в шляпе и сапогах. Пел он под гитару примитивную матерную песню:

Как сочетается «нахуй эту работу» и «нет закрытию базы» — я понимал плохо, но решил пока вообще не отсвечивать — благо за соседней загородочкой стояла пресса. Несколько съемочных бригад с телекамерами. Оно надо мне в таком контексте засветиться в сми?

Отогнал Мустанг на дальнюю стоянку, тут же припарковались Малик с Дзагоевым. Я увидел, как Бакли с Родоригес пошли к копам что-то выяснять, а тут ко входу подкатила два джипа, из головного вылез целый генерал — низенкий, плотный. Голова — голое колено плюс пятно, как у Горбачева. Красное такое, противное.

— Это генерал Дуглас — Дзагоев закурил Кэмэл, выпустил вверх струю дыма — Воевал с нами в Корее.

— Наших войск в Корее официально не было! — строго заметил Малик

— Ой, да ладно! Все все знают, про наших воздуных асов тоже

Пока ждали рассказал про своего соседа — Кожедуба. Дипломат и разведчик покачали головами, потом попросили показать Мустанг. Кабриолет был новой моделью — никто в полпредстве его еще не видел. Пришлось даже поднимать капот, демонстрировать мотор. А тут и мрачная Синтия нарисовалась.

— Копы просили не возбуждать народ. Подождать пока страсти уляжутся.

Теперь полпред и резидент уставились на Родригес. Заценили ее грудь, взгляды обшарили и бедра. Судя по выражению лиц меня начали понемногу уважать в Нью-Йорке. Я представил Синтию мужчинам, сообщил, что она будет нас курировать от ФБР.

— Толку от этого курирования — хмыкнул Малик — Если мы даже на базу попасть не можем.

— Можем. Через грузовые ворота.

Заехать смогли не сразу. У вояк не оказалось ключей от ворот, они начали кого-то вызванивать с армейских раций. Наконец прихрамал старый, седой негр, распахнул створки, которые сверху были обвиты колючей проволокой. Привычного глухого забора у базы не было — сетка рабица на столбах с той же колючкой поверх. Утешало одно — забор был двойным. Рабицы не пожалели.