Райдзин. Сияние (СИ) - Извольский Сергей - Страница 19

Чернокожий странный парень с желтыми звериными глазами, сняв с головы маску, уже был в другом углу комнаты — рядом с Прасковьей Богдановной. Как раз сейчас он показывал ей на меня. Глаза нашего мастера-наставника расширились, заметив меня она попыталась приподняться. Двигалась довольно странно, очень уж неуверенно. Элимелех уже отошел от Прасковьи Богдановны и опустившись в кресло, как будто отправился в космос, отрешившись от всего.

Прасковья Богдановна смотрела на меня широко открыв глаза. И рот. Странно как-то выглядит, как будто хорошо так обгашенная.

«Без как будто, шеф», — проявилась Альбина.

«Эм. А зачем ты ее так?»

«Решала вопросы с обезболиванием подручными средствами. У нее только переломов два, если что»

Ох ты, а ведь верно — как-то не сразу обратил внимание, что на лице у Прасковьи Богдановны несколько характерных ссадин, как будто лицом в асфальт падала.

«Вместе с лестницей вниз рухнула во время разрушения здания», — подсказала Альбина.

Так, похоже амфитеатр разрушен. Интересно, выжил ли Патрик — последнее что я видел, как он вместе с женами убегал по трибунам.

«Выжил, шеф. Сейчас у нас дома, ждет информации куда вы дальше».

«Он знает, что с нами?»

«Он знает, что все живы».

«Откуда?»

«От этого парня», — на мгновение показавшись в дополненной реальности перед взором, ткнула Альбина пальцем в сторону Эля. Когда я на него посмотрел, он явно почувствовал мой взгляд и открыл желтые звериные глаза.

— Мы здесь мы в безопасности? — спросил я тут же.

Не отвечая вслух, Элимелех просто покивал. Странный человек, очень странный.

«Это не человек, шеф»

«Что?»

«Он не совсем человек. Или, даже, скорее совсем не человек».

«Ты откуда знаешь?»

«Чувствую. Он существует в эгрегоре, как и я»

«Ты часть моей души. Он, получается, тоже является частью чьей-то?»

«Да»

«И к чьей душе он имеет отношение?»

«Шеф, помните выражение о том, что не стоит вглядываться в бездну?»

«Да»

«Вот и я бы не хотела пробовать искать ответ на этот вопрос».

Неожиданно у меня по спине холодком провело. Вспомнилась Тьма, в которой погибала Надежда — и вместе с картинкой воспоминаний пришло стойкое понимание, что не все знание полезно для здоровья. Однако. Ладно, главное, что у нас теперь есть время спокойно разобраться в происходящем.

Элимелех вдруг, глядя мне в глаза, едва заметно улыбнулся.

— Хорошо, — кивнул я, оглядывая остальных. — Теперь надо попробовать понять, что происходит…

Эта моя фраза была, в некоторой степени, мыслями вслух, но она озадачила всех кроме Элимелеха, судя по виду собравшихся в ставшей тесной комнате.

— А что вы на меня так смотрите?

— Может быть это ты объяснишь нам, что происходит? — с выражением произнесла Бертезен. — А еще расскажешь, почему тебя было два?

Интересный вопрос. И все сейчас на меня очень внимательно смотрят.

Говорить правду им не хочется. Но в то же время есть понимание, что сильно лукавить тоже нельзя, могут почувствовать.

Прикусив губу, я снова посмотрел на странного чернокожего парня.

— Сколько у нас времени?

Вдруг скажет, что немного, и придется отложить объяснение. Не сказал: выставив открытую ладонь в успокаивающем жесте, Эль словно показывал, что беспокоиться не нужно и время есть.

— Хорошо, давайте попробуем разобраться, — неохотно протянул я.

— Ре-е-ебят, ре-е-ебят, я та-а-ак рада чт… чт… — вдруг приподнялась на кресле Прасковья Богдановна. Речь ее звучала как зажеванная пленка магнитофона, помню я еще такие реликтовые девайсы.

«Что было, тем боль и купировала, шеф», — оправдалась Альбина в ответ на мое молчаливое неодобрение. Ничего ей не отвечая, я повернулся к Гарсии.

— Ты можешь ее подлечить?

— Конечно, — уверенно кивнула пришедшая в себя после столь неожиданной инициации девушка и прошла через всю комнату к нашему мастеру-наставнику.

Прасковья Богдановна попыталась встать ей навстречу, но Гарсия положила руки женщине на плечи, опуская обратно.

— Тише, тише, не двигайтесь, — успокаивающе произнесла Гарсия.

Ладони девушки озарило зеленым светом, глаза загорелись — из уголков век появились лоскутья сияния. Гарсия положила руки на шею Прасковье Богдановны и закрыв глаза, пустила импульс жизненной силы. Неожиданно настолько сильный, что Прасковью Богдановну выгнуло дугой, как будто ее током ударило.

Комнату осветило зеленой вспышкой — да Сильва громко выругался, Гарсия от испуга взвизгнула и отпрыгнула. Прасковья Богдановна, которая взвилась с кресла немыслимо выгибаясь, уже рухнула обратно и наполовину сползла вниз в беспамятстве.

— Я не хотела… я только малый импульс… — испуганно шептала Гарсия.

Рядом с Прасковьей Богдановной уже оказался Магнуссон. Он потрогал ей пульс, положил руку на лоб, потянул вверх веко.

— Жива? — негромко спросила Гарсия.

— Похоже, — сдержанно ответил Магнуссон. — Без сознания.

Подхватив Прасковью Богдановну на руки, он перенес ее на кровать.

— Сигурд, она… здорова? — спросил я, не зная как сформулировать.

— Да, — сдержанно ответил тот. — Вроде бы.

Ну, ссадин на лице больше не видно. Кроме Гарсии докторов здесь больше нет, так что будем надеяться на лучшее.

— Да сейчас придет в себя, не переживайте, — вдруг не открывая глаз подал голос Эль.

— Хорошо. Пусть пока побудет в беспамятстве. Нам нужно обсудить происходящее, — осмотрел я всех.

— Пусть, — согласился Магнуссон, садясь на кровать рядом с Прасковьей Богдановной и беря ее за руку.

Осмотрев остальных, которые смотрели то на меня, то на озадаченную Гарсию, я подумал немного и начал говорить.

— По замыслу Надежды мы должны были переместиться в другой мир. Не знаю, зачем, не знаю, почему. Полагаю, ради нашей безопасности. В Инферно же нас ждало нечто, похожее на королеву демонов…

В этот момент Эль открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.

— Ты что-то знаешь? — спросил я странного чернокожего парня.

Отвечать он не стал, просто прикрыл глаза и снова удалился в космос. Так, ясно-понятно: если что-то и знает, отвечать не собирается. Может быть пока не собирается — надо его наедине поймать.

— Появление демонессы явно стало неожиданностью для Надежды, и она вернулась и вернула нас назад. Для нашего сокрытия, после ухода, она должна была уничтожить Круг Стихий…

— Нет, — вдруг не открывая глаз произнес Эль. — Для вашего сокрытия должен был состояться фейерверк выплеска силы, просто столкновение разности потенциалов. Разнес арену в щепки кто-то другой.

— Кто?

— Кто-то, у кого хватило силы направленно изменить энергию выплеска силы не вверх, разрушая купол Наденьки, а повернуть импульс так, что Круг Стихий замкнулся на себя и разрушился вместе с амфитеатром.

Когда чернокожий парень замолчал, мы все переглянулись. Я даже не понял, что меня из услышанного поразило больше — или смысл, или то что Элимелех назвал Надежду «Наденькой». Но постепенно, как до меня — окончательно, дошел смысл сказанного, я уже, одним из последних, перевел взгляд на Ангелину.

На девушке лица не было. Ведь из могущественных владеющих — из тех, кого мы все знали, на трибунах оставался только князь Новиков.

— Я не верю, — прошептала Ангелина.

— Твоя вера не имеет значение, — снова заговорил Элимелех не открывая глаз. — Разрушить Круг Стихий так, как было сделано, мог только один человек, который находился на трибунах. И мы все его знаем.

— Друг, а ты вообще кто? — поинтересовался у него да Сильва.

— Я? — открыв глаза, с интересом посмотрел Элимелех на да Сильву. — У меня сотни лиц и тысячи обличий. Вчера я был доверенным лицом княгини Кудашовой, а сегодня, завтра и всегда я ангел-хранитель вот этой вот девушки, — показал взглядом на Наоми Элимелех.

— Ангел-хранитель? — переспросил да Сильва.

— Разве не похож? — неожиданно улыбнулся странный чернокожий парень, показав внушительного размера клыки.