Фантом (СИ) - "Вьюн" - Страница 17

После этих слов, я на секунду заметил, как моя тень меняется, становясь тенью мотылька. В этот момент моя плоть зачесалась, начав перестраиваться. Я также понял, что больше никогда не потеряюсь в лесу.

— Мотылек может спрятать все, кроме своей тени, — задумчиво произношу, окончательно осознав наставление цирюльника. — Порой, чтобы что-то сделать идеальным, необходимо отсечь все лишнее.

Ощутив, что я начинаю поглощать силу леса, я поспешил покинуть это место, не желая привлекать иных обитателей, не все они так добры, как мотылек. Мне совсем ни к чему их внимание.

Открыв глаза, я с удивлением понял, что теперь в любой момент могу призвать тень мотылька, тем самым скрыв себя от чужих взглядов. На самом деле этот навык походил на езду на велосипеде. Достаточно один раз научиться держать равновесие, чтобы больше не падать.

Закрыв книгу, решив ее перечитать немного позже, я задумался над тем, что в Обители обитают настоящие боги. Это уже даже не бессмертные, как та же Скатах, а самые настоящие древние небожители. Мотылек был одним из них, как и Дозорный с пути лампады. Все они обитают в Обители и с ними даже можно поговорить. Например, я теперь знаю, как призвать мотылька, вот только ценой станет моя жизнь.

— На всякую мелочь древние боги не размениваются, — с усмешкой произношу.

***

Шпильмана с утра пораньше растолкали. Он спал прямо в допросной на деревянном стуле, отчего совершенно не выспался. Его рука была сломана, отчего жутко ныла, он перевязал ее платком, чтобы поменьше ею двигать.

Ему снился темный лес, как он бродил среди деревьев. Однажды он даже увидел Герасима, но тот его не заметил, довольно быстро исчезнув среди зарослей.

У мужчины было достаточно времени, чтобы подумать о своей судьбе. Он много думал о всем случившемся. Его арестовали и пытали лишь потому, что у него не было высоких покровителей, лишь потому, что он был обычным мужиком. Это была горькая правда. Когда его вытолкнули из здания, захлопнув за ним дверь, даже не извинившись, мужчина ощутил себя раздавленным. На него разве что не плюнули напоследок.

В этот момент он понял, сколько бы у него не было денег, как бы вкусно он не кушал и красиво не жил, к нему в любой момент могут нагрянуть жандармы и утащить его в околоток, где будет весь день пытать. А ведь его даже особо не подозревали, отрабатывая лишь одну из возможностей.

В этот момент он ощутил жар кузни, стремление создать новый мир. Создать нечто новое. Когда его рука заживет, он откроет собственную мастерскую, дает он себе обещание. Пускай у него отняли право быть человеком, поскольку он никогда больше не почувствует себя в безопасности, но он все еще может...

Может творить своими руками, эту возможность у него пока не отобрали!

***

По утру меня ждала радостная весть. Моего первого последователя наконец освободили. Ему досталось, но ничего, что нельзя будет вылечить в обычной больнице. Деньги у него на это есть, так что моя помощь ему не требуется.

Помимо этого Шпильман меня удивил, когда я связался с ним, он попросил еще раз провести ритуал обретения дара. Как он сказал, теперь он готов. Некоторых людей трудности ломают, но Александр оказался сделан из другого теста. Он не только вынес все, что преподнесла ему судьба, но при этом всем он не сломался, продолжив жить и двигаться дальше!

— Еще бы при этом он не создавал себе проблем на ровном месте... — хмыкаю себе под нос.

Так что свое обещание Скатах выполнила, дело осталось за мной. Бал-маскарад был назначен на субботу, так что у меня еще есть время, чтобы подготовиться. Новая способность требует проверки. Понятно, что свою тень я спрятать не смогу, но ведь в темноте ее и так не будет видно.

Раздобыть кость грешника, вот чем я собираюсь заняться сегодня. Причем в моих планах нет осквернения могил, нет, я прекрасно знаю, где смогу найти нужные кости, благо грешники словно специально повылазили из всех щелей, успевай только отстреливать!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Благодаря дару мотылька, я теперь способен гулять по городу при свете солнца. Одно дело прыгающий по крышам мужик, а совсем другое скользящая по ним тень. Никто даже не заметит, так что благодаря новой истине я теперь могу передвигаться по городу свободно, чем я и собираюсь воспользоваться.

Впрочем, прежде чем отправиться по своим делам, я решил дождаться пробуждения хозяйки квартиры. Думаю, Энид стоит знать, что Скатах выполнила свою часть сделки, что я теперь непременно ей помогу. Как говорится: долг платежом красен. А раздавать долги, похоже, входит в мою привычку.

— Всем раздам, никто не уйдет обиженным, — с оскалом произношу.

***

Энид вышла из своей комнаты в пол восьмого. Ранняя пташка. Увидев меня на диване, она чинно мне кивнула, уже собираясь проследовать в свой кабинет. Похоже она опять там собралась провести весь день...

— У меня хорошая для вас весть, — киваю ей. — Ваша покровительница выполнила свою часть сделки, к тому же, я похоже злоупотребляю вашим гостеприимством, пора бы мне найти свой угол в этом мире. Если я вам вдруг понадоблюсь, то вы можете призвать меня во снах. Мое имя вы знаете, — посмотрев ей в глаза. — Но у меня будет к вам просьба, не произносите его никогда вслух. Порой даже у стен есть уши.

— Я понимаю, — осторожно кивнула она, — тогда до субботы? — вопросительно посмотрев на меня.

— До субботы, — согласно киваю.

Дождавшись, когда она моргнет, растворяюсь в тени мотылька. Увидев ее изумленное лицо, когда она не обнаружила меня в комнате, я поспешил выпрыгнуть в окно, пока она не увидела мою тень на полу.

Уже карабкаясь по стене, я услышал:

— Пропал! — удивленно вздохнула Энид, после чего с раздражением продолжив: — Почему у всех мистиков в этом городе есть дурацкая привычка исчезать — не прощаясь?! — негодующе произнесла она.

И все же, встреться мы в другое время и при других обстоятельствах, я бы точно влюбился, а так... у меня еще слишком много дел, чтобы тратить свое время на подобные глупости. Впрочем, это не помешало мне немного по-мальчишески улыбнуться.

Часть первая. Глава 8

Глава восьмая. Бандиты и кости.

Присев на край крыши, я разглядывал книжный магазин, где жил и трудился Герасим. Мой второй и последний последователь. Покинув покои Энид, я стал раздумывать, где бы поселиться. Тревожить Шпильмана, в текущих обстоятельствах, я посчитал не самой лучшей затеей. Пускай приходит в себя.

Вот и оставался только Герасим, но вот проблема, он сам живет у дяди на птичьих правах. Не думаю, что его родственник обрадуется новому постояльцу. У самого же Герасима банально нет денег, за работу в книжной лавке ему, если и платят, то платят гроши. Но из-за этой подработки он не может никуда нормально устроиться.

Получается своеобразный замкнутый круг, когда безденежье и попытка сэкономить, порождает лишь еще большее безденежье и еще больше попыток сберечь последнюю копейку. Подобную воронку довольно трудно разорвать, зато очень легко в нее провалиться.

Причем, насколько я понял из разговора с ним, многие его знакомые живут ничуть не лучше, а то и похуже. Не у всех учеников есть родственники в столице. Некоторые студенты натурально вкалывают, при этом тратя все заработанное на еду и жилье. Если Герасим еще может себе позволить нормально отдохнуть, то те бедолаги лишены даже этого.

— Вот и подкину деньжат бедному студенту, — принимаю решение.

По идее об этом должен был позаботиться Шпильман, но с ним у меня еще только предстоит не самый приятный разговор, а пока пусть лечится. Наказывать я его передумал, он сам себя наказал. Не встреть я Скатах, вполне возможно, его бы запытали до смерти. Пусть подумает над этим, а потом мы уже и поговорим по душам.