Сестры из Сен-Круа - Костелоу Дайни - Страница 17

В дверь постучали, и вошла Молли.

— Простите, мисс Сара, но сквайр спрашивает — вы собираетесь сегодня завтракать?

Сара вскочила на ноги:

— Да-да, конечно.

Она сунула письмо в карман юбки и спустилась вслед за Молли в столовую.

Когда она вошла, сэр Джордж оторвался от «Таймс» и проговорил несколько недовольным тоном:

— Ты опаздываешь сегодня, Сара. — Он взглянул на Молли, застывшую в дверях. — Можете идти, Молли. Мисс Сара позавтракает сама.

— Прости, папа. — Сара проскользнула на свое место за столом, взяла кофейник и налила кофе отцу, а потом себе.

— Так почему же ты опоздала? — спросил он, откладывая газету и глядя на нее поверх очков.

Сара потрогала жесткий, неудобно торчащий в кармане конверт и, видя, что отец сам дает ей повод начать разговор, решилась.

— Я получила письмо, — сказала она, отпивая глоток кофе и глядя на отца поверх края чашки.

— Вот как? От кого же?

— От тети Энн.

— Как она? — осведомился сэр Джордж, уже готовый вновь отгородиться газетой.

— Совсем без сил. В монастыре открыли госпиталь для раненых союзников, и он уже совершенно переполнен. — Видя интерес отца, Сара глубоко вздохнула и продолжила: — Она пишет, что мать-настоятельница говорит… что я могла бы поехать к ним, помогать ухаживать за ранеными. Я могу жить при монастыре, это совершенно безопасно, и…

— Нет, Сара, прости. Это невозможно. Ты нужна здесь.

— Нет, папа, не нужна. Деревенская больница прекрасно обойдется и без меня.

— Но я не обойдусь, — оборвал ее отец. — Ты нужна мне здесь, чтобы вести хозяйство в доме. Твой долг — заботиться о семье.

— Если бы я была мужчиной, ты бы так не говорил, — сказала Сара, стараясь, чтобы это прозвучало спокойно и рассудительно. Она понимала, что утратить самообладание — значит потерпеть фиаско. Раз приняв какое-то решение, отец уже почти никогда от него не отступал. Нужно было время, чтобы уломать его, убедить, что поехать сестрой милосердия во Францию — это ее долг.

— Нет, не говорил бы, — согласился отец. — Но ты девушка, и у мужчин свои обязанности, а у женщин свои. Ты моя дочь, твой долг — остаться дома и позаботиться о том, чтобы твой брат застал здесь все в полном порядке, когда вернется.

«А если он не вернется, что тогда?» — хотелось ей крикнуть. А если его ранят и он не доживет до возвращения домой, потому за ранеными некому ухаживать — не хватает людей? Но она сдержалась, понимая, что такие доводы прозвучат слишком мелодраматично и только разозлят отца. Она проговорила очень спокойно:

— Папа, дома все будет в полном порядке и без меня. Миссис Нортон — прекрасная хозяйка, она и так уже распоряжается всеми делами. Только ради приличия со мной советуется.

Это было не совсем так, и Сара знала это. Миссис Нортон, безусловно, могла управлять домом и без ее помощи, но экономка считала очень важным, чтобы без указаний мисс Сары ничего не делалось.

«У мисс Сары скоро будет собственный дом, — рассуждала миссис Нортон. — У нее нет матери, которая могла бы ее всему научить, поэтому важно, чтобы она знала обо всем, что делается в доме, умела крепко держать всех в руках и не давала воли ленивым слугам».

Сэр Джордж хмыкнул и снова уткнулся в свою газету, словно считая, что разговор окончен.

— Так ты подумаешь об этом, папа? Может быть, обсудим это еще раз за ужином?

— Милая моя девочка, здесь нечего обсуждать. Не воображаешь же ты, что я позволю своей дочери ехать одной во Францию. — Он сложил газету и, встав со стула, легонько положил ей руку на плечо. — Обедать я сегодня не приду, но к ужину буду дома. А ты идешь в больницу?

— Да, и пробуду там весь день, — ответила Сара. Когда он вышел из комнаты, она вздохнула, затем положила себе на тарелку тост и, намазывая его маслом, начала обдумывать план своей кампании.

Через несколько минут по звонку в столовую вошла Молли и очень удивилась, когда Сара указала ей на стул напротив, выдвинутый из-за стола.

— Сядьте, Молли, — сказала Сара. — Я хочу с вами поговорить.

Молли неловко присела на краешек стула, гадая, к чему бы это.

— Да, мисс Сара?

Сара смотрела на нее — бледное лицо, прядки темных волос, выбившиеся из-под чепца, худенькая, еще детская фигурка, однако руки крепкие. Она улыбнулась и спросила:

— Молли, вы хотели бы поехать во Францию?

Молли, кажется, опешила.

— Прошу прощения, мисс?

— Я спрашиваю — хотели бы вы поехать во Францию? Помните, на днях я говорила, что хочу помогать ухаживать за ранеными солдатами во Франции? Я написала тетушке, и она ответила, что я могу приехать работать в госпитале при ее монастыре.

Молли сидела, в упор уставившись на Сару, но ничего не отвечала, и тогда Сара добавила:

— Им очень не хватает сестер милосердия — слишком много раненых, которым нужен уход, вот я и подумала — если я поеду, вы, может быть, тоже захотите поехать со мной.

Вид у Молли был встревоженный.

— Но я же ничегошеньки не понимаю в уходе за больными, мисс Сара. Я же не сдавала экзамены, как вы.

— Думаю, вам не стоит об этом слишком беспокоиться, Молли, — успокоила ее Сара. — Я и сама-то вряд ли буду настоящей сестрой милосердия, но им нужны рабочие руки, чтобы было кому мыть и убирать. Вы же знаете, в больнице все должно содержаться в безупречной чистоте, чтобы не случилось заражения.

Молли молча кивнула, и Сара рассмеялась.

— Давайте смотреть правде в глаза, Молли, — сказала она, — вы справитесь с такой работой гораздо лучше меня. Вас ведь этому учили.

— Ну не знаю, мисс Сара, — с сомнением ответила Молли, качая головой. — Не знаю.

— Вас беспокоит, что скажут на это ваши родители? — спросила Сара. — Думаете, они вас не отпустят?

Губы у Молли слегка сжались, и она сказала:

— Это не их забота.

— Как сказать. Вам ведь еще не исполнилось двадцати одного года? Сколько вам лет?

— Двадцать, но мой отец ничего не скажет, если сквайр разрешит мне ехать. Если он разрешит, отец спорить не станет.

— Только подумайте, Молли, какое это было бы приключение! Мы бы переправились через пролив на корабле, а потом моя тетя устроила бы нас жить в монастыре и работать в госпитале.

— В монастыре, мисс? С монашками? — Молли была явно шокирована. — Вот уж не знаю.

— Монахинь нечего бояться, Молли, — мягко сказала Сара. — Это просто женщины, которые решили служить Богу, а для этих монахинь уход за ранеными и есть служение.

Но Молли не оставляли мрачные подозрения. Ей вообще были не по душе католики, а уж монашки… Она ничего не ответила и, видимо, смутилась, вспомнив вдруг, что мисс Сара тоже католичка.

— Я не знаю, мисс Сара, — пробормотала она, уронив взгляд на собственные руки, нервно подрагивающие на коленях.

Сара смотрела на нее и обдумывала, что сказать дальше. Ей непременно нужно было, чтобы Молли согласилась ехать — тогда будет хоть какой-то шанс, что отец ее отпустит. Если с ней будет Молли, то не придется тащиться через всю Францию в одиночку. Путешествие в сопровождении горничной — это выглядит вполне респектабельно.

Она наклонилась к Молли и взяла ее подрагивающую от волнения руку в свою. Молли удивленно подняла глаза и увидела прямо перед собой, совсем близко, Сарино лицо.

— Молли, мне нужно, чтобы вы поехали со мной. Одну меня отец ни за что не отпустит, а я знаю, что должна ехать. Вы поедете со мной? Как подруга, как спутница? Молли, мы же знаем друг друга всю жизнь, и вы уже шесть лет живете в нашем доме. Так давайте вместе отправимся навстречу этому большому приключению? Если бы мы были не женщинами, а мужчинами, мы бы уже давно были там, правда? Мы внесем свою лепту в общее дело, наравне с другими. Подумайте об этом, Молли. Подумайте и дайте мне ответ позже. Но он нужен мне сегодня вечером, до ужина, перед тем как я еще раз поговорю с отцом. Хорошо?

Молли молча кивнула и, вскочив со стула, тут же стрелой метнулась из комнаты.

«Ох, — подумала Сара со вздохом, глядя ей вслед. — Не очень-то ловко вышло». Она встала из-за стола и, свистнув собакам, отправилась на прогулку — проветрить голову и решить, как действовать дальше.