Кто подставил Темного Властелина? - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 9

Я думала, что победила. Включила воду на полную мощность и с наслаждением отмокала где-то полчаса, пробуя разные мыльные растворы и взбивая в ванне густую пену. Даже подремала немного. Жизнь начала налаживаться. Ворона за окном я отсюда не слышала и поэтому могла сделать вид, будто его и вовсе не существует.

Тем сильнее были мои злость и возмущение, когда я, вся расслабленная после душа и в одном лишь полотенце, вышла в комнату и обнаружила спрятавшихся под столом тыкву и канделябр, испуганно жмущихся друг к другу, распахнутое настежь окно, через которое на пол хлестал косой дождь, и флегматичного ворона на спинке моей кровати.

– Тварь! – в сердцах выдохнула я, поражаясь бесцеремонной птичьей наглости.

– Ка-ар! – злорадно заявил он, и я метнула в ошалевшую птичку тапку. Промахнулась. Причем очень сильно. Даже с моей меткостью это было проблематично. Тапка улетела в открытое окно, словно кто-то поменял ей траекторию.

– Да злобные духи всех забери! – выругалась я и метнулась к мокрому подоконнику.

Любимая зеленая тапка с заячьими ушками сиротливо лежала в центре газона и мокла. Я смотрела на нее с тоской и понимала: дар молчит, а вот сейчас я бы не отказалась оживить пропажу, чтобы она сама прискакала ко мне.

Выходить на улицу под дождь я была не готова. Ну и смутно представляла, как добраться до газона под окном. Мы долго плутали по запутанным коридорам замка, и я не очень понимала, куда именно выходит окно. Местность перед главными дверями была совсем не похожа на ту, которую я видела сейчас. Поэтому пришлось попрощаться со служившими мне не один год тапками. Благо в каждом номере имелись весьма милые тапочки. Но обиду на ворона я затаила!

– Это все ты виноват! – обратилась я к ворону и получила в ответ уже традиционное «Ка-ар», но с удовлетворенными нотками. Типа, ну ты же сама не хотела пустить меня по-хорошему!

Мерзкая! Мерзкая птица!

– Это моя комната, проваливай! – заявила я и указала в сторону распахнутого окна. Ветер, который из него дул, был промозглым и холодным. А капли косого дождя долетали до середины комнаты и намочили подушку, так как кровать стояла недалеко от окна. – Ну же! Я жду! Тут ты не нужен!

Ворон игнорировал меня с царственным достоинством, даже повернулся задницей, демонстрируя, что никуда уходить не собирается.

Пришлось смириться. Я недовольно покосилась на птицу и закрыла окно, но оставила на всякий случай приоткрытой форточку. Вдруг у гаденыша проснется совесть, он осознает, что ему тут не рады, и свалит? Верилось в это с трудом, но мечтать-то никто не запрещает!

Не осознал. Не свалил. Более того, наблюдал за мной так пристально и с таким интересом, что переодеваться я ушла в ванную комнату. Когда я практически собралась и сушила волосы (ругаясь и пытаясь придать им более-менее пристойный вид), в комнате начали собираться люди. Кажется, сработало проклятие ворона. Сначала ко мне проник он, а потом и все остальные. Но против остальных я ничего не имела, просто ценила личное пространство и любила тишину. С моими друзьями и первое, и второе – невиданная роскошь.

Сначала заглянула Бьянка и бесцеремонно уселась на кровать, окинув ворона недовольным взглядом.

– А этот что тут делает? – удивилась она, но, судя по голосу, не сильно. Мы словно говорили про бывшего, которого сколько ни выгоняй, он все равно раз за разом возвращается снова.

– Спроси у него! – раздраженно прошипела я, сражаясь с непослушными кудряшками и злобно косясь в сторону подруги, волосы которой лежали идеальными локонами.

– И что ты тут делаешь? – Бьянка послушно повернулась к наглой птице и получила уже традиционное «Ка-ар!» и распушенный хвост, который ворон с удовольствием демонстрировал вместе с задницей. Спасибо, что не гадил на подушку.

От таких перспектив настроение сразу же испортилось. Впрочем, и до этого настроение было изрядно мрачным. Хорошим оно было ровно три минуты, когда я успела принять душ и еще не знала, что у меня появился первый в моей жизни живой питомец. Остальные были исключительно оживленными. Родители искренне считали, что с моим даром оживлять всю фигню, которая появляется дома, киски и собачки мне не положены. Приходилось дружить с ожившими кружками и водить на поводке лохматую и изрядно потертую диванную подушку.

Зато я всегда была звездой двора. И с ребятами мы познакомились именно так – пыльно-розовая, лохматая и тявкающая подушка привлекла внимание трех скучающих пацанов. Тревор сначала хотел ее отобрать, но Бьянка укусила его за руку, и с тех пор парень не смотрел ни на кого больше, кроме нашей блондинки. Я до сих пор считаю, что Бьянка перестаралась и занесла со слюной какой-нибудь суккубий яд. Правда, сама она всегда обижается на подобные предположения.

Вторым явился Тревор в белоснежном, слишком официальном костюме. Впрочем, на Бьянке было серебристое платье в пол, и вдвоем они смотрелись весьма эффектно. Мне даже стало неловко за свое платье – слишком неформальное, чуть ниже колена, с воротником-стойкой, кружевными рукавами и рюшами на подоле. Возможно, стоило тоже достать из чемодана что-то более праздничное?

Но переодеваться было лень, и я не стала. Собственно, это мое нормальное состояние. Именно поэтому я так и не обуздала свой дар, что позволило бы поступить в престижный вуз. И я не была такой утонченно-красивой, как подруга, – все это требовало слишком много усилий. Но завидовать я тоже не любила, поэтому просто наслаждалась жизнью и погодой.

Чуть позже к нам присоединились Фолк и Стивен. Фолк вообще не заморачивался. Вся его одежда делилась на чистую и грязную. Сейчас одежда была чистая. Такая же рубашка и брюки, в каких он был час назад. Даже цвет один – хаки. Чуть темнее на брюках, чуть светлее на рубашке.

Стивен заморочился, но лучше бы этого не делал. Коричневая шляпа, такого же цвета брюки и красная рубашка с широкими рукавами делали его похожим на артиста бродячего цирка. Впрочем, Стивена мы любили всякого, хоть в красной рубашке, хоть в зеленой. Штаны надел – уже большой молодец. До поступления на военную специальность за компанию с Фолком от Стивена можно было ожидать чего угодно. Так что шляпа и красная рубашка были чем-то таким незначительным, что не стоило внимания. Так, позубоскалить под настроение – и все.

В зал, где нас собрали для торжественного обеда-знакомства, мы явились все вместе и в сопровождении тыквы и ворона. И даже не опоздали, хотя идти пришлось долго, петляя по темным коридорам. Спасали только накарябанные от руки стрелки на стенах.

– Да ползучие твари! – прошипела Бьянка, третий раз споткнувшись в темном коридоре. – Неужели нельзя было сделать нормальное освещение? Они что, экономят на магических свечах?

– Ты же сама хотела таинственных приключений в замке Темного Властелина? – флегматично отозвался Фолк. – Вот и приключайся. Темно, как в ж… – Он закашлялся, передумав заканчивать фразу, возможно, потому, что под ребра ему врезался мой острый локоток. – Загадочно и однозначно мрачно. А приключения ты сама найдешь. Это мы все умеем!

– А обязательно приключаться в темноте? Ну ладно, приглушенное освещение! Не вопрос! Но я же ничего не вижу! Вряд ли сломанная нога – это то приключение, которого мы все ждем, включая владельцев этого места. Кому оно, кстати, принадлежит? Властелин-то того уже много лет…

– Ну, ты же тур организовывала! Вот и узнала бы, – подначила я подругу и услышала недовольное сопение. Бьянка не любила допускать оплошности.

– Да что-то не догадалась! – сокрушенно призналась она и снова ойкнула, споткнувшись.

– Ну смотри зато, какой антураж! – заметил Тревор и подставил локоть, чтобы блондинка могла за него ухватиться.

– С этим расстарались, не спорю! – согласилась Бьянка и с энтузиазмом повисла на локте парня.

В зал мы добрались последними из нашей небольшой группы. Дети уже бесились на единственном диване. Брюнетка сидела на подлокотнике кресла и тянула вино из бокала. Дон Жуан прогуливался вдоль стены и изучал картины, а парень мрачно сидел на стуле возле стола и смотрел в одну точку, словно посещением замка его кто-то наказал.