Дамир. Во власти бандита - Сова Анастасия - Страница 12

Я намеренно игнорирую слова Дамира. Обещала себе не болтать. Не провоцировать его на диалог и действия, но сама же нарушила данное обещание. Теперь же мне хочется побыть одной. Немного отдышаться, пока еще есть такая возможность.

Бандит кивает кому-то, и рядом с нами оказывается Мансур. Я даже не замечала его раньше.

– Теперь можешь идти, – властно распоряжается. – И, имей в виду, в сортире нет окон.

Глава 17

Влада

Мы с конвоиром ступаем в сторону уборной. Он идет позади. Огромный как шкаф и с хмурым, даже немного страшным лицом, мужчина пугает гостей мэра. Замечаю, как некоторые из них сторонятся нас, когда мы проходим мимо.

Я же воспринимаю все как данность. Сбегать не собиралась. Это бессмысленно, тем более, что внятного плана нет до сих пор. Мне действительно хотелось умыться после горячего поцелую и жара на щеках, разгоревшихся стыдом.

Когда мы уже подходим вплотную к туалету, я оборачиваюсь:

– Туда тоже со мной пойдешь? – с издевкой спрашиваю.

Громила изображает на лице недовольство, но все же отступает на шаг назад.

– Шкуру спущу, если выкинешь чего, – предупреждает он.

– Тебе же сказали, окон в туалете нет, – фыркаю, скрываясь за дверью с символичным изображением девочки.

Только оказавшись наедине с собой, я расслабляюсь. Облокачиваюсь руками о раковину и пытаюсь хотя бы дышать.

Мельком все же оглядываю помещение на предмет запасных выходов и окон. Рефлекс. Нутро требует свободы. Не хочет мириться с тем, что с каждым часом кажется все более безвыходным.

Наверное, нужно потянуть время. Просидеть тут подольше. А потом мероприятие закончится, и зверюга отвезет меня домой. На это я очень надеюсь. По крайней мере, он обещал, именно так сказал родителям: с задержкой, но вернет.

Ополаскиваю лицо прохладной водой. Прохожусь по губам. Когда касаюсь их пальцами, там будто оживают былые прикосновения. Отголоски жгучего поцелуя, который что-то перевернул внутри.

Покончив с этим, прячусь в кабинке. Если уж выжидать время, то там. Всегда можно соврать, что живот прихватило. Ведь я не хочу, не хочу снова почувствовать то, как неправильно тело реагировало на бандита. Не отторгало. Не противилось, а лишь пульсировало и отвечало.

Шум по ту сторону дверцы привлекает мое внимание. На секунду я даже думаю, что это Мансур решил, что мне пора заканчивать с личными делами, но по характерным звукам понимаю, что в туалет зашли несколько женщин.

– Видели невесту Айдарова? – спрашивает вдруг одна из них, и я замираю.

– Ага, – отвечает другой голос, – малолетка какая-то, – цокает с презрением.

– Повезло мелкой, – вступает в разговор третья. – Говорят, он трахается как Бог.

Голос девушки звучит мечтательно, а меня выворачивает от омерзения. Что бы там ни было, не может такой моральный урод привлекать женщин, а эти трое разговаривают о нем так, будто Дамир лучший мужчина на свете.

– Ой, да не завидуй, – это, кажется, снова говорит первая. – Все ведь не просто так. Эта девка лицо фонда «Благодарность», слышали?

– И что? – не понимает другая. – Он решил им сперму пожертвовать? – хихикнув, предполагает.

– Да у тебя все мысли об одном. Не волнуйся, Дамир ни из тех, кто одной бабой сыт будет. Эта вешалка ему только как аксессуар нужна. Для журналистов пофоткается, а потом в клубе своем побежит куролесить.

– Да с чего тебе знать? – не унимается третья.

– Я же говорю. Эта мелкая – лицо фонда, а Айдаров у нас в мэры метит. Ему жена нужна. Социальноактивная, – поясняет после паузы, чтобы подругам стало понятнее.

– Серьезно?

– Конечно! Фонд активно развивается. Помогает там всяким нищим, а за таким электорат пойдет.

– Ну, не знаю… – скептически тянет одна из подруг.

– Да я слышала, как отец с компаньонами это обсуждал. Вы моего папу знаете, он в политике шарит. Так что секите – на новых выборах пролетит наш Всеволод Алексеевич, как фанера над Парижем.

Девушки сдавленно хохочут.

– А эта пучеглазая у него на роли карманной собачки будет. Чихуахуа!

Они снова ржут, а мне хочется выскочить, и расцарапать их наглые рожи.

Но я сдерживаюсь. Мне и так хватает конфликтов и неприятных ситуаций. Да еще грудь горит от обиды. Понимаю, что Дамир не питает ко мне нежных чувств. Он вообще не способен к любви и всему, что связано с ней. Но мне все равно горько осознавать, что бандит собирается использовать меня и мою семью в таких грязных целях.

Странно, но где-то в глубине души мне было приятно думать, что я нравлюсь Айдарову. Ведь когда мы впервые встретились, он первым обратил на меня внимание.

Но это не мешает мне желать ему смерти. И теперь я жажду ее еще больше, потому что для Айдарова я не просто вещь, а шахматная партия. Выгода. Он собирается использовать меня не только как шлюху, но и срубить себе побольше власти за счет моего статуса.

От ненависти сводит скулы, так сильно я стискиваю зубы. И чтобы расправиться с ублюдком, я должна быть готова на любые жертвы. На все.

– Так, ладно, надо бежать. А той мой колобок занервничает. Мы вчера так поругались. Платье ему мое, видели ли, не понравилось. Слишком, блядь, короткое.

– А ты бы уж не доставала старичка, – поддевает ее подруга.

– Мил, вот серьезно?! Я, может, трахаться нормально хочу, чтобы какой-нибудь настоящий жеребец меня долбил всю ночь, а вместо этого дома меня ждет ЭТО, – девушка особенно выедает последнее слово. – Так что секси-платьишки – мое единственное удовольствие в жизни. А кому-то просто ни за что такие самцы достаются, – видно девчонка снова припоминает Айдарова. – А я бы дала ему, вот честно! Прям здесь, в туалете. Чтобы отбарабанил меня по первое число.

– Так, все, Ксю больше не наливать!

Когда в помещении, наконец, становится тихо, я тоже выхожу к раковинам. Последний раз окидываю себя грустным взглядом, а после с уверенностью толкаю дверь.

Недовольный Мансур смиряет меня гневным взглядом, но я не обращаю внимания. Да пошел он! Пошли они все, эти ублюдки!

Внимание гостей в просторном зале привлекает какой-то шум. В самом его эпицентре замечаю Айдарова. Он возвышается над всеми здоровенной фигурой.

Конвоир как раз ведет меня в ту сторону.

Когда мы приближаемся, моему взору открывается неожиданная картина, от которой сжимается сердце. Рядом со зверем стоит мой отец. И он очень пьян.

Глава 18

Влада

– Папа?! – произношу одними губами, не соображая, что вообще происходит. Зачем он пришел? Еще и в таком виде.

Да, бывало иногда, что отец приходил выпившим с какого-нибудь корпоратива, но он всегда проводил остаток дня дома, тихонько валяясь на кровати. Да и было это так редко, что никто из нас даже значения не придавал.

Но вот чтобы так… ввалиться на мероприятие, да еще в таком виде…

– Тебе лучше уйти, Гена, – спокойно произносит Дамир. – Мы с тобой обсудим все завтра.

– Завтра?! – усмехается отец. – Нет, ублюдок! Я выскажу все сегодня. Сейчас, блядь!

Заинтересованные журналисты быстро стягиваются к месту выяснения отношений. Не могу понять, что нашло на отца. Если Айдаров не врал, и папе грозят разорение и тюрьма, то лучше бы оставить собственные амбиции. Хотя бы ради меня и матери.

В груди разрастается нехорошее предчувствие. Понятно, что отец сейчас вряд ли контролирует свою речь и действия, но мне очень не хочется злить Дамира. Оставаться с ним мне тоже не хочется, но я понимаю, как может развернуться ситуация, если папа сейчас испортит все.

– Я предупреждаю в последний раз. Тебе лучше закрыть свой рот, пока не стало поздно, – лицо бандита напряжено. Знаю, о чем он жалеет сейчас – о том, что приходится отыгрывать роль кандидата в мэры города: уравновешенного, серьезно и лояльного ко всему.

Здесь его бандитские методы не прокатят. И папе повезло. Я видела, как этот человек решает вопросы на своей территории.