Юлианна, или Опасные игры. - Вознесенская Юлия Николаевна - Страница 61

– Туда. И не шуми, пожалуйста, а то Финегаса разбудишь, – сказала Аннушка, вставая на ноги уже за цепью. – Видишь, как просто? Иди сюда!

– Не пойду, – испуганно замотала головой Ясмин, – я боюсь.

– И я боюсь, – пожала плечами Аннушка. – Но чего не сделаешь ради человечества! Только, знаешь, без света мне тут будет не только страшно, но еще и темно, так что клади книги, бери лампу и беги сюда.

– Я не умею бегать на четвереньках!

– Интересно, во что же вы играли в вашем дворце, когда были маленькими? – спросила Аннушка. – Не можешь на четвереньках – давай ползком, а лампу двигай перед собой.

Принцесса неуклюже опустилась на четвереньки и пошла вперед, путаясь в полах длинного халата и осторожно двигая перед собой лампу. Наконец она вместе с лампой оказалась за цепью и встала. Девочки двинулись в таинственную тьму коридора.

Коридор был довольно длинный и, конечно, изогнутый по дуге. По сторонам коридора дверей не было, но в конце дорогу им преградила высокая, до самого потолка, решетка из толстых железных прутьев. Они подошли к ней. Посреди решетки была дверь, запертая на большой висячий замок

– Все, пришли. Дальше не пройти, можно назад поворачивать, – с облегчением сказала Ясмин.

– Нет-нет, ты ошибаешься, Жасмин, – сказала Аннушка и, примерившись, проскользнула между прутьями. – Давай мне лампу и пролезай сюда!

Ясмин передала ей лампу и стала протискиваться между прутьями.

– Не получается – голова не лезет!

– А ты сними с нее полотенце.

Ясмин размотала полотенце и аккуратно сложила его у стены. Теперь ее голова легко прошла сквозь решетку, а за нею проскользнуло и все тело.

Они пошли дальше. Сразу за решеткой коридор расширился и превратился в большой зал с длинным столом посередине и шкафами по периметру.

– Это читальный зал или зал для заседаний, – предположила Аннушка. – Давай шкафы обследуем.

Все шкафы оказались заперты, и девочки могли только видеть переплеты книг за стеклянными дверцами. Большинство названий было на неизвестных им языках, а те, что они смогли прочесть, ничего им не говорили: «Дети индиго», «Агни-Йога как часть БП», «Послания играющих духов детям», «Эзотерические сказки для школьников», «Мир без стариков».

– Ну вот, видишь, так мы и не узнали ничего про этот таинственный Большой План, – разочарованно сказала Ясмин. – Пойдем отсюда.

– Погоди-ка, – сказала Аннушка, заметив в углу обыкновенную картонную коробку. – Давай посмотрим, что в той коробке.

Аннушка сняла с коробки крышку, заглянула в нее и торжественно объявила:

– Жасмин! Мы это сделали – мы раскрыли тайну Большого Плана!

Она вынула из коробки книгу и показала ее Ясмин. На обложке стояло: «Большой План. Магло против быдла. История и задачи нового времени». Вверху каждой обложки наискось стоял черный штамп – «Абсолютно секретно».

– Тут их полно, никто и не заметит, что двух книжек не хватает.

– Почему двух?

– Одна тебе, другая мне. Прочтем, а потом обсудим. На, спрячь под халат.

– Зачем? У нас столько книг, что Финегас их и не заметит.

– Не стоит рисковать. А теперь пошли отсюда.

Аннушка аккуратно закрыла коробку, и они поспешили вон из запретного зала. Они беспрепятственно пролезли через решетку, проскользнули под цепью и уже через полчаса были в первом зале, где за своим столиком дремал над раскрытым фолиантом седовласый Финегас.

– Господин Финегас, мы уже выбрали книги! – крикнула Аннушка.

–А, мышки-книгочеи! Ну, покажите, что вы там набрали?

Финегас внимательно просмотрел книги, одобрительно покивал, что-то записал на клочке бумаги и тут же бросил его в мусорную корзину. Потом он вывел их за дверь библиотеки и пожелал спокойной ночи.

– Уф-ф! – сказала Аннушка. – Ты представляешь, как бы мы выглядели, если бы он нас поймал с запрещенными книжками?

– Как бы мы выглядели? – рассеянно проговорила Ясмин и на ходу поглядела в зеркало, мимо которого они проходили. – Ой, Юлианна! Какой ужас! Я потеряла полотенце с головы!

– А голову ты не потеряла? Какая же ты рассеянная, принцесса!– Боже мой, я его оставила в запретном коридоре! Завтра его там найдут боуги и отнесут леди Бадб!

– А как боуги и леди догадаются, что это твое полотенце?

– И догадываться не надо – на нем вышит наш королевский вензель!

– Вот к чему приводит излишняя бережливость… Ладно, давай отнесем книги к тебе и вернемся в библиотеку.

– Ты пойдешь туда со мной?

– Конечно, Жасмин! Ведь это я втянула тебя в такое опасное дело.

Они отнесли книги в апартаменты Ясмин, отдали их служанкам и велели спрятать и следить, чтобы боуги, если они вдруг появятся, к книгам не прикасались, а сами поспешили назад в библиотеку.

– Ты пойдешь за полотенцем или я? – на бегу спросила Аннушка. – Одна должна остаться в первом зале и отвлекать Финегаса.

– Лучше я сама пойду в запретный зал, потому что Финегаса отвлекать у меня уж точно не получится. Я даже не знаю, о чем с ним можно говорить.

– Договорились, отвлекать буду я. Финегас на этот раз открыл им сразу, видно еще не успел заснуть.

– Что случилось, мышки-малышки? – спросил он без тени раздражения.

– Принцесса уронила в зале полотенце с головы и только что это заметила, – сказала Аннушка. – Можно она пойдет и заберет его?

– Ох, вечно у девочек какая-то суета с тряпочками, – проговорил Финегас, качая головой. – Ну, пойдемте искать ваше полотенце

– Ах, не беспокойтесь, господин финегас! – сказала Ясмин. – Я сама быстренько сбегаю за ним. Только дайте мне, пожалуйста, лампу. А Юлианна с вами тут посидит, она темноты боится. Я найду свое полотенце и сразу же вернусь. – И, подумав, добавила: – Понимаете, оно мне дорого как память.

– Похвальная бережливость для особы королевского рода. Я еще помню время, когда принцессы сами стирали свое белье. Ну ладно, вот тебе лампа, иди за своей пропажей, а мы с твоей трусливой подружкой тебя тут подождем.

– Господин Финегас, – Аннушка принялась отвлекать Финегаса. – Вот вы сказали, что когда-то принцессы сами стирали свое белье. Неужели такое вправду было?

– О, это было давным-давно! Вот, помню, во времена короля Финна, отца Ойсина, я знавал одну принцессу, которая ходила полоскать свое белье к озеру Фекс Пул, в котором я семь лет ловил рыбу.