Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Романов Вик - Страница 45

— Заткнись, — процедил Андрей, откинув учебник, и сжал кулаки. Настя, моментально считав настроение брата, отодвинулась подальше — иногда и ей прилетало за всё хорошее. Но Андрей её не ударил — прикрыл глаза, глубоко вдохнул-выдохнул и спокойно произнёс: — Не время ссориться. От нас даже идиоты-прихлебалы отвернулись. Крысы! Нам нужно придумать, как отомстить Ломоносову и восстановить репутацию. Я не собираюсь до конца обучения быть изгоем!

— Будет сложно, — Настя уткнулась в тетрадку. Она не хотела признаваться в том, что боялась Ломоносова. Этот парень явно был из высшей лиги, братцу такой соперник не по зубам. А ей… Что ж, она бы с удовольствием пожила спокойной обычной жизнью без интриг и коварства. Не то чтобы ей это очень нравилось. Откровенно говоря, Настю заставлял брат участвовать в травле и прочих гнусностях. А ей не хватало духу, чтобы отказаться. Ну и ещё Настя подозревала, что может оказаться на месте тех людей, которых унижал брат.

— Спасибо, капитан очевидность, — процедил Андрей и передразнил её: — Будет сложно. Дура, ты хотя бы идею какую предложила, перед тем как сдаться.

— Я не сдаюсь… — робко возразила Настя и замолчала, заметив, как перед входом в гостиную столпилось пять человек. Четверо были физиками, а вот пятый — чернокнижником со второго курса. Настя видела этого парня в столовой и даже строила ему глазки. Он, правда, не обратил на неё внимания. Гей, наверное. Настя сердито поджала губки, вспомнив, как её игнорировали, и вслушалась в чужую беседу.

—…обязательно приходите, — произнёс чернокнижник. — Мы всю ночь зависать будем, если хорошо пойдёт. А я думаю, что пойдёт! Вы понимаете, там сама кураторша разрешила! Нас точно никто не сдаст! И Ломоносов обещал кучу жратвы и выпивки!

— Не знаю… — неуверенно протянула одна из девочек-физиков. — У меня домашки много… И Владимир завтра нас на полигоне гонять будет. С похмельем там скакать — ну-у-у-у-у-у, тако-о-о-о-о-о-ое…

— Мы придём, — перебила другая девчонка и ткнула её локтем в бок. — Никуда твой Владимир не денется. Перебьётся один раз, если ты не будешь перед ним задницей крутить. Да и вообще… Чего ты на него повелась? Он же страшный как моя жизнь! Ещё и шрамы эти, бр-р-р-р-р-р… Сходим на вечеринку, развеемся, а ты, глядишь, парня себе подыщешь. Нормального, а не этого страхолюдину!

— Он не страхолюдина…

Девушки начали спорить, но Настя уже не слушала. Она повернулась к брату и возбуждённо зашептала:

— Ты слышал, слышал? Ломоносов устраивает гулянку! Если мы вызовем директора, то он вздрючит не только его, но и всех приглашённых!

— Можешь же, когда хочешь, — глумливо ухмыльнулся Андрей и, потрепав её по щеке, начал собирать учебники и тетради. — Пошли ко мне в комнату. Если что, завтра скажем, что рано легли спать.

Приключения директора в Академии.

Подгоняемый разыгравшейся паранойей, Виктор Викторович проверял комнату раз за разом и в итоге пошёл в душ лишь через час после возвращения. Но всё равно он не чувствовал себя в безопасности — Академия стала для него домом, Виктор Викторович невероятно любил её и заботился о том, чтобы она процветала и разрасталась. Да, конечно, бюрократия была гвоздём в его заднице, но директор старался закрывать на это глаза. В конце концов, у всего есть достоинства и недостатки. Чем-то приходилось жертвовать, а где-то — идти на уступки. Но в последнее время у него всё чаще появлялась мысль об увольнении. Вот Император-то обрадуется… Всё-таки Академия была объектом государственной важности, и директора сюда назначали с личного благословения Императора.

Умывшись и почистив зубы, Виктор Викторович рухнул в кровать и на ощупь натянул на себя одеяло. Желание спать победило тревогу — он почти сразу впал в полудрёму, но заснуть не успел, так как в дверь тихонько постучали. Виктор Викторович взглянул на часы и понял, что ошибся — будильник показывал пять утра, и на самом деле директор проспал почти семь часов. Но для уставшего организма это время отдыха ощущалось как мгновение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Виктор Викторович поднялся, по привычке накинул на себя заклинание привлекательности, надел тёплый махровый халат и приоткрыл дверь. На его пороге стояли двое — девушка и парень, оба блондины, очень похожие друг на друга. Директор напряг память и вспомнил — двойнята Коноваловы с первого курса.

— Здравствуйте, — тихо-тихо проговорил Андрей и воровато оглянулся. — Мы хотим рассказать вам кое-что важное.

— Говорите, — разрешил Виктор Викторович и сложил руки на груди. — Что-то произошло?

— Нет, — отрицательно покачал головой Андрей и тут же поспешно добавил: — Но произойдёт. В общежитии чернокнижников сегодня будет вечеринка. С алкоголем. И её организовал Марк Ломоносов. Вы только никому не говорите, пожалуйста, что это мы вам рассказали! Иначе у нас будут проблемы… — он приобнял сестру и состроил жалобную мину.

Виктор Викторович мысленно закатил глаза: о подвигах Андрея он уже был наслышан. Многие преподаватели уже жаловались на его поведение, но пока не было серьёзных поводов, чтобы его прищучить. Так что в благородство и честность Андрей директор не верил. Видимо, Ломоносов как-то насолил близнецам.

— Спасибо за информацию и сознательность, — поблагодарил Виктор Викторович. — Я сейчас наведаюсь в гостиную чернокнижников. Но, ребята, если всё повторится, как и с алхимической лабораторией, я серьёзно вас накажу. Разыгрывать меня — плохая идея.

— Нет, что вы! — испуганно пролепетала Настя. — Мы вас не разыгрываем! И в тот раз я честно-честно слышала, как Ломоносов собирае…

— Заткнись, дура, — прошипел Андрей, но, перехватив строгий взгляд директора, растянул губы в улыбке, схватил сестру за руку и попятился: — Ну, мы пойдём…

— Идите, идите, — кивнул Виктор Викторович и закрыл дверь. Он чувствовал, что в этот раз близнецы дали верную наводку, но ему так не хотелось разбираться со студенческими глупостями! Директор подошёл к своему спрятанному в стене бару, достал бутылку водки, налил стопочку и выпил. Подумал-подумал и лёг на кровать. Сознательность боролась с нежеланием куда-либо выходить. Он прикрыл глаза и решил дать чернокнижникам ещё полчаса — и лучше бы они за это время свернули лавочку и разошлись по спальням. Виктор Викторович всё-таки смог собрать силу воли в кулак и встать — он переоделся в деловой костюм и направился к чернокнижникам.

Ещё на подходе к общежитию директор столкнулся с пьяными студентами, которые, обнявшись, сидели на окне в коридоре, раскачивались и пели печальную балладу. Все они были вдрызг пьяны и не заметили Виктора Викторовича. Он тяжко вздохнул и пошёл дальше — по дорожке из пустых бутылок из-под пива и виски. Стоит отдать должное — звукоизоляционный купол был хорош, директор не услышал ни звука, пока не вошёл в гостиную. Которая была разгромлена. Везде валяется мусор, грязная посуда и студенты.

Виктор Викторович упёр руки в бока и прогремел:

— Что здесь происходит⁈

На него уставились десятки мутных от алкоголя глаз, в которых так и не зажглось понимания, что происходит. Некоторые студенты просто оглядели директора с головы до ног и вернулись к своим делам — продолжили пить, есть или бессмысленным взглядом втыкать в потолок. Внезапно из-за угла вышла куратор чернокнижников и, увидев Виктора Викторовича, распахнула объятия — она подошла к нему, потрепала по щекам и пропела:

— Виктор Викторович, вы такой милашка!

Директор от неожиданности чуть не рассмеялся, а потом его взяла такая злость, что под потолком собрались чёрные тучи и грянул гром. Сверкнула молния и ударила в камин. Виктор Викторович скастовал отрезвляющее заклинание и накинул его на всех студентов — они застыли, ошеломлённо хлопая глазами.

— А теперь слушаем меня внимательно, — прошипел директор. — В восемь часов утра я вернусь в вашу гостиную и хочу, чтобы к этому времени вы здесь всё вычистили. Это во-первых. А во-вторых, каждый из вас напишет объяснительную, почему нарушил Устав Академии, и получит наказание на месяц… Нет, на два месяца! И на весь этот срок вам будет запрещено покидать стены Академии, кроме как на походы в Данжи. И ещё, если кто-то из чернокнижников или их гостей пропустит занятия, тот будет отчислен! Я передам преподавателям, что сегодня вам потребуется дополнительная нагрузка. И умственная, и физическая.