Гремучий Коктейль - 1 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 36

Придётся много упражняться…

На постой остановились у реки, группками по 10–15 студентов, которых взяли в кольцо охраняющие нас егеря. Некоторые из них были мне знакомы, к примеру, баронесса, но здороваться и подходить не стал. Очень болела жопа и ляжки с непривычки от езды на лошади, да и рука с ребрами ныли. Констанин, запыленный и чумазый как сволочь, приволок седло, которое для него сняли с лошади, чуть не отдав концы в процессе, а затем сел, опершись о него спиной и выпав из реальности. К нему под бок притулилась мелкая Пиата, тут же начавшая с чем-то возиться, прямо как деловая мышь. Заметив мой взгляд, мелкая блондинка злодейски ухмыльнулась.

Хорошая девчонка, очень. Первым делом на перроне она что-то застенчиво пропищала на ухо хозяину, а услышав от него неохотный ответ «Друг… наверное», тут же обокрала Азова на пару рублей так, что он даже не заметил. Сунув большую часть вытащенных денег назад ему в карман, эта притворщица и пройдоха куда-то смылась, чтобы вернуться буквально через несколько минут. С чебуреками. Сочными, вкусными, горячими. А затем, что меня дополнительно восхитило, разделила их на три неравные части: мне досталось с пяток, Косте два, а сама она, ни грамма не стесняясь окружающих нас аристократов, проворно сгрызла свой. Блондин ни грамма не возражал, целиком поглощенный собственными переживаниями.

Сисек нет, сама на вид то ли девочка, то ли видень… кукла, а на что купить мужика уже знает прекрасно. Жаль только, что настолько красивая, слишком заметна. Вон бедная наша Ария постоянно стреляет на служанку глазами. Нет, баронесса фон Аркендорф личность яркая, красотой и природой не обижена ни разу и ни в одном месте, но дух от нее у меня, старого циника, ни разу не захватывает. Я из другого мира, там женщины возвели искусство макияжа и фотошопа на такие высоты, что Ария бы от передоза никотина в уголке ножки бы откинула, закурилась бы насмерть. А вот Пиата — нечеловечески красива.

Мелкая эйна, суетливо почистившая от засохшей крови несколько узких ножей, напоминающих, скорее, блестящие хромом штыри, воровато оглянулась по сторонам, а затем задрала свою длинную юбку, обнажая худенькие ножки чуть ли не до места, откуда они растут. Запихав ножи в специальные кобуры, обхватывающие её ляжки, она оправила юбку, показала мне язык, а затем молниеносно свернулась в клубок, сразу отрубившись.

Какая прелесть. Выходит, не лицемерка, а просто шкода и проказница.

Раненых я не видел ни одного, хотя знал, что там, в центре, где работают настоящие ревнители, дела обстоят куда хуже. Резонанс нарушает работу портала, тот схлопывается, щедро питая окружающее пространство наворованной ранее энергией, придает мощи соседям. Те то и дело выплевывают какую-нибудь дрянь, которую нужно срочно уничтожить. Стрекочут автоматы, бухают пушки, воют заклинания. Ревнители стоят с книгами, излучая Резонанс. Раз за разом. Убитые, раненые… почти война.

Каскад.

Нужно спать, нам выделили лишь три часа. Затем вереница из нескольких сотен студентов и их сопровождения должна будет завершить круг, а затем, после более длительного отдыха, вновь пройтись частой гребенкой. К этому времени, скорее всего, центр уже будет зачищен.

Веселая у меня будет жизнь.

Глава 18

Лес был в низине. В его дебри уходила небольшая речка, вдоль которой мы ехали последние два часа. Видимо, она и заболотила низинку, позволив тут, чуть ли не в чистой астраханской степи, вырасти такому укромному спрятанному лесочку. Густому, причем. Черт ногу сломит, отсюда видно.

— Как же неохота туда соваться… — поморщился Ян, дёргая себя за встрепанную бородку, — Ведь ежу понятно, что туда с Каскада какая-нибудь умная сволочь забилась! Ну куда ей тут еще деваться-то⁈

— Приказ есть приказ, — сплюнул Андрей, тоже бывший не в восторге, — Как обычно и бывает.

У обоих моих сопровождающих слегка светились небольшие, но плотные мешочки, притороченные к лукам седел. Там у солдат были крупные кристаллы арканита, куда больше «паспортных». С час назад они слили набежавшую за сутки ману в эти портативные хранилища. С них егеря могут оперативно заряжать свои патроны или даже гранаты, если в этом будет необходимость, а также греть пищу и себя. Маленькая привилегия военнослужащих. Хотя, я бы не сказал, что маленькая…

— Знаю я это место, — бормотал его напарник, — На картах были владения княжеские очерчены, вот этот кусок степи под боярином Расхатовым у Елецкого. Коневод, но богатый, под стать князю…

Соваться егерям в густую зелень не хотелось совершенно. Мне тоже. Но деваться было некуда. Тут мне прямо повеяло политикой старого мира, особенно её кирзовым сапогом: есть ситуация, есть приказ, выполняй, не отвлекаясь. Ибо правила написаны кровью. А Каскад — это большое чрезвычайное происшествие, под него всё давно разложено.

— Может, соседей позовем? — Ян с вопросом уставился на товарища, — Вон они чешут поверху. Ржут небось.

— Да поехали уже! За*бал! — рыкнул Андрей, пришпоривая лошадь на спуск, — Что там опасного может быть⁈ Каскад и трех дней не простоял! Мы его в зародыше жучим!

Правда, потом, оглянувшись на меня, негромко попросил, чтобы его благородие, значит, ехало впереди и держало Щит. А то мало ли что. С боков-то они прикроют, не извольте сумлеваться. И наводить свою страшенную пушку куда-то вблизь егерей тоже не извольте. А то они парни пуганые и резкие, а их благородие у них одно. Потерять жалко будет.

— «Хамы бородатые», — коротко и емко охарактеризовала моих спутников Фелиция.

— «Ты чего?», — не понял я извлеченный с креплений гримуар.

— «По их слову вынуждаешь меня работать», — пояснила свою позицию даймон, — «А я красивая девушка, мы не должны этим заниматься».

— «Ну тогда уходи из гримуара. Кыш-кыш. Мы поищем кого-нибудь менее ленивого».

— «Я не могу из него 'уйти»…«, — угнетенно пробурчала девушка, — 'И вообще. Ты со мной почти не разговариваешь…»

— «Потому что ты ничего не знаешь о окружающем мире, а мне приоритетны знания».

— «Зануда…»

Щит был очень похож на Резонанс по отработке жеста, но книгу нужно было удерживать в раскрытом виде в сторону предполагаемой опасности, подавая, при этом, в неё ману. Гримуар проецировал фиксированную полусферу защиты, великолепно защищающую как от магии, так и от физических проявлений. Когда нас учили подобному трюку, барон Медичи высказался, что Щит спасал жизни волшебников и ревнителей больше раз, чем всё остальное вместе взятое и на сотню умноженное. Ну, за исключением трусости и здравого смысла. Простенький жест, простенькое исполнение, но великолепная защита, почти исключающая повреждения практически от всего. Включая разные приемы и ухватки жителей других миров. Щит можно было перегрузить или истощить, но большими трудами.

Так и ехали, я чуть впереди, а оба солдата с оружием наизготовку сзади. Под копытами чавкало, но держало, Фелиция продолжала бурчать о том, как я её не ценю, лошадь хрюкала, егеря напряженно сопели. А я из-за того, что Щит слегка рябил впереди пространство, мешая смотреть, получил свободное время на подумать.

Итак, подобьем промежуточные итоги. Ревнитель — это человек с гримуаром, для него всё остальное вторично. Тот же Щит итальянец демонстрировал так, как ковбои обычно выхватывают ствол из кобуры и стреляют в цель. То есть хоба!.., и Медичи прикрыт с одной стороны, причем, стоит в полупреседе, полностью и с запасом закрывая себя полусферой Щита. А его правая рука нам дуракам демонстрирует, как барон ловко умеет выбирать между ножом и кобурой. Классно? Да.

Только вот благодаря знаниям и навыкам лорда я даже не ковбой, а суперковбой. Револьверщик экстра-класса, дитя пистолета, ганфайтер, как любили писать некоторые на моей бывшей родине. Навыки рукопашного боя по мнению моего внутреннего «я»? Паршивые, так, для галочки. С холодным оружием всё куда лучше и интереснее, но уж точно не с хавном. С длинным мечом или острым узким ножом я могу много дел натворить. И вот это нас увозит к вопросу: как подружить эти старые рефлексы с новыми?