Утраченный идеал - Дункан Дэйв - Страница 94

После того как на «Биргит» были погружены бочонки с водой и провизия, корабль отправился в долгий путь. И тут Дмитрий сделал неожиданное признание. Суизина не просто отдали, его продали. Он был «Приложение 4, пункт 1» секретного договора. Царь Игорь хотел, чтобы у него были свои собственные Клинки, и для этого требовался образец.

Итак, Суизину предстояло стать материалом для анатомического театра. Вот когда перед ним разверзлась бездна.

Бомон, 400: хотя Великий Магистр обычно знал все, он признавал, что папка о Бомоне была не полной. По большей части она содержала слухи и домыслы. Поначалу Бомон отказался сотрудничать, но потом весной прислал отчет о битве, в которой участвовал сэр Оук. Этот отчет открыл глаза всем на истинного царя Игоря. Из отчета было легко понять, что Клинки сами видели, как опасность приближалась к лорду Вассайлу, их подопечному. Очень похоже на случай «Херон, 392», Зная о неважном здоровье лорда Вассайла, можно ли было оставлять его в Кинске и искать спасения без него? А может, правильный ответ для случая «Херон, 392» был совсем неверным для случая «Бомон, 400»? Почему они не изучили тщательно суть своей миссии и не предвидели опасность вовремя? Может, стоило вообще предотвратить приезд лорда Вассайла в Скиррию?

Долгое путешествие было завершено. Сегодня «Биргит» встанет на якорь в Трейдене. Дмитрий признал, что с этого момента он, Суизин, будет пленником так же, как и его жена и дочь были заложниками, пока он находился в Шивиале.

Суизин, 402: что он сделал неправильно?

Он дал клятву верности бессовестному королю! Вот в чем дело. Княгиня Елена не была заботой Суизина. Стратегия на ближайшее время должна заключаться в следующем: не допустить схода Дмитрия на берег Скиррии. Но один Клинок не может захватить целый корабль и заставить его плыть обратно в Шивиаль. Трое-четверо смогли бы, но не один,

Суизин смог припомнить единственный случай принятия подобного решения в хрониках Айронхолла – «Берл, 356», хотя, несомненно, были и еще примеры, но они просто затерялись в архивах. Каждый раз, взбираясь по рангоуту, он размышлял, пытаясь найти правильное решение. Его подопечный был в опасности, а угроза Дмитрию служила сигналом к действию для Суизина, но угроза жизни Дмитрия исчезнет, если не будет Суизина. Далеко внизу была палуба, которая и казалась тем окончательным решением. Царь Игорь может получить обратно князя, но он не смеет касаться Клинка.

Лодка-буксир была близко. Суизин стал быстро спускаться по вантам.

Буксир покачивался рядом, у борта, спустив парус. Официально Трейден был единственным скиррианским портом, открытым для зарубежной торговли. Дмитрий сказал, что это вообще единственный сколь-нибудь значительный город на этом унылом побережье. Хорошо укреплен. Приблизиться к нему можно только по лабиринту неглубоких, петляющих каналов, так что даже бэлы не могли подобраться незамеченными.

Суизин спрыгнул на палубу и прошел на ют. Он уже почти дошел до мостика, как вдруг кто-то громко окликнул его:

– Старкмур!

Суизин живо обернулся.

К нему шел молодой человек, одетый в просоленную морским ветром и водой робу, а на боку у него виднелась рукоять меча с белым камнем. На его лице появилась добродушная улыбка.

– Бо!

Последнее, что о нем слышал Суизин, так это то, что Бомон подавал пиво в какой-то таверне в Грандоне.

(Суизин, 402: почему он оробел?)

– Вот удача, брат! Клянусь, я здесь, чтобы помочь тебе и твоему подопечному. – Взяв Суизина за руку, Бомон быстро повел его в сторону капитанского мостика. – Итак, будь на нашей стороне, если случится драка. Ваше высочество, путешествие было приятным?

Дмитрий издал истошный вопль. Команда взвыла от ужаса, когда к судну вдруг приблизились рыжебородые люди довольно зловещего вида. Подойдя к капитану Магнусу на расстояние вытянутой руки, Бомон приставил меч прямо к его горлу.

Перспектива спасения поразила Суизина как гром среди ясного неба. Бэлы тем временем толпой валили на борт корабля, все они были с голым торсом, а некоторые и вовсе без одежды. Мачта корабля раскачивалась, как сумасшедшая, когда моряки взбирались по ней. Дмитрий стал пробираться по палубе, но Суизин бросился к нему и резко оттолкнул в угол, подальше от опасности. Боцман примчался на помощь Магнусу. Суизин сильно ударил его по спине, и тот растянулся на палубе во весь рост. Суизин встал прямо перед своим подопечным, держа меч в руке.

– Сдавайтесь! – прокричал Бо, обращаясь к капитану. – Сдавайтесь, и мы пощадим корабль.

Гевилец попытался схватить меч руками, но это было жалкое противодействие мечу.

– Проклятие! – воскликнул Бо и нанес смертельный удар.

Было слишком поздно для бескровной капитуляции. Палуба представляла собой яростную картину: с одной стороны рассвирепевшие бэлы, а с другой – команда, пытающаяся найти хоть какое-то оружие – топоры, кинжалы, абордажные сабли. Рулевой вытащил нож из-за пояса. Бо, как будто у него на затылке были глаза, резко обернулся и нанес сильный удар сплеча, почти полностью отрубив ему руку. Тут появился боцман. Это был здоровяк с кинжалом, и Суизин без всякого удовольствия нанес удар сзади. Да, жалкий способ начинать карьеру.

А затем Суизина и самого кто-то крепко обхватил двумя руками.

– Идиот! – прокричал Дмитрий прямо в ухо Клинку. – Это пираты.

(Суизин, 402: зачем он помог бэлам похитить своего подопечного ?)

К счастью, Дмитрий не был достаточно тренирован. Суизин ударил его сначала ногой под колено, а затем – локтем в солнечное сплетение. Дмитрий повалился на дощатую палубу.

Несмотря на отсутствие одежды и животные крики, бэлы были великолепными воинами, В рукопашной схватке они прекрасно владели топором. Они уже захватили главную палубу и приканчивали остатки обороняющихся. Около двадцати гевильцев сгрудились на носу корабля. Остальные бились на корме, продвигаясь к юту и трапу, по которому пытались взобраться те, кто находился на нижней палубе. Это только привносило еще большую сумятицу. При оружии были и четверо телохранителей Дмитрия. Они намеревались спасти князя.

– Следи за трапом! – скомандовал Бо Суизину и побежал дальше.