Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 28

Рэйнар стоял чуть впереди, закрывая Лирин и воинственно размахивая «оружием». При этом в его глазах было столько паники, что её почувствовал бы даже не-оборотень… даже такой, как Дэйнар.

Лирин же просто тряслась от ужаса.

— Рэйни, у тебя кровь! — взвизгнула она, по-детски глупо дёргая брата за рукав. Рэйнар отмахнулся, не сводя напряжённого взгляда с рычащих аксалов.

Он действительно был ранен. Оторванный рукав рубашки, из-под которого была видна рваная рана, чумазое лицо, искажённое страхом — всё это увидел Дэйн в тот миг, когда выглянул из кустов, куда его привела Чара.

— Спасибо, милая, — прошептал юноша, потрепав аксала по холке.

Он вышел из своего укрытия и собирался вмешаться, но вдруг один из зверей, зарычав, резко прыгнул вперёд, целясь Рэйнару в горло. Останавливать аксала с помощью голоса Дэйн даже не пытался — знал, что не получится, звери были слишком раздражены.

А второй хищник собирался прыгнуть на Лирин.

Дэйнар колебался лишь долю секунды.

— Стой! — крикнул он, бросаясь на аксала, посягнувшего на сестру. Зубы зверя непроизвольно сомкнулись на руке горбуна чуть выше локтя, всё тело пронзила боль.

А потом Лирин страшно закричала.

Этот крик остался в его памяти на долгие годы, преследовал по ночам, приходя в сны вместе с резким запахом крови…

Первый аксал, прыгнувший на Рэйнара, достиг цели и вцепился мальчишке в горло. Хлынула алая кровь. Откинув от себя хищника, угрожающего жизни Лирин, каким-то небрежным жестом, Дэйнар кинулся к брату и оттащил вцепившегося в него аксала за холку.

— Уходите! — рыкнул он на остальных присутствующих здесь животных. — Быстро! Чара, уведи и успокой.

Какое-то время Дэйн слышал у себя за спиной негромкое рычание, словно аксалы не хотели слушаться, но затем всё стихло. Только тихонько всхлипывала Лирин, опустившаяся на колени рядом с Рэйнаром.

Положив руку брату на горло, Дэйнар сделал то, чему его никто и никогда не учил —направил сквозь собственную ладонь энергию Света, молясь про себя, чтобы рана затянулась…

Она не затянулась. Но кровь больше не лилась.

— Он жив, не хнычь, — сказал Дэйн, покосившись на Лирин. Глаза сестры, полные слёз, были очень красивого жёлтого оттенка.

Ара. Так же, как и Рэйнар.

— Жив? — Лирин прикоснулась кончиками пальцев к щеке раненого. — И… не умрёт?

— Откуда я знаю? — огрызнулся Дэйн. — Лучше помоги, один я его до деревни не дотащу.

«Надо же, я ещё могу говорить. А думал, что давно разучился», — вздохнул юноша, осторожно подхватывая Рэйнара на руки. Показалось, что брат ничего не весит, даже помощь Лирин не понадобилась.

— Пошли, — буркнул он, направляясь в сторону деревни белых волков. — Только уж не бросай в меня ничего, хорошо? А то я Рэйнара уроню.

— Нет, ты что! — испуганно отозвалась у него из-за спины Лирин. — Дэйн, я…

— Какого дохлого кота вы вообще пошли в Западный лес? Зачем? Не суйтесь сюда больше, поняла? Тоже мне, герои.

— Мы… — девочка запнулась. — Мы тебя хотели найти…

— А-а-а, — Дэйн засмеялся. —  И палками этими шипастыми забить? Дурачьё.

— Дэйн… — в голосе Лирин юноше послышались слёзы, но он не мог обернуться из-за Рэйнара.

— Это неважно, палками или камнями, — поморщился горбун. — Я ушёл из стаи, я больше не появлюсь в деревне, так что забудь меня, как страшный сон. Забудь, слышишь? Не ходите больше в Западный лес. Никогда. Это опасно. Не для меня — для вас. Ты поняла?

Она не ответила. Дэйнар слышал, что Лирин плачет и размазывает по лицу слёзы. В сердце у него что-то дрогнуло, но почти сразу остановилось.

Это неважно. Он сейчас отнесёт Рэйни в деревню, уйдёт и больше никогда не увидит сестру.

Если бы не Лирин, Дэйнару не удалось бы пройти так далеко. Только благодаря ей он вошёл в поселение белых волков, добрался до дома родителей и, аккуратно положив тело Рэйнара на порог, уже собрался уходить, когда…

— Горбун убил Рэйни! — закричал кто-то из толпы, преследовавшей их с Лирин с того момента, как они вошли в деревню.

— Бей его!

— Да!

— Гони!

— Смерть уроду!

«Опять…» — подумал Дэйн, срываясь с места. Они ничему не учились… ничего не помнили. Вот и теперь сгорбленную спину юноши надёжно прикрыли птицы, слетевшие с деревьев в момент, когда в него полетел первый камень.

В очередной раз убегая из родной деревни, преследуемый воинственными воплями, где-то на краю сознания Дэйнару послышался отчаянный, полный горькой боли крик Лирин:

— Дэйн!!

Но нет, конечно, она не могла так кричать. Ему просто показалось.

Когда в сгорбленную спину брата полетели камни, она едва удержалась от того, чтобы не побежать за ним.

И вроде бы, всё было, как и раньше. Ничего нового. Светлые волосы, видные издалека, кривая спина, неяркая старая одежда… Да, всё было, как всегда. И тем не менее — кое-что изменилось.

Сердце. Её сердце. Оно отчаянно билось в груди, как в клетке, словно стремилось вырваться наружу и…

— Дэйн!!

Крик не помог. И слёзы, заструившиеся по щекам — тоже. Сердце не хотело успокаиваться.

Вокруг сновали оборотни, кто-то взял её за руку, Рэйнара понесли в дом…

— Лирин? Лирин, ты слышишь меня? Лирин!

Она словно очнулась.

— Отец! — воскликнула Лирин, хватая Родэна за рукав рубашки. — Он не убивал… Не убивал! Дэйн ничего не делал Рэйни, клянусь Даридой…

— Сейчас не до этого, дочка. Расскажешь потом. Пойдём в дом.

Дальнейшие события смешались в её голове и вспыхивали в памяти яркими картинками, не связанными между собой.

Слёзы мамы и отец, пытающийся её успокоить.

Лекарь-человек, пахнущий травами так сильно, что у девочки защипало в носу.

Бледный Рэйни на постели, с кровавой раной на шее, смазанной зельем, усиливающим регенерацию.

Несмотря на усилия человеческого лекаря, брат не приходил в себя. И рана на его шее отказывалась затягиваться.

— На когтях и в слюне аксалов — яд, которому сложно противостоять даже взрослому оборотню, а Рэйнар ещё очень молод. Возможно, зелье вытянет яд. Но я не уверен. Если юноша переживёт сегодняшнюю ночь, будет жить.

Так сказал лекарь, покидая их дом. И пока родители провожали человека, Лирин прошмыгнула в комнату брата и села рядом с ним на кровати.

— Рэйни, — прошептала девочка, осторожно прикасаясь ладонью к лицу раненого. Бледный, с перевязанным горлом, он казался Лирин мёртвым, если бы она не ощущала тихое биение его сердца.

Брат не ответил. Тогда она решила, что будет сидеть с ним рядом до тех пор, пока Рэйнар не проснётся… и они не закончат то, что так неудачно начали.

Лирин не верила, что Рэйни может умереть. И поэтому застыла рядом, прислонившись спиной к стене и взяв брата за руку.

Она слышала тихие шаги родителей за дверью. В комнату заглянул отец и, увидев Лирин, несколько минут стоял на пороге, словно раздумывая. Но затем он вышел и оставил её наедине с братом.

Лирин и сама не заметила, как задремала, подперев щекой холодную стену. Она не отпускала руку Рэйнара даже во сне.

Прошло много часов, солнце скрылось за горизонтом, наступила ночь. Прохладный воздух, пришедший в комнату вместе с ней и лунным светом, заставил Лирин проснуться. У неё замерзли ноги. И не только замерзли, но и затекли.

И рука тоже… затекла.

Но когда Лирин захотела осторожно отнять свою руку у Рэйнара и поменять её на другую, то вдруг почувствовала, как брат едва ощутимо сжал её пальцы.

— Рэйни? — прошептала Лирин, наклоняясь над лицом мальчика. И почти тут же вздрогнула.

Его глаза были голубыми, как в детстве. В ярком свете луны Лирин видела это совершенно ясно.

Она помнила, что у оборотней глаза возвращаются к первозданному цвету только перед смертью.

— … ин… — Рэйнар с трудом выдавил из себя какой-то невнятный звук. Но она поняла. Узнала своё имя.

— Тихо, пожалуйста, Рэйни, — прошептала девочка, с трудом сдерживая слёзы. — Тебе нельзя говорить. Горло… оно должно зажить.